Ледяной сфинкс (с иллюстрациями) - Верн Жюль Габриэль - Страница 17

• Предыдущая
• 17/80
• Следующая

Я взглянул на капитана. Его лицо стало бледным, как у мертвеца, приплывшего из южных морей.

Команда должна была быстро снять тело со льдины — кто знает, возможно, человек еще дышит!.. А если нет, то в карманах его одежды могут найтись документы, позволяющие установить, кто это был! И, прочитав над телом последнюю молитву, мы отдали бы его океану — кладбищу моряков, погибших в плавании…

Со шхуны спустили шлюпку, в которую уселись боцман и на весла — матросы Гратиан и Френсис. Развернув стаксель и штормовой фок и загородив бизань, Джэм Уэст почти остановил шхуну, закачавшуюся на длинных высоких волнах. Шлюпка пристала, Харлигерли ступил на льдину. Гратиан пошел за ним, Френсис же остался в шлюпке, держась за цепь с якорем. Ухватив тело за ногу и за руку, боцман и матрос уложили его в лодку. Несколько ударов весел — и шлюпка стукнулась о борт шхуны.

Обледеневший труп положили под фок-мачтой. Умерший определенно был моряком. На нем был грубый бушлат, шерстяные штаны, латаный свитер, толстая рубаха и ремень, дважды перепоясывавший талию. Смерть, несомненно, наступила уже несколько месяцев назад — вскоре после того, как льдину с несчастным стало уносить течением…

Ему было не больше сорока лет, хотя волосы уже тронула седина. Он был чудовищно тощ — сущий скелет, обтянутый кожей. Должно быть, он испытывал страшные муки голода, пока брел по льдам от Полярного круга…

Капитан Лен Гай приподнял мертвую голову, всмотрелся в глаза со смерзшимися ресницами и неожиданно с рыданием в голосе выкрикнул:

— Паттерсон, Паттерсон!

— Паттерсон? — вскричал я. Мне показалось, что эта фамилия, при всей своей распространенности, напомнила мне о чем-то. Когда-то я ее определенно слышал — или видел в книге?..

Капитан обвел глазами горизонт, словно собираясь отдать команду немедленно поворачивать на юг… В этот момент боцман, повинуясь приказу Джэма Уэста, извлек из кармана погибшего нож, кусок канатной пряжки, пустую табакерку и медный блокнотик со стальным карандашом.

Капитан резко обернулся и, когда Харлигерли уже готов был протянуть блокнот Джэму Уэсту, бросил:

— Дай мне!

Несколько листков блокнота были покрыты размытыми каракулями. Однако на последней странице сохранились слова, еще поддающиеся прочтению, и можете себе представить, какие чувства обуревали меня, пока Лен Гай читал срывающимся голосом:

— «Джейн»… остров Тсалал… на восемьдесят третьей… Там… уже двенадцать лет… Капитан… пятеро оставшихся в живых матросов… Скорее к ним на помощь…

Под этими строками можно было разглядеть имя, вернее подпись — «Паттерсон».

Паттерсон! Теперь я вспомнил, кто это: так звали старшего помощника с «Джейн», того самого судна, которое подобрало Артура Пима и Дирка Петерса среди обломков «Дельфина»! «Джейн», добравшаяся до широты острова Тсалал! «Джейн», подвергшаяся нападению островитян и уничтоженная взрывом!..

Значит, все это — чистая правда?! Значит, Эдгар По работал как историк, а не как романист! Ему в руки попал подлинный дневник Артура Гордона Пима! Они знали друг друга! Артур Пим существовал, он был реальным, а не вымышленным лицом! Он умер — внезапно, при невыясненных обстоятельствах, не успев закончить рассказ о своем невероятном путешествии! До какой же параллели он добрался, сбежав с острова Тсалал? И как они с Дирком Петерсом снова очутились в Америке?

Я испугался, что сойду с ума — я, только что обвинявший в сумасшествии капитана Лена Гая! Нет, я чего-то не расслышал, чего-то не понял, это все причуды моего воображения!

Но как отвергнуть свидетельство, найденное на теле старшего помощника с «Джейн» по фамилии Паттерсон, чьи убедительные слова подтверждались достоверными датами?.. И, главное, как можно сомневаться дальше, если Джэм Уэст, сохранивший больше спокойствия, чем все остальные, прочитал в блокноте такие обрывки фраз: «Уведены 3 июня на север острова Тсалал… Там… еще… капитан Уильям Гай и пятеро матросов с «Джейн»… Моя льдина дрейфует среди паковых льдов… Скоро у меня кончится еда… 13 июня иссякли последние запасы… Сегодня… 16 июня… ничего не осталось…»

Выходит, тело Паттерсона проплавало на этой льдине, встреченной нами на пути от острова Кергелен на Тристан-да-Кунья, целых три месяца! О, если бы мы успели спасти старшего помощника со шхуны «Джейн»! Он рассказал бы нам то, чего мы так и не узнали — а может быть, и никогда не узнаем, — сокровенную тайну этой ужасной экспедиции!

Я был вынужден признать очевидное. Капитан Лен Гай, знавший Паттерсона в лицо, только что нашел на льдине его замерзший труп… Это действительно был спутник капитана «Джейн», во время стоянки именно он закопал на Кергелене бутылку с письмом, в подлинность которого я отказывался поверить! Да, люди с английской шхуны «Джейн» пробыли на краю света одиннадцать лет, утратив всякую надежду на спасение!..

И здесь меня озарило! Я сопоставил два имени и понял, почему наш капитан проявлял острый интерес ко всему, что хотя бы отдаленно напоминало об истории Артура Пима.

Лен Гай обернулся ко мне и, глядя мне в глаза, сказал всего лишь:

— Теперь вы верите?

— Верю, верю! — пробормотал я. — Значит, капитан Уильям Гай со шхуны «Джейн» и…

— …капитан Лен Гай со шхуны «Халбрейн» — братья! — провозгласил он громовым голосом, услышанным всем экипажем.

Наши взоры устремились к тому месту, где только что была льдина, но солнечные лучи и теплые воды здешних широт уже успели сделать свое дело: на поверхности моря от нее не осталось и следа.

Прошло четыре дня, и «Халбрейн» подошла к Тристан-да-Кунья — прелюбопытному острову, который можно смело назвать грелкой африканских морей.

Мы только что пережили нечто невероятное — появление трупа Паттерсона в пятистах лье от Полярного круга! Между капитаном «Халбрейн» и его братом, капитаном «Джейн», появилась связующая нить — письмо, доставленное из ледяного плена членом экспедиции Артура Пима. Да, это может показаться неправдоподобным! Но всякие сомнения исчезнут, когда я поведаю о дальнейших событиях.

Я продолжал считать невероятными многие события, изложенные в романе американского поэта. Мой разум восставал против того, чтобы считать их не вымыслом, а фактами. Но мои последние сомнения растаяли вместе с телом Паттерсона, канувшим в океанские глубины.

Не только Лен Гай был кровно заинтересован в раскрытии тайн этой экспедиции. Выяснилось, что старшина-парусник Мартин Холт приходится родным братом одному из лучших матросов «Дельфина», встретившего смерть еще до того, как шхуна «Джейн» пришла на помощь Артуру Пиму и Дирку Петерсу.

Итак, между 83 и 84° южной широты, на острове Тсалал, выжили и провели в отрыве от цивилизации одиннадцать лет семеро английских моряков. Старший помощник капитана умер, теперь их осталось шестеро: капитан Уильям Гай и пятеро матросов с «Джейн» каким-то чудом избежали гибели от рук туземцев из селения Клок-Клок…

Что же предпримет теперь капитан Лен Гай? У меня не оставалось ни малейших сомнений: он сделает все, чтобы спасти моряков со шхуны «Джейн»! Он направит «Халбрейн» вдоль меридиана, указанного Артуром Пимом! Он пробьется к острову Тсалал! Джэм Уэст поведет судно туда, куда прикажет капитан. Экипаж, не колеблясь, выполнит любой приказ, и никакой страх перед опасностями, которыми чревата такая экспедиция, — неодолимыми опасностями, — не остановит их… Пыл души капитана воспламенит их сердца, а твердая рука старшего помощника не даст им дрогнуть…

Вот почему капитан Лен Гай отказывался принимать на борт своего корабля пассажиров, вот почему он предупреждал меня, что его маршрут никогда не бывает проложен заранее: он ни на минуту не расставался с надеждой, что ему представится случай ринуться на штурм ледового океана!

У меня были все основания подозревать, что, будь «Халбрейн» уже сейчас готова к столь рискованному плаванию, капитан Лен Гай немедля отдал бы команду поворачивать на юг… Учитывая условия, на которых меня взяли на борт, я не смог бы уговорить его сперва высадить меня на Тристан-да-Кунья…

• Предыдущая
• 17/80
• Следующая