Светящееся пятно - Вентворт Патриция - Страница 30

• Предыдущая
• 30/50
• Следующая

— Что она говорила?

— Впервые она позвонила в прошлый вторник вечером. Я соединил ее с мистером Порлоком. «У вас есть, что сообщить?» — спросил он. «Не очень много, — ответила она. — Они прибыли, но воспитательница — мисс Коул — вернулась в город, а старая няня снова приехала сюда». Мистер Порлок сказал, что его интересует не старая няня, а новая секретарша. Горничная фыркнула и заявила, что миссис Оукли слишком балует девушку — предложила ей поехать в Лондон и выбрать себе вечернее платье. «Когда она едет?» — спросил мистер Порлок. «Завтра». Тогда он сказал ей, что миссис Оукли нужна светящаяся краска для часов сына, и велел ей убедить ее послать мисс Браун — секретаршу — в магазин «Де Люкс», так как там есть эта краска. «Только ничего не перепутайте, — предупредил мистер Порлок. — Она должна быть в „Де Люкс“ между двенадцатью и часом». Он спросил, как будет одета мисс Браун, и мисс Хупер ответила, что у нее только одно пальто — светло-коричневое твидовое, довольно поношенное. Потом мистер Порлок стал спрашивать о ее шляпе, туфлях и сумочке. «У нее по-прежнему волосы и глаза одного оттенка?» — со смехом осведомился он, а горничная снова фыркнула и сказала, что не обратила на это внимания. «Что-нибудь еще?» — спросил мистер Порлок. Мисс Хупер ответила, что произошло нечто странное. Перед обедом миссис Оукли прошла из своей спальни в будуар — эти комнаты смежные, — и Хупер услышала, как она вскрикнула. Горничная вошла в будуар узнать, в чем дело и увидела, что ее хозяйка уставилась на скомканную фотографию, которую держала в руке. Потом она села и уронила фотографию, а Хупер подобрала ее. «Ну?» — спросил мистер Порлок. «Вы хотите, чтобы я сказала вам, кто был на этой фотографии?» — осведомилась горничная довольно ехидным тоном. «Назовите мне имя фотографа», — велел мистер Порлок. «Роубекер и сын, Норвуд», — ответила Хупер. Тогда он присвистнул и положил трубку. Минуты через две мистер Порлок позвонил по лондонскому номеру — вот по этому, сэр, — и поговорил с женщиной, которую называл Мейзи. «Между двенадцатью и часом дня, — сказал он ей. — Ищите девушку в светло-коричневом поношенном пальто из твида». Мистер Порлок сообщил ей описание секретарши, которое узнал у горничной, и добавил: «У нее волосы и глаза были совсем одинакового цвета. Думаю, они и теперь такие же — золотисто-коричневатые и очень красивые. Действуйте!» В тот раз это было все, сэр.

— Значит, были и другие разы?

— Да, сэр. Мисс Хупер позвонила на следующий день около половины восьмого и сказала, что не могла позвонить раньше, так как ждала, пока миссис Оукли пойдет в ванную. Хупер сообщила, что мистер Оукли и мисс Браун вернулись. Мистер Порлок выругался, а потом засмеялся и сказал: «А-а-а… Какая разница?» Потом он положил трубку.

— Это все?

— Нет, сэр. Хупер позвонила вчера после полудня и сообщила, что миссис Оукли очень расстроена с тех пор, как мистер Порлок приходил к ней в среду. «Она придет сюда вечером?» — спросил он. Горничная ответила, что хозяйка еще не решила окончательно, но думает, что придет, так как не хочет, чтобы мистер Оукли знал, что что-то не так.

— Хм! — произнес Лэм. — Благодарю вас, Пирсон.

Когда дверь за дворецким закрылась, он повернулся к подносу, налил себе хорошо заваренного чаю, щедро добавил молока и сахара и воздал должное тосту с анчоусом, сандвичам и пирогу. Единственным упоминанием инспектора о деле во время чаепития было следующее:

— Значит, он приходил к ней в среду. Ладно, займемся этим после чая.

Когда они шли через холл к парадной двери, к ним вдруг приблизился Джастин Ли.

— Позвольте спросить… я отниму не больше минуты… В ожидании дознания я хотел бы заняться здесь своей работой, но для этого мне необходимо съездить в город за кое-какими бумагами. Что, если я уеду завтра утром и вернусь к ленчу?

— Конечно, мистер Ли.

Но оказалось, что это не все.

— Мисс Лейн хотела бы составить мне компанию в поездке. У вас не будет возражений?

На сей раз старший инспектор ответил не так быстро.

— Я еще не беседовал с мисс Лейн. Едва ли она может быть важным свидетелем, но я бы хотел повидать ее. Обещаете привезти ее завтра к двум часам?

— Постараюсь изо всех сил.

Лэм двинулся дальше, но внезапно обернулся.

— Зачем ей ехать в Лондон?

— Ее кузина, леди Пемберли, очень слаба здоровьем. Мисс Лейн хочет ее навестить и успокоить. Она боится, что эта история могла стать причиной сильного потрясения. Я отвезу ее туда и привезу назад.

— Хорошо, мистер Ли, — после еще одной длительной паузы ответил старший инспектор. — Но я бы хотел видеть мисс Лейн не позднее двух часов.

Мартин Оукли встретил их категорическим отказом.

— Моя жена больна. Она не может никого видеть.

— У вас имеется врачебное свидетельство, мистер Оукли?

— Нет, но это ничего не меняет. Я знаю свою жену куда лучше любого врача. Сейчас она не в состоянии никого видеть. Подумайте сами: практически в двух шагах от хрупкой, утонченной женщины был убит человек, и вы рассчитываете, что она сможет это обсуждать! От такого сильного шока она сама могла умереть! К тому же моя жена не в состоянии сообщить вам ничего, что не мог бы сообщить я. Мы все были там, стояли рядом друг с другом. Мистер Порлок отошел к лестнице, потом направился к нам, и в этот момент свет погас. Мы услышали стон и звук падения, а менее чем через минуту свет зажегся, и мы увидели Порлока лежащим на полу с кинжалом в спине. Это все, что знаю я, столько же знает моя жена. Линнет очень чувствительна и мягкосердечна. Она опустилась на колени рядом с Порлоком, чтобы посмотреть, нельзя ли ему помочь, а когда увидела, что он мертв, впала в истерику.

— Я так и понял, — кивнул Лэм.

Они находились в кабинете со сверкающей хромированной мебелью и с портьерами из алого бархата, которые старший инспектор мысленно заклеймил как «дешевую мишуру». Он знал, как должен выглядеть кабинет английского джентльмена, а это помещение выглядело совсем не так.

— Вы давно знали мистера Порлока? — спросил Лэм.

— Пару месяцев.

— А миссис Оукли?

— Она ни разу не встречала его до того, как он нанес официальный визит в прошлую среду.

— Вы в этом уверены?

— Разумеется, можете спросить кого угодно. Я встречался с ним исключительно по делам, а она даже не знала его в лицо.

— Тогда как вы объясните, что ваша жена назвала его Глен?

— Она не делала ничего подобного.

— Мистер Оукли, в холле, кроме вас и вашей жены, присутствовали восемь человек. Все они утверждают, что миссис Оукли стала кричать: «Глен мертв! О, Глен, Глен!..»

— Думаю, они ошибаются. Как она могла называть Порлока Гленом, если его звали Грегори? Мы все называли его Грег. Моя жена часто слышала от меня это имя, поэтому и сказала: «Грег мертв!» Она кричала и плакала, так что окружающие могли ослышаться.

Последовала пауза, которую нарушил старший инспектор:

— Я бы хотел повидать мисс Доринду Браун и горничную миссис Оукли. Наверное, лучше начать с горничной.

Мартин Оукли встрепенулся.

— Горничная служит у нас всего неделю и не была вчера вечером в Грейндже.

— Тем не менее я бы хотел ее видеть, мистер Оукли.

Хупер вошла в комнату в черном платье с маленькой старомодной брошью на шее. Мелкие кудряшки на ее голове наводили на мысль о парике или шиньоне. Под ними находились выпуклый лоб, бледные щеки и плотно сжатый рот. Подойдя к столу, она остановилась с привычно почтительным видом.

— Ваша фамилия Хупер, и вы личная прислуга миссис Оукли?

Сжатые губы чуть приоткрылись.

— Да, сэр. Меня зовут Луиза Хупер.

— Сколько времени вы пробыли в услужении у миссис Оукли?

— Сегодня будет десять дней. Я поступила на службу в субботу, а сюда мы переехали во вторник.

Говоря, Хупер смотрела в пол. Ее веки напомнили Фрэнку Эбботту навесы над окнами, которые часто видишь на морском побережье.

• Предыдущая
• 30/50
• Следующая