Виселица на песке - Вест Моррис - Страница 7
- Предыдущая
- 7/31
- Следующая
– Смотри, – Нино похлопал по металлическому баллону со сжатым воздухом. – Ты будешь надевать две такие штуки. Запас воздуха на полтора часа, их необходимо перезаряжать, а для этого требуется огромный трехтактовый компрессор. В твоем городке его наверняка нет.
Наступила моя очередь ругаться.
– Какой же выход?
– Я продам тебе двадцать баллонов – почти весь мой запас, придется захватить их на остров. С ними ты сможешь находиться под водой пятнадцать часов, после этого ты должен отправить их в Брисбейн и перезарядить.
Двадцать баллонов по семь фунтов – сто сорок монет плюс перевозка на самолете: я стану беднее на двести восемьдесят фунтов. И для поисков сокровища у меня будет всего пятнадцать часов. С другой стороны, если я не обернусь за это время, то никогда их не найду.
Мне ничего не оставалось, как с благодарностью оплатить счет в надежде, что мои деньги превратятся в золотые монеты с отчеканенным профилем Его Католического Величества короля Испании.
Мы ударили по рукам, обсудили еще ряд технических вопросов. После того, как вино было выпито, я встал, Нино Феррари положил руку на мое плечо. В его улыбке явно сквозила ирония, но я не знал, что именно вызвало ее.
– Синьор Ландигэн, – начал он, – хочу сказать следующее. Когда я начинал плавать в Средиземном море, в каждом баре можно было встретить дюжину людей, которые знали, где найти корабль с сокровищами. Но я не видел никого, кто поднял со дна что-то более ценное, чем несколько черепков или отколотый кусок бронзовой или мраморной статуи. Мы знаем, что сокровища Рима, Греции и Византии все еще покоятся на дне. Если вы спросите, зачем я вам это говорю, отвечу: в добрый путь, поезжайте, ищите ваш корабль. Найдите его, если сможете. И даже, если вам не повезет, вы сделаете то, что требует ваше сердце... В мире есть более ценные вещи, чем все золото короля Испании.
Нино Феррари из Генуи – прекрасного, веселого города авантюристов. На ее главной площади стоит памятник Христофору Колумбу. Старый мечтатель был бы доволен Нино Феррари. Я понял, что Нино на короткое мгновение заставил меня почувствовать гордость.
В департаменте земельных участков меня встретил бодрый обходительный человек, убежденный в том, что я лунатик. Он подчеркнул, что правительство Квинсленда не желает отсуждать прибрежные острова, но будет рад сдать в аренду остров сроком на десять, двадцать или, если я захочу, на девяносто девять лет. Из его речи явствовало, что никакой нормальный человек не захочет покупать его дольше, чем на десять минут. Ведь там нет воды и судоходного канала через рифы. Когда я сказал, что на острове есть и то, и другое, он недоверчиво попросил послать информацию главному топографу, если я, конечно, хочу быть арендатором Короны.
Я очень хотел! Мое желание стало еще больше, когда стало известно, что арендная плата всего двадцать фунтов в год и можно заполучить остров, пожертвовав маленьким куском денежного пирога, заработанного так быстро и легко.
Документы были оформлены, заверены, проштампованы и предъявлен в Регистрационное бюро. Ренин Ландигэн, эсквайр, стал арендатором у Правительства Ее Величества. Он получил право на свободное и неприкосновенное владение зеленым островом с белым пляжем и коралловым рифом в двадцати пяти километрах от побережья Квинсленда. Вся сделка была настолько простой, что я забыл об одном важном моменте: составление, подписание, заверение и отправка документа – зафиксированный юридический акт.
Я вышел из здания под палящие лучи солнца и направился на грузовой склад. Оборудование, упакованное в трех деревянных ящиках, уже дожидалось меня. Сразу встала проблема, как все это перевезти на мой остров. Груз можно было доставить по воздуху на побережье, а потом отправить по железной дороге в городок напротив острова и, наконец, довести морем. Но это меня абсолютно не устраивало, из-за возможных задержек и повреждений в пути. Кроме того, был риск вызвать сплетни и нежелательный интерес при погрузке таких больших ящиков.
Осторожно, пытаясь не вызвать подозрений, я обсудил проблему с чиновником по перевозке.
Выяснилось, что два раза в неделю из Витсандей на острова отправляется летающая лодка, на одной из них можно перевезти вещи, которые выгрузят прямо в море, у острова. Предполагалось, что владелец острова имеет и корабль. Я надеялся его купить, но сначала его нужно было найти и договориться о приемлемой цене. Оплатив транспортные услуги и подписав страховку, я выслушал заверения, что смогу получить свои ящики в любое время после четверга. Если, конечно, не изменится погода или старая летающая лодка не развалится прямо в воздухе.
Купив билет на самолет, вылетающий на следующий день, я зашел в отель Леннона выпить.
Июль – время туристов в Брисбейне. Солнце переходит из созвездия Козерога в созвездие Рака, кончается сезон дождей. В воздухе появляется свежесть, сулящая сухопутным акулам, содержателям баров, владельцам гостиниц и квартир немалые барыши.
Богатые туристы из Мельбурна и Сиднея едут на север. Еженедельные издания рассылают шпионов за сенсациями. Фотографы берут напрокат манекены и целыми днями торчат на улице. В это время трудно снять комнату, хотя за деньги, за большие деньги, можно получить все. Острова переполняются туристами. В газетах появляются цветные картинки и специальные вкладки с изображением тихоокеанской Ривьеры.
Практичные бизнесмены в тропических костюмах с изысканными манерами медленно пьют в баре у Леннона, сорят деньгами за удовольствие находиться среди песчаных пляжей, где вас дурачат на каждом шагу.
Они относились ко мне по-дружески как к любому другому южанину, но все равно я был для них чужаком.
Взяв кружку пива, я вышел в комнату для отдыха и стал наблюдать за причалом: здесь и там сновали толпы туристов, демонстрируя купальные костюмы.
Они были свободны и благополучны, но ни у кого из них не было своего собственного острова. Никто из них не мечтал найти сундуки с золотом среди коралловых рифов. Но за их плечами не сидели чертики-искусители, толкавшие на пустынные морские дороги, ведущие к безлюдному берегу под холодным лунным светом. Ничто не принуждало их опускаться глубоко под воду, чтобы составить компанию цветным чудовищам в морских лесах. Я завидовал. Зависть – самый опасный порок, не считая чувства жалости.
Допив пиво, я собрался уходить и тут заметил ее. Официант в шелковой рубашке с красным поясом усаживал даму за столик под пальмами с таким обхождением, которое приберегается для знакомых и самых почетных гостей. Он был молод, а она красива и слишком осторожна, чтобы показать другим, что ее красота покрылась трещинами морщинок.
Отодвигая стул, он нагнулся к ней слишком низко. Она улыбнулась через плечо и заученным жестом сделала заказ. Когда она подняла руку, я услышал бренчание браслета и заметил тусклый золотой блеск моей испанской монеты.
Это была подружка Мэнни Маникса – модель с проницательным взглядом и вялыми губами. Она видела, как я проиграл деньги, напился до чертиков и меня вышибли на улицу. Мое сердце сжалось в комок: если она здесь, значит, где-то поблизости и Мэнни Маникс – стервятник, стерегущий свою добычу. "Она одна, – успокаивал я себя, – она больше не принадлежала Мэнни. С ней рассчитались, как это делали с другими, и она отправилась на золотое побережье, чтобы вложить свой капитал в нового мужчину с многообещающим счетом в банке".
Официант принес бокал, она сразу расплатилась. Хороший знак. Девушки ее типа предпочитают, чтобы за них платили другие. Опять вспыхнули монеты, когда она подняла бокал и изящно, как отлично вышколенная аристократка поднесла его к губам.
Мне вдруг пришла в голову глупая идея, которая как лекарство восстановила мою уверенность и подняла настроение. Погасив сигарету, я направился в тихий уголок под пальмами. Она заметила меня, но и глазом не моргнула.
Скорчив печальную улыбку, я спросил:
- Предыдущая
- 7/31
- Следующая
