Меч Бури - Берберик Нэнси Верайн - Страница 59
- Предыдущая
- 59/71
- Следующая
Гном улыбнулся с забавно-насмешливым выражением лица.
– Что, разве я тебе не говорил? С непривычки страшновато смотреть на мои глаза, верно? – Перевязанной правой рукой он слегка похлопал ее по плечу. – Но это я, маленькая сестра, всего лишь я.
«Я… всего лишь я… я…» – зашелестело эхо. Кельда почувствовала осторожное прикосновение руки Хаука. Когда он заговорил, его повторяемые эхом слова стали словно бы гоняться друг за другом.
– Мне не нравится эта дыра, Станах. Что нужно Хорнфелу у Северных ворот? Я думаю, нам следовало бы пойти на этот ваш Совет Танов и рассказать все, что мы знаем.
Станах и сам сначала хотел пойти на Совет Танов, но тейварский страж, которого они схватили в холодном темном коридоре недалеко от логова дракона, на их вопросы о Рилгаре и Хорнфеле ответил лишь смехом да словами, сказанными с издевкой: «Смерть ждет сейчас Хорнфела у Северных ворот».
Тогда Станах вместе с Кельдой прошли вперед, а Хаук немного задержался с тейварским стражем; он убил тейварца и вскоре присоединился к ним.
Воспоминание об ухмылке теперь уже мертвого тейварского стража наполнило душу Станаха гневом и отчаянием: они могут просто не успеть вовремя выйти к Северным воротам. Правда, Хаук заметил, что сказанное стражем не обязательно должно быть истиной.
– Смотри, – сказал он, показывая на торговую площадь, на таверну и парк. – Гномы обеспокоены, это верно, однако их поведение не похоже на поведение тех, кто услышал о смерти своего вождя.
Станах кивнул. Да, значит, Хорнфел еще жив. И помоги Реоркс, чтобы они успели спасти Хорнфела.
В самом воздухе Торбардина ощущался страх, он нависал над головами гномов, словно огромный черный капюшон.
Да, в Торбардине пахло бурей, но никто не знал: откуда же конкретно грянет буря.
Станах отвлекся от своих мыслей и шепотом сказал своим спутникам:
– Это владения Тейвара, и даже отчаянные любители приключений обычно избегают сюда приходить. Однако на мосту нам не должно ничто угрожать.
Преследуемые эхом, они пошли через мост.
Кельда шла, считая шаги и стараясь держаться ближе к середине моста; вообще-то ширина настила была вполне достаточной, чтобы они все могли идти рука к руке, но Кельде подумалось: было бы лучше, если бы он был еще шире.
Звуки их шагов слышались так, как если бы они отражались от очень близких стен. Кельда вздохнула, и ее вздох пронесся вдоль моста, как шум ветра, мчащегося через ущелье.
Наконец мост через Эхо Наковальни оказался позади. Станах оглянулся через плечо и, ничего не сказав, повел их дальше.
Он ориентировался под землей, как эльф в лесу; и, ни на секунду не останавливаясь, пошел на; север. Они прошли мимо черных стен с отметками огня и мимо светлых стен с отметками сражений. В темных углах порой лежали скелеты – все, что осталось от воинов, погибших здесь триста лет назад. Их одежда давно истлела, но кости рук все еще сжимали рукояти мечей.
Кельда старалась не отставать от Станаха, а за своей спиной она слышала близкое дыхание Хаука.
После показавшегося бесконечным пути через абсолютную темноту впереди наконец-то забрезжил серый, как в густом тумане, свет.
Они подошли к высокой куполообразной пещере, в пещеру вели широкие каменные ступени.
– Храм, – шепотом сказал Станах. – Северные ворота совсем рядом. Молчите! Прислушайтесь!
Словно эхо давно прошедших времен, до них донеслись звон кольчуг и мечей, голоса гномов. Страх пауком пробежал по телу Кельды. Хаук, успокаивая девушку, положил ей руку на плечо.
– – Не из-за чего волноваться, – прошептал Станах. – Это всего лишь смена караула. И это, будем надеяться, хороший признак. Что бы ни задумал Рилгар, не может же он напасть на Хорнфела сейчас, когда тут так много стражников!
Когда-то этот храм был прекрасен, как и все, что строилось гномами в далекие-далекие времена. А сейчас на полу, покрытом толстым слоем пыли, валялись обломки камней; Кельда увидела черные звезды, врезанные в мраморный пол; поначалу она удивилась, почему звезды черные, но вскоре поняла: это почерневшее от времени серебро. Когда-то эти звезды сверкали в свете факелов, как настоящие небесные звезды.
Колонны из розового мрамора (некоторые из них упали) образовывали проход, ведущий к центральному алтарю, где стояла наковальня семи футов высотой. Весь алтарь был вырублен из единой глыбы черного обсидиана. У подножия наковальни лежало нечто похожее на гигантский молот.
«Да ведь это же храм Реоркса, – сообразила Кельда. – Каким же прекрасным он когда-то был!» Она вздрогнула, вспомнив, что убить Хорнфела хотят рядом с этим священным местом.
Станах бесшумно подошел к алтарю и показал на дверь для служителей храма:
– Отсюда мы можем пройти в Великий Зал. Этот храм – лишь часть Северного Зала Правосудия, Когда-то здесь принимали гостей. Теперь – сама видишь – все в руинах. Отсюда мы легко попадем в караулку. Здесь, конечно, запустение и грязь, но в караулке всегда чисто.
Подошел Хаук и спросил шепотом:
– Что там, Станах?
Прежде чем Станах успел повторить то, что только что сказал Кельде, они услышали чей-то предсмертный крик. Эхо крика еще не затихло, как прозвучал сигнал тревоги.
Подобно стреле из арбалета, Станах стремительно бросился к двери для служителей храма. Кельда тоже шагнула к двери.
Хаук схватил Кельду за руку. В его глазах был отчетливо виден страх за нее.
– Стой! – крикнул он. – Защищай дверь. Никого не впускай. Если мы еще сможем помочь Хорнфелу, это будет, возможно, наш единственный выход отсюда.
И тотчас исчез за дверью.
Оставшись в одиночестве и слыша звуки близкого сражения, Кельда едва удержалась, чтобы не последовать за друзьями, но всетаки осталась на месте. Перед ее мысленным взором все время вставало лицо Хаука – лицо бессердечного воина, жаждущего только одного: убивать врагов.
Холодные, сухие пальцы Кельды сомкнулись на рукоятке ножа. Это малое оружие казалось ей одновременно и легким, и тяжелым.
В ее памяти всплыли уроки, которые давал ей Лавим – теперь казалось, давным-давно. «Нож служит нам вот для чего – пронзать врага».
Кельда, стараясь не обращать внимания на одолевавшую ее тошноту, на слабость в коленях, Подошла ближе к дверному проему. Пронзать…
В большом Зале Правосудия было чуть светлее, чем в храме. И Кельда смогла увидеть, что там происходит.
Рилгар всетаки решил убить Хорнфела во время смены караула. Сейчас его слуг – воинов в черной с серебром одежде – в зале было по крайней мере вдвое больше, чем стражей Наблюдения.
В зале шла настоящая битва. Сталь гремела о сталь, слышались предсмертные стоны и крики. Густые запахи крови поднимались к потолку, как грозовые тучи.
И в центре, окруженный врагами, яростно сражался гном, на котором не было никаких отличий, говорящих о том, что это тан Хайлара. Об этом можно было догадаться, пожалуй, только по тому, что он был в центре сражения, да еще по тому, с. какой невозмутимостью он вел бой, даже зная, что скоро будет побежден.
Хорнфел, прежде чем стал таном, долгое время был воином.
Рядом с ним сражался молодой гном в красной с серебром форме стража Наблюдения. Стоя спиной к спине Хорнфела, он защищал его от яростно нападавших тейварцев. Кельде показалось: она видит пробивающегося к ним Станаха и рядом с ним – Хаука.
Кельда, уже не раздумывая ни секунды, вошла в зал. Всего полдюжины ярдов отделяло ее от битвы, от друзей.
Что-то сильно ударило ее в спину, кто-то схватил ее за ноги, и она, не успев даже вскрикнуть, упала. Девушка изо всех сил ударила правой ногой назад, руки, державшие ее, разжались, и она поднялась на колени.
И лицом к лицу столкнулась со своим врагом.
Она вскрикнула, но не от ужаса. Она закричала от ярости и гнева: она увидела в глазах врага свою смерть.
«Пронзать врага… Не наноси удар сверху вниз, если ты стоишь вплотную к нему. Наверняка ты попадешь в какую-нибудь кость. Бей снизу вверх. Тогда у тебя будет хорошая возможность пронзить врагу что-либо важное: печень или почки…»
- Предыдущая
- 59/71
- Следующая
