Тайна темного подвала - Вентворт Патриция - Страница 17

• Предыдущая
• 17/44
• Следующая

— Внизу, в холле, мерцал огонек. Интересно, он всю ночь горит? Возможно. Может быть, именно его она приняла за свет под своей дверью. А может, ей все это только померещилось. Может, она и сейчас еще спит… Энн вздрогнула всем телом и повернула назад, в черную тьму коридора.

Энн пришлось ощупью отыскивать дверь своей спальни. Жакет… она должна одеться. Девушка распахнула дверцы гардероба, огромного и пустого, словно сумрачный провал пещеры. И в этот момент растерянности и слепоты она вдруг вспомнила, что у нее было красное платье — темно-красное. Ее лучший наряд… Интересно, где оно сейчас? Доведется ли ей снова его надеть? А в следующую секунду ее пальцы судорожно сомкнулись на воротнике жакета. Поспешно расстегнув пуговицы, Энн закуталась — какой он теплый…

Только теперь она поняла, как ей было холодно. Только страх несет с собой такой леденящий холод. А Энн было очень страшно. Отойдя от гардероба, она вернулась к двери. А оттуда — снова по темному коридору к площадке.

Там девушка остановилась. Темнота — такое безопасное укрытие! У нее просто не хватит сил выйти из-под ее защиты на свет, спуститься вниз по лестнице в холл! Нет, она не сможет, не сможет! Одна мысль об этом наполняла трепетом ее тело, от нее перехватывало горло.

И вдруг Энн вспомнила о черной лестнице. Вот оно, спасительное решение! Ей только придется пройти по этому широкому, полному теней коридору в противоположную часть дома, и чем быстрее, тем лучше. Пока смелость не оставила ее, не улетучилась окончательно. Нет, ждать больше нельзя. Все очень просто, и совершенно нечего бояться… Энн повернулась; сердце гулко колотилось в груди. Коридор распахнул перед ней свою черную пасть.

Но с каждым шагом Энн чувствовала себя все спокойнее и спокойнее. В этом темном жакете ее невозможно заметить. Никто и не посмотрит в ее сторону. Черная лестница, прикрытая дверью, располагалась примерно во второй трети коридора. Иногда дверь оставляли распахнутой, особенно небрежная Мэтти. Если последней ходила по лестнице Томасина, дверь непременно оказывалась запертой.

Но теперь, скорее всего, она была открыта. Энн шагала через коридор, и тьма все сгущалась, так что ей приходилось держаться рукой за стену. Вот пальцы ее нашарили дверной косяк, а за ним — пустоту. Дверной проем заливал черный, непроглядный мрак.

Энн скользнула в темноту, закрыла за собой дверь и сделала глубокий вдох. Она только в этот момент осознала, насколько сильно боялась. Постояв минутку и собравшись с духом, Энн двинулась дальше.

Она шла, осторожно переставляя ноги. Ей помнилось, что лестница начиналась небольшой площадкой с раковиной и кранами. Ступеньки же располагались по другую сторону. Ей нужно быть очень осторожной. Один неверный шаг — и ее услышат. Вытянув вперед руку, Энн сделала шаг, второй, третий… потом еще два, и вдруг нога ее повисла над пустотой. Энн едва успела нащупать перила и вцепиться в них, чтобы не упасть. Крепко держась за поручень, Энн пошла вниз, не очень-то представляя, куда выведет ее эта лестница.

Добравшись до последней ступеньки, она снова зашарила в воздухе вытянутой рукой. Впереди была еще одна дверь, на сей раз закрытая. А за ней — новый коридор, такой же темный. Энн охватило отчаянное желание очутиться в своей комнате, в теплой постели. Но оно немедленно прошло. Впоследствии Энн не раз думала, что именно тогда судьба давала ей последний шанс отступить.

И она его отвергла. А потом у нее уже не было выбора.

Лилиан Фэнкорт сидела на диване в кабинете, прямая, как палка, с побелевшим лицом, и не отрываясь смотрела на сидящего напротив мужчину, весь вид которого свидетельствовал о невероятной самоуверенности.

— Ладно тебе, Лилиан, — небрежно говорил он, — из-за чего такой шум? Я ведь не съем ее!

Лицо Лилиан слегка прояснилось.

— Н-нет, конечно… — пролепетала она.

Мужчина рассмеялся.

— Можно подумать, я прошу тебя сделать нечто ужасное, дорогая.

— О, конечно нет, правда ведь?

— Разумеется. Помоги мне возвратить бедную заблудившуюся девочку ее ближайшим родственникам. Чем тебя так смущает моя просьба? Эта девчонка тебе абсолютно никто. Она не жена твоему племяннику и никогда ею не была.

Так что, если я заберу ее посреди ночи — что ж, новобрачная сбежала… Это бывает. Потом появится, заливаясь стыдливым румянцем… если вообще появится.

Лилиан взглянула на него со страхом и любопытством.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказал.

— Нет, что значит «если вообще появится»?

— О, просто выражение такое.

— Но ты же не причинишь ей зла, правда?

Ее собеседник снова усмехнулся.

— Послушай, дорогая, у этой девушки полно денег. И если она исчезнет, все пойдет на Благотворительность, причем с большой буквы. Ты меня давно знаешь. Похож я на человека, который способен заняться благотворительностью?

— Н-нет… не похож. — Лилиан искоса глянула на него.

Любопытно встретиться с ним после… сколько же лет прошло? Пятнадцать? Нет, уже около двадцати. Но все было словно вчера. Мысли Лилиан устремились в прошлое. Он всегда был таким: властным, заносчивым. Едва ли она смогла бы это выдержать. А сейчас… Нет, им с Харриет лучше оставаться в стороне. И все же… все же…

Его голос ворвался в поток ее размышлений:

— Ну так в чем же дело, девочка моя?

Выйдя за дверь, Энн очутилась в задней части холла.

В глаза ей ударил свет, пугающе яркий после кромешного мрака, хотя источником света была всего лишь слабая лампочка над парадным входом. Справа Энн увидела дверь столовой, за ней — вход в ту комнату, где они сидели после обеда. Там же стоял письменный стол Лилиан. Из-под этой двери пробивалась полоска света. Вся похолодев, Энн услышала доносящиеся оттуда же два голоса. Девушка замерла прислушиваясь. Смутное бормотание не умолкало.

Внезапно один из голосов стал громче и ближе. В ужасе Энн отпрянула к двери столовой и нырнула внутрь. Дверь за собой она прикрыла, оставив лишь маленькую щелку, и застыла на месте. Сердце ее колотилось так сильно, что, казалось, кто угодно может слышать его стук и по нему отыскать ее.

Через несколько секунд сердце немного успокоилось.

Чувства, притупленные страхом, обрели былую остроту, и Энн снова услышала голоса. Но доносились они не из-за двери, ручку которой судорожно сжимали ее пальцы, а откуда-то сзади. Энн обернулась. Дверь из столовой в холл была закрыта неплотно. Однако звук шел справа, из соседней комнаты. Энн вспомнила, что из столовой в кабинет ведет еще один проход.

В те давние-давние времена, когда мистер Фэнкорт был еще молод, а дом только построен, жизнь в Чантризе сплошь состояла из веселых вечеринок. Так что архитекторам пришлось позаботиться о том, чтобы толпа гостей могла свободно перемещаться из комнаты в комнату. В ушах Энн зазвенел голос Лилиан, объясняющей, что по прошествии двух войн, разумеется, жизнь в доме радикально изменилась.

— Конечно мы тех веселых дней уже не застали. Отец женился на маме, когда был уже не так молод…

Тонкий, жеманный голос стих. Энн крадучись, осторожными шажками двинулась через комнату поближе ко второй двери, шаря руками во мраке. Ковер мягко пружинил под ногами. Тихонечко… иначе они услышат ее, так же как она слышит их.

Примерно на середине комнаты Энн остановилась, с ужасом осознав, что один из голосов принадлежит мужчине. Голос чужой и одновременно знакомый. Одно она знала точно: в комнате был не Джим.

Так же медленно и осторожно Энн добралась до двери и прижалась ладонями и лбом к темным доскам. Мужской голос произнес:

— Предоставь все это мне.

И в ту же секунду Энн поняла, что говорит тот самый, мужчина, который следил за ней в саду. Да-да, она стояла на коленях — сажала луковицы, — подняла голову и увидела его… Энн понадобилось несколько секунд, чтобы стряхнуть застлавшее глаза воспоминание и снова сосредоточиться на том, что происходит за дверью.

• Предыдущая
• 17/44
• Следующая