А другого глобуса у вас нет?.. - Вершовский Михаил - Страница 42
- Предыдущая
- 42/102
- Следующая
Тут, конечно, и Фарук смекнул, что дело совсем погано начинает выглядеть. С видом самым решительным из-за стола поднялся и из залы обеденной вышел. А через какой-то там десяток минут возвернулся торжественно — с часами черчиллевскими в руках. Вот, сказал, как оперативно дворцовая наша полиция работает. Изловили негодяя, часы при нем должным образом обнаружив. Пришлось Черчиллю — хоть и видел он, какими белыми да толстенными нитками вся эта история шита — еще ворюгу и благодарить.
Так что догадаться несложно, что, когда Насер с прочими офицерами монарха под зад коленом из Египта попер, вряд ли так уж много народу о том горевало — что в Каире, что в далеком туманном Лондоне.
Вот и получается, что представители всех абсолютно сфер жизни человеческой в воровские да разбойные ряды вливаются. Атлеты и инвалиды, детишки и старушки, принцы и нищие. И если с принцами (королями, банкирами и прочими шишками) все-таки определенные психологические тайны имеются, то с нищими — или, мягче формулируя, малоимущими — сложностей особых пожалуй что и нет.
Очень хорошо в этом плане ситуацию объяснил Джеймс Кимбол в заключительном своем слове на суде в 1994 году. Пожилой этот человек жизнь прожил пеструю, познав и невеликие взлеты, и крутые падения — то есть, в сумме более или менее ровную, серую и придонную жизнь прожил. Пока — уже в возрасте семидесяти одного года — не сдвинул шляпу набекрень да и не пошел в банк с соответствующим огнестрельным оружием ближнего поражения. И банк этот — в городе Хатчисон, штат Канзас — самым натуральным образом взял.
А с награбленным уже не стал ни на какое дно ложиться, поскольку и так там считай что всю жизнь провел, а принялся развлекаться бурно и широко — ну, знаете, как оно бывает: шампанское, девочки, омары, креветки.
Может, и в силу этого — но поймали его довольно быстро. Через три месяца всего. Быстро поймали, быстро судили — быстро и срок впаяли. Двенадцать с половиной лет.
Дали, конечно, после объявления приговора и слово последнее сказать. Тогда-то и поднялся Джеймс Кимбол, взгляд мечтательный куда-то вдаль устремил — сквозь стены помещения судейского, на какую-то ему одному видимую и ведомую волю — и сказал: «Что бы со мной ни делали, сколько бы ни держали меня в тюрьме — даже если мне там доведется и умереть — никто, ничто и никогда не сможет отнять у меня тех моих трех месяцев ЖИЗНИ».
И лично у меня дополнительных вопросов к обвиняемому не возникает.
Но хватит нам, пожалуй, социологией развлекаться (тем более, по этой части и остепененных олухов как собак нерезанных, так что ж еще нам-то с вами ряды множить). И так уже все выяснили — кто там в преступность падает, по какой такой причине, и все такое прочее. Подойдем к вопросу впрямую и без экивоков. Уже без поиска всяких там внутренних мотивов — а чисто с интересом к профессиональной стороне популярной этой активности. Потому что на этот счет у прочего — неуголовного — населения немалое число легенд существует.
Первая — и до чего же несправедливая — такая тут легенда, что у народу воровского да разбойного не жизнь, а прямо сплошная малина какая-то. Здесь, как я уже сказал, и ошибка, и вопиющая несправедливость. Это у политиков, как мы с вами детально выяснили, не жизнь, а малина. А у вора — откуда ж такой сладости да ароматности взяться? И я тут не только о том, что тому же политику закон — слуга и мальчик на побегушках в смысле постоянного «чего изволите», а бедолаге-вору тот же самый закон — как волкодав, что так и норовит в шею вцепиться.
А о том я тут сказать хочу, что профессия уголовная — занятие и неблагодарное, и крайне (как вы и сами могли догадаться) небезопасное. И давайте-ка мы сперва о неблагодарности этой работы поговорим.
Понятно, что каждый вор или там грабитель — он ведь, на дело идя, на какой-то (чаще всего солидный) куш все-таки рассчитывает. Какой-то свой интерес он в этом деле преследует. И вот рассчитывается-то одно, а на деле сплошь и рядом по-другому выходит.
В городке Канога Парк, в штате Калифорния, переехал как-то один магазин на новую свою точку. Весь инвентарь перевезли, чин чином, а сейф пока оставить пришлось. Весил старый монстр больше двух с половиной тонн, а стало быть, без подъемника мощного с ним вожжаться было бесполезно.
Ну, а тут по городку — вот ведь она, прелесть малых населенных пунктов — слух пополз, что в сейфе, до лучших времен в помещении оставленном, аж шесть тыщ долларов лежат взаперти. На что два друга, склонные к рисковой жизни воровской — Джеймс Ричардсон и Джефри Дефалько — и купились. Потому что сейф — святое, можно сказать, дело. Голубая мечта.
Подъехали они глубокой ночью к зданию бывшего магазина на грузовичке своем, внутрь проникли, толстенным — чуть не с руку — нейлоновым канатом сейф вожделенный обвязали, и дернули. С успехом на улицу и выдернув.
Ну, и двинули его дальше — точно так же, волоком. И вот грузовичок с натугой сейф привязанный прет, железяка эта тяжеленная по асфальту скребет со всей дури, искры снопами сыплются — как тот фейерверк, ночь же глубокая была. Да еще грохот стоит на всю округу, отчего жители перепуганные к телефонам толпами бросаются известный номер 911 набирать.
Ну, конечно, никакой захватывающей дух погони в истории этой не состоялось. Да и куда бы Джеймс и Джефри удрали с такой чудовищной железякой, к хвосту собственному привязанной? Так что взяли приятелей быстро.
А сейф — ну что сейф? Конечное дело, пустой оказался. Его-то не перевозили, как мы видели, по причинам чисто техническим, в силу необыкновенной его тяжести. А какие такие технические причины хозяевам его мешали до переезда сейф открыть да и повынимать все, что положено? Так что история эта — впрямую по нашей теме. Если не забыли еще, о чем мы тут в основном-то речь ведем.
А то вот еще почтенное разбойное дело — бронированые машины инкассаторские брать. Этим, как известно, и в кино самые серьезные преступники за честь почитают заниматься.
На таком— то деле свою добычу и взяли в 1993 году два неизвестных лихих грабителя. В Мемфисе, штат Теннесси, это произошло. Вылез инкассатор компании «Лумис» из своего автомобиля бронированого -с мешком огромным — а тут к нему прямо в дверях супермаркета, куда он и направлялся, двое вооруженных мужчин подскочили. Мешок, соответственно, под дулами пистолетов отняв и в неизвестном направлении исчезнув. Чтобы в укромном уже месте добычу пересчитать.
Но вряд ли таким уж долгим это их занятие было. Инкассатор ограбленный и впрямь перевозкой наличных денег занимался, но за ними-то он в супермаркет и шел. Неся в мешке своем внушительное количество бумажных пакетов — чтобы уже в них банкноты и складывать.
В отличие от этих двоих, Дэвид Позмен, инкассатора ограбивший в Провиденс, штат Род Айленд, деньги все-таки взял. Но лучше бы и не брал, честное слово, потому что боком ему оно вышло.
Он, этот Позмен, инкассатора подкараулил, когда тот мешки с деньгами в машину грузил — и тут-то коршуном на него и кинулся. Инкассатор, правда, засопротивлялся было, так что пришлось Позмену его рукояткой пистолета оглушить. После чего схватил он четыре мешка тяжеленных (как потом выяснилось, весили они вместе более полста кило), и кинулся бегом — относительно, конечно, кинулся, и относительным, опять же, бегом, все-таки полцентнера в руках — удирать.
Полиция его, от натуги раскрасневшегося, ясное дело, практически пешком догнала. Ну, а в полицейском участке уже выяснилось, что деньги Дэвид Позмен действительно взял. Но и не сказать, чтобы такие уж ротшильдовские. Потому что мешки эти злосчастные набиты были… одноцентовыми монетами. Чтобы магазинам сдачу давать как положено, до копеечки. И было этих монет в целом на астрономическую сумму в восемьсот долларов…
Иной же раз и так случается, что и настоящие, большие деньги в разбойной атаке берутся — ан все равно дело пшиком кончается. В Великобритании, когда самое большое в их истории ограбление наличности произошло, все двигалось как по писаному, по плану все ехало — но только поначалу.
- Предыдущая
- 42/102
- Следующая
