Любовь без правил - Весенина Наталия - Страница 10
- Предыдущая
- 10/58
- Следующая
– Привет. Ну что, поразила серых мышей из змеиного рассадника ослепительным нарядом? Они, наверное, от зависти позеленели все, – выпалила, смеясь подруга Томка.
Выработанная привычка учителя исправлять неточности и несоответствия речи на этот раз даже не сработала. Женя не стала исправлять подругу, сообщая, что мыши никак не могут сосуществовать со змеями, потому как будут съедены последними в рекордно короткие сроки. Замечание пронеслось в ее голове и тотчас же бесследно испарилось, сейчас не до того.
– Ослепила! Сама, как оказалось, ослепла... – тяжело вздохнула Женя.
– Что? Что случилось? Эти глупые курицы настолько обзавидовались, что опустились до оскорблений? – предположила Тома.
Женя молча раздумывала, поделиться ли грустными наблюдениями с подругой, или...
Вообще-то выносить семейные проблемы на всеобщее обозрение было не в ее стиле. Тем более измену мужа... Но Тамара лучшая подруга, и она-то уж точно не порадуется Жениным неприятностям. Скорее даст дельный совет, поможет разобраться, сделает все возможное, чтобы поддержать.
– Весенина! Ты чего-то недоговариваешь... – тихим и подозрительно спокойным голосом спросила лучшая подруга.
Весенина? Евгения встрепенулась.
Тайком от родителей, тайком от всех она писала стихи. По всей видимости, рифмоплетство удавалось, потому как, решившись однажды отправить свои опусы в женский журнал, Женя обнаружила, что их напечатали. Напечатали их и в другом журнале, а потом еще раз и еще. Но она боялась и стеснялась кому-либо рассказывать о столь удивительной новости. Поэтому в целях конспирации Женя не подписывалась настоящей фамилией, а выбрала себе псевдоним – Женя Весенина. Пару раз в журналах она даже читала приписочку от редактора с просьбой к автору: «Обратитесь в редакцию». Читая, только улыбалась и никуда обращаться не собиралась.
Томка вычислила ее случайно. К дню рождения Женя посвятила подруге огромный стих, вернее, не самой Тамаре, а факту ее тогдашней неразделенной любви. А потом, не подумав, отправила его вместе с другими в редакцию.
И как-то Тома вбежала раскрасневшаяся от мороза, с новым, пахнущим типографской краской глянцевым журналом.
– И как ты объяснишь это? – ткнула под нос Жене стихотворение. – Я! Лучшая подруга! Последней узнаю, что ты модная поэтесса Евгения Весенина! Бестелесная, женщина-невидимка. Ты в курсе, что о тебе несколько критиков написали статьи? Одни предполагают, что под псевдонимом Весенина печатаются сразу несколько авторов, другие – что ты стара и некрасива, поэтому боишься показать нос и скрываешься от журналистов, третьи называют тебя мужчиной с нетрадиционной ориентацией, проще говоря, гомосексуалистом, над которым странным образом подшутила природа, не дав ему женского тела. В общем, слава гремит... Тебе не совестно? Еще раз спрашиваю, почему я узнаю последней... – возмущалась Тома.
– Первой... – спокойно ответила Женя.
– Что? – вскинула брови подруга.
– Я говорю, ты первой узнала, что я пишу стихи. Так что нечего буянить.
– Как это первой? – недоумевала Тома. – Не понимаю. И потом... вот в журнале...
– А какая фамилия в журнале?
– Весенина...
– Вот именно. Я никому ничего не говорила. О хороших статьях или о выпадах по поводу моих стихов тоже ничего не знала.
– Да нет! – перебила ее Тамара. – О стихах все, как один, отзываются хорошо. Вот только публика желает лицезреть своих героев. А ты скрываешься. Я ведь подумала, что это редактор состряпала для тебя такой необычный имидж. Поэтесса, которую никто никогда не видел и не знает. Люди у нас любят тайны. Вот и обиделась, что ты не поделилась со мной новостью... Кстати, гонорары-то нормальные платят? – поинтересовалась Тома.
– Не платят, – лаконично ответила Евгения.
– Подожди... Так ты и от редакторов скрываешься, я правильно понимаю? – удивилась подруга.
– Не скрываюсь. Просто не вижу в знакомстве с ними никакой необходимости. И очень надеюсь, что и ты будешь держать язык за зубами, – четко, делая нажим на каждом слове, произнесла Женя.
– Буду! – только и ответила подруга, но, не удержавшись, добавила: – Дура ты, Женька. Хотя бы денег каких заработала.
Слово Тамара сдержала. Кажущаяся бесшабашность и эксцентричность не мешали ей крепко дружить и хранить секреты. Но с тех самых пор литературный псевдоним Жени стал неким паролем. Подруга пользовалась им крайне редко, но в смысл одного слова вкладывалось очень многое. И многолетняя дружба, и девичьи тайны, и безграничное доверие друг к другу.
– Ве-се-ни-на! – еще раз, теперь уж по слогам, произнесла Тома. – Нет! Это невозможно! Я не могу слышать твое несчастное сопение. Не молчи. Не надо изображать из себя Павлика Морозова.
– Ты перепутала... – засмеялась Евгения, не удержавшись от комментария. – Павлик Морозов как раз донес на своего отца, тот был кулаком.
– Спасибо, что просветила, – ни капельки не обиделась подруга. – Ну тогда... перестань играть Зою Космодемьянскую. Эта точно не выдала страшной тайны. Но живем-то мы не в годы войны, а я не офицер вражеской армии. Если ты мне сейчас ничего не расскажешь, я сойду с ума от любопытства и переживаний.
Женя уже открыла было рот, чтобы поделиться с Тамарой неприятными и странными новостями, но та не дала сказать ни слова:
– Что за разговоры по телефону! Все равно что заниматься сексом в письмах. Я немедленно еду к тебе! Будь дома! – и, не дожидаясь ответа, положила трубку.
После общения с подругой настроение заметно улучшилось. Настолько, что Женя даже решила закончить уборку в квартире. Она быстро прошлась тряпкой по не вытертой еще мебели, помыла полы и, завершая уборку, взяла на кухне ведро и выскочила на улицу, чтобы выбросить мусор. Металлический контейнер располагался между двумя домами. Тщательно вытряхнув мусор, Женя развернулась, чтобы идти обратно, но ее внимание привлек разговор двух женщин, стоящих чуть поодаль. Одна рыдала на плече у другой.
– Валюша, ну за что мне такое наказание, – причитала она. – Ведь я всего-то на два года его старше, а эта меня старухой назвала.
– Успокойся! Да твоему сморчку на вид все сорок можно дать. Чего ты убиваешься? – утешала другая. – Я вообще не понимаю, что эта рыжая крикунья в нем нашла? Пузо отрастил, плешь пробивается... Не мужик, а комедия, – передернула она плечами.
Женя невольно посмотрела на лица женщин. Им было не больше тридцати пяти лет. Плачущая – брюнетка с короткой стрижкой, ее собеседница – блондинка с пережженной «химией». Женя мысленно посочувствовала плачущей. Бывает же такое! Такие схожие ситуации! У нее тоже есть соперница, и тоже выкрашенная в рыжий цвет.
– Но ты ведь слышала, что она кричала! И как меня обзывала! – не унималась подруга.
– Да-а... Это не только я слышала, наверное, весь дом имел счастье услышать ее вопли, – констатировала та, которую называли Валюшей.
– Как я буду соседям в глаза смотреть?! – запричитала брюнетка.
– А что смотреть? Ты, что ли, в загул ушла? – удивилась другая. – Ты верная жена, воспитываешь детей, ведешь хозяйство. Не работаешь? Ну, так сейчас многие женщины не работают... В порочных связях не состоишь. Тебе-то что? Пусть кобелю твоему будет стыдно... С дурищей такой связался. Это же надо! Мужика она пришла требовать!
– А если-и-и он уйдет от меня-а-а! – заголосила брюнетка.
– Уйдет и вернется! – констатировала блондинка. – Чего ты причитаешь? Неужели он долго продержится с такой страхолюдиной? Серьга в носу, волосы торчком, гольфы в полоску, юбчонка рваная. Точно говорю, через день прибежит, – убеждала Валюша. – Она его котлетами из кулинарии пару раз накормит, он, гастритик твой, и примчится. Ты же ему супчики перетираешь, как дитю малому, тефтельки паровые... Господи! – театрально подняла она руки вверх и потрясла ими. – Да кому оно (видимо, женщина считала мужа подруги существом среднего рода) такое надо, кроме тебя. Ни рожи ни кожи! Только что деньги зарабатывает. Как вспомню, что ты за него еще и замуж выходить не хотела, горе заставило, так вообще удивляюсь, что ты сейчас так унижаешься. Неужели ты, уважающая себя женщина, можешь переживать из-за этого козла? Он и мизинца твоего не стоит!
- Предыдущая
- 10/58
- Следующая
