Меч Бури - Берберик Нэнси Верайн - Страница 4

• Предыдущая
• 4/71
• Следующая

Рилгар медленно разжал кулак, сделал рукой магический жест и прошептал слова заклинания. Возле мраморного возвышения появилась тень, вот она превратилась в гнома.

– Здравствуй, хозяин, – прошептал голос.

Рилгар молчал, пока вызванный его заклинанием вор не встал на колени; затем тихо сказал вору несколько слов и отпустил его. А оставшись в одиночестве, вновь стал размышлять о грядущей смерти Хорнфела.

Пусть, пусть Изарн считает, что рождение Королевского Меча в его кузнице было знаком благоволения к нему доброго бога. Рилгар, поклонявшийся темным, злым богам, уже чувствовал протянутую ему в ночи руку Такхизис. Утром он получит Королевский Меч и сам станет Королем-регентом шести гномских государств.

Конечно, Скарн воровал для Рилгара, но о его преданности Рилгару не могло быть и речи.

Он стер с рук кровь, подумал, не добить ли ему подмастерье, лежащего без сознания на каменном полу кузницы, и взглянул на Меч. Мгновенно Станах был забыт. Сердце стали пульсировало красным солнечным светом. Меч лежал на наковальне, – туда положил его Станах, перед тем как упал.

Скарн называл Рилгара «хозяин», однако никогда его своим хозяином на самом деле не считал; он всегда считал Рилгара главным виновником смерти своего сына. О, Скарн еще отомстит Рилгару!

– Надо быть осторожным, когда имеешь дело с магией, – только и сказал Рилгар, когда умер Турм.

Род магов дерро всегда занимался Черной магией, но Рилгар не приближал к себе магов своего рода – и никаких других тоже; он хотел быть единственным властелином. Время от времени он отбирал себе помощников и учил их самым простым правилам и заклинаниям. Он называл помощников «волхвишками» и произносил это слово всегда с высокомерной усмешкой.

Турм был одним из самых талантливых его учеников. Он умел делать очень многое. При должной подготовке он мог бы пройти через Внешние Земли к Башне Высшего Волшебства. И мог бы выдержать испытания на магистра Черной магии. Неистовый огонь магии пылал в душе Турма. Желание танцевать в этом пламени было главным его желанием.

И Рилгар знал об этом, чувствовал силу Турма и счел ее угрозой себе. Он попросил Турма – о да, попросил, не приказал! – произнести одно необычное заклинание. Рилгар наблюдал за смертью Турма и смеялся, а вызванные из Бездны порождения зла и тьмы грызли плоть Турма и вынимали душу из его тела. Да, конечно, Турм сам произнес это заклинание, но сделать это велел ему Рилгар!

Много лет ждал Скарн, когда он сможет отомстить за смерть Турма, и вот теперь дождался своего часа.

Скарн поднял Меч с наковальни и злорадно улыбнулся. Рилгар очень хотел получить этот клинок. Скарн не задумывался для чего, да это его и не заботило. Но он хорошо помнил: в глазах тана ясно читалось желание заполучить этот клинок, оно горело в его глазах; сейчас Скарн подумал: это было больше чем желание – Рилгар просто жить не мог без этого Меча.

О, были тайные пути, малозаметные тропы через Внешние Земли, тропы, неизвестные даже пограничным патрулям. Скарн знал эти пути.

Он оставил бесчувственного Станаха лежать там, где тот упал.

Когда Рилгар узнал, что Королевский Меч не будет ему принесен, Скарн был уже далеко от Торбардина.

Ребенок проснулся, плача и всхлипывая, он все еще находился во власти кошмара; подобные кошмары мучили сейчас почти всех восемьсот спящих человек – это были воспоминания о рабстве, от которого они бежали. Серебряными светлячками танцующие в черном провале ночного неба, звезды увидели, как поднялась женщина и, покачиваясь от усталости, еще полусонная, подошла к малышу. Она не была его матерью – ее ребенок умер еще утром. За двое суток, пока бывшие рабы, бежавшие с шахт Пакс Таркаса, шли по горам, умерли пять стариков и двое детей.

«Как далеко! – думал Танис Полуэльф, сидя у затухающего костра. – Как далек еще путь!» Он посмотрел на угли и бросил в костер несколько щепок. Танис чувствовал себя донельзя усталым. Восемьсот человек, спасенных от рабства им и его друзьями, изнуренных на шахтах непосильным трудом, медленно брели по горным тропам от Пакс Таркаса к Южной дороге.

А ведь Южная дорога – еще не путь к свободе, это всего лишь начало пути…

Тихие, как шепот успокаивающей младенца женщины, шаги послышались за спиной Таниса, он резко повернулся, схватившись за рукоять короткого меча у пояса, и тут же виновато улыбнулся.

– Золотая Луна, – прошептал он, – а я уже стал беспокоиться о тебе. Где ты была?

Она была очаровательна, эта женщина с равнин, и, хотя ее лицо казалось от усталости постаревшим, вся она излучала душевное тепло, радующее Таниса как прикосновение ласковой дружеской руки.

– Искала Тассельхофа.

– Нашла?

Золотая Луна улыбнулась.

– Нет. Конечно нет. Однако это было хорошим поводом для прогулки по горам.

– Мы и так уже «гуляем» в горах двое суток и, вероятно, будем гулять еще долго; а выходит, при этом нужно еще и искать кого-то? – сказал Танис.

Золотая Луна грациозно присела у костра напротив Таниса.

– Иногда мне необходимо прогуляться, чтобы побыть одной, – это помогает мне думать. Танис, куда мы ведем всех этих людей? Есть ли на земле такое место, где их примут?

– Где?! Ну разумеется, где?! – Танис покачал головой. – Выбор у нас невелик. Драконы Верминаарда вот-вот появятся над горами – если уже не появились… Тас прочно закрыл ворота и хорошо завалил проход, но это ненадолго задержит наших преследователей. Мы должны привести людей в укрытие как можно скорее. Обратно пути нет, нужно идти только вперед.

– Но куда?

– Есть только одно место, Золотая Луна, только одно, где они будут в безопасности.

– Торбардин! – Золотая Луна покачала головой. – Целых три года, пока на Кринне шла эта жуткая война, гномы о ней ничего и слышать не хотели. Почему же ты думаешь, что теперь они предоставят убежище восьми сотням беглецов?

Танис подложил сушняка в огонь и стал смотреть, как пламя лижет ветки и кору.

– Мы убедим гномов…

– Мы можем их только просить. – Золотая Луна прищурилась. – Вряд ли они услышат нас, Танис.

Танис, поблескивая зелеными глазами, мрачно улыбнулся:

– Тогда мы заставим их услышать нас! Он был уверен: восемь сотен голосов нельзя не услышать.

На склонах горы, укрывающей Торбардин, у самой вершины были узкие уступы, из долины незаметные, но известные гномам с той давней поры, когда создавался Торбардин. Подняться к этим уступам по склонам было практически невозможно, но из пещеры к ним можно было пройти по подземным тоннелям. По ним можно было пробраться от стены Южных ворот к поверхности склонов недалеко от уступов; далее вели тропинки, по которым могли пройти разве что только гномы да дикие козы. И летом и зимой здесь всегда было холодно – и трудно было дышать разреженным морозным воздухом.

Для Станаха Молотобойца эти уступы были как дом родной.

Сегодня он поднялся сюда налегке, лишь с флягой на поясе, наполненной водкою. Весь день он усердно трудился в кузнице; от работы, от жара горна и тяжести молота он устал так, что едва мог вздохнуть полной грудью. И потому он поднялся сюда, чтобы отдохнуть в мирном покое горных высот и кое-что обдумать…

Станах прислонился спиной к большому камню. От глотка крепкой гномской водки по телу разлилось тепло. Далеко внизу, в долине, наступала ночь, и черным бархатом она уже укрывала золотисто-коричневые от опавшей листвы склоны.

Час назад Станах узнал, что Меч Бури находится где-то во Внешних Землях далеко от Торбардина. Из стран, где драконы чертят небо своими широкими кожистыми крыльями, где идут жаркие сражения во имя богов добра и зла, пришел странник и принес слух об украшенном сапфирами замечательном Мече. Уже прошло два года после кражи Королевского Меча, и теперь Хорнфел, узнав новость, решил отправить во Внешние Земли отряд, который вернул бы Меч домой. Это была трудная задача. Хорнфел не без оснований полагал, что до Рилгара, тана Тейвара, тоже дошло известие о Мече; посланцы Хайлара должны действовать быстро и осторожно, потому что из-за Королевского Меча Рилгар, несомненно, кого угодно готов убить.

• Предыдущая
• 4/71
• Следующая