Превратности судьбы - Веснина Елена - Страница 11

• Предыдущая
• 11/101
• Следующая

— Я же говорю, мне так показалось. Интуитивно. Не станет же он говорить этого в открытую!

— Люда, мало ли на свете блондинок?! И потом, тебе не кажется, что все это — не твоего ума дело?

— Хорошо, я не буду больше вас беспокоить, — обиженно сказала Людочка. — Мое дело — доложить, Борис Алексеевич. Вы же сами просили сообщать вам подозрительные факты.

Людочка картинно отвернулась, но Самойлов, уходя в кабинет, вновь задержался на пороге.

— Людочка, а как назывались духи, которые ты купила для Виктора?

— «Клима». Коробочка такая квадратная, голубенькая. Вот такая вот, — Людочка показала руками размер коробки. Самойлов задумался и помрачнел.

— Не обижайся, Людочка. Ты помогла мне. Я попросил бы тебя и впредь сообщать все, достойное моего внимания. Договорились?

— Конечно, Борис Алексеевич. Я — ваши глаза и уши.

Самойлов не знал, помогут ли ему эти лишние глаза и уши.

Буравин знал, что у крепости он может встретить Полину, потому что она снова ходила на работу.

— Я почему-то чувствовала, что ты придешь, — это первое, что сказала ему Полина.

— Да вот, шел мимо, решил занести тебе кое-что. Не знаю, правда, понравится ли… — Буравин протянул ей коробочку с духами.

— Мои любимые. Откуда ты узнал?

Буравин улыбнулся и пожал плечами. Ну не рассказывать же, как было на самом деле!

— Догадался.

Полина отнеслась к духам ностальгически.

— Всю жизнь обожаю этот запах. Это были мои первые французские духи… За ними стояли такие очереди…

Она открыла флакон и подушилась.

— Ну вот… Как будто опять молодая!

— Ты и сейчас молодая, Полина, — убежденно сказал Буравин.

— Прекрати, Витя. Молодость прошла, остались только воспоминания, — сказала Полина, желая, чтобы Буравин возразил. И он возразил:

— Неправда. У нас еще все впереди!

— Тогда, двадцать… неважно, сколько лет назад, у всех было в общем-то одно и то же. И сапоги одинаковые, и духи… Смешные были времена. Хоть и бедные, а веселые.

— И настоящие, — почему-то добавил Буравин.

— А сейчас что, не настоящие?

— И сейчас, наверное, тоже. Но тогда все было как-то искреннее, честнее, что ли. Может, это сейчас так кажется? — предположил Буравин.

— Тогда мы могли любить открыто, чисто, беззаветно. Наивно, если хочешь, — продолжала вспоминать Полина. — Потому что впервые.

— У некоторых это впервые растянулось на всю жизнь… — в голосе Буравина звучало отчаяние.

— Что не помешало им жениться на других, завести с ними детей… — напомнила Полина.

— Да, но только для того, чтобы спустя столько лет понять, что это было ошибкой, — завершил ее фразу Бурав ин.

— Нельзя считать всю свою жизнь ошибкой, Витя.

— А моя и твоя жизнь еще не окончены, Поля. Все ошибки еще можно исправить, — Буравин нежно обнял Полину.

— Подожди, Витя. Это, ей-богу, ни к чему, — Полина отстранилась.

— Тебе не кажется, что мы и так ждем слишком долго? Я же вижу, что ты сама этого хочешь! — сказал Буравин.

— Даже если и так. Все равно сейчас не врем ворошить прошлое. Прости, Витя, я не готова…

— То есть ты говоришь мне «нет»? — расшифровал ее ответ Буравин.

— Я не говорю тебе «да», Витя, — туманно сказала Полина.

— А это не одно и то же?

— Думай, как хочешь.

— Ну что ж. Ты сделала свой выбор. Правильный он или нет — не мне решать, и я его принимаю.

— Как когда-то я приняла твой, — вздохнула Полина. Прошлое снова вмешивалось в их настоящее.

— Что ж, история повторяется. Надеюсь, что третий ее виток займет меньше, чем двадцать лет, — завершил беседу Буравин.

— Катенька, завтрак готов. Иди кушать, дочка, — позвала Катю Таисия.

— Спасибо, я не хочу. — Катя сидела и тупо смотрела в телевизор.

— Почему? Я поджарила твои любимые тосты.

— Ешь их сама, я же сказала, что не хочу.

— Что с тобой, Катя? Ты не заболела? — заволновалась Таисия.

— Я совершенно здорова! Оставь меня, пожалуйста, в покое, — Катя сбросила мамину руку со лба.

— Катя, в чем дело? Почему ты так разговариваешь с матерью? — возмутилась Таисия.

— Потому что ты, мамочка, это заслужила! — отрезала дочь.

— Катя, я не понимаю…

— Ах, не понимаешь… А что вот это такое? — и Катя бросила перед матерью связку ключей.

— Ключи какие-то… — растерянно сказала Таисия.

— Не притворяйся, что тебе они незнакомы. Это от квартиры, которую нам с Алешей пака подарил!

— Ну и что? Подумаешь — ключи от квартиры. В чем проблема-то?

— В том, что они оказались у Кости! Он затащил меня туда, а потом туда приперся его отец! Ему, видите ли, родственников захотелось туда поселить. Представляешь, как я выглядела?

— Боже мой… — все поняла Таисия.

— Только не делай невинного лица, меня не обманешь. Я же знаю, что это ты дала Косте ключи!

— Я? Дочка, да ты что? Зачем мне…

— Вот это я и хочу выяснить! — перебила ее Катя.

— Катя, ну что за прокурорский тон, откуда эти обвинительные интонации? Ты не имеешь права вести себя со мной таким образом.

— А ты имеешь право сговариваться с Костей против меня? — зло спросила дочь.

— Катя, ты говоришь так, как будто у нас с тобой война.

— Считай, что она уже началась! — объявила Катя. — Я знаю, что ты интригуешь у меня за спиной. И не смей этого отрицать! Рассказывай, что ты на этот раз придумала!

— Катя, тебе вечно чудятся заговоры. Ну зачем мне отдавать ключи Косте? — спросила Таисия.

— Мама, не притворяйся простушкой! Тебе это не идет! — жестко отрезала дочь.

— Ну хорошо, — согласилась Таисия. — Да, это я дала ему ключи. И сделала это потому, что хотела, чтобы он отвлек тебя от Леши!

— Мама, ну почему ты так ненавидишь Алешу? Что он тебе такого сделал?

— Пока ничего. Но сделает, если ты все-таки свяжешь с ним свою судьбу.

— А тебе не кажется, что это подло? — спросила дочь.

— Подло? Нет, я — мать, и хочу тебе счастья. Подлость —это когда для себя стараются.

— Мама, но я ведь тоже хочу быть счастливой. Почему ты не хочешь понять меня?

— Потому, Катя, что если бы ты хотела связать свою жизнь с Алешей, ты вышла бы за него вместо того, чтобы симулировать обморок, — тихо сказала она.

• Предыдущая
• 11/101
• Следующая