Королева в придачу - Вилар Симона - Страница 80
- Предыдущая
- 80/126
- Следующая
– Я в вашем распоряжении, государь.
Жестом выслав Кромуэля, Вулси с поклоном приблизился к королю. Генрих протянул ему свиток, который канцлер быстро пробежал глазами.
– У милорда Вустера деловой, но несколько сухой стиль. Королева Мэри пишет более живо.
– Что? Она писала тебе? И, готов поручиться, наверняка о Чарльзе!
– Да. Не осмелится же она писать об этом августейшему брату? А я... гм, гм... я как бы её поверенный, друг. Она доверяет мне, и просит в письме сохранить герцога Саффолка для нее, даже отправить его на предстоящую коронацию и турнир во Францию. Осмелюсь заметить, государь, ваша сестра оказалась весьма постоянна в своих привязанностях. И это несмотря на то, что её окружают самые блестящие французские вельможи: Франциск Ангулемский, Бурбон, Флеранж, Монморанси...
– К черту её привязанности! – рявкнул король. – Она должна думать не о молодых повесах, а о том, чтобы угодить супругу.
– Она и угождает. Людовик Двенадцатый в восторге от нее. Другое дело, что он, возможно, уже просто не в силах посеять в лоне молодой жены свое семя.
Генрих раздраженно отставил бокал.
– И что же нам в таком случае делать? Ведь если старик Луи отправится в преисподнюю до того, как Мэри понесет, то корона достанется этому задиристому молодчику Ангулему, а он только и помышляет о войнах и походах!
– И о женщинах, осмелюсь заметить.
Генрих искоса взглянул на канцлера и усмехнулся.
– Да, он известный греховодник. Потаскуха в штанах! Что ты так смотришь? Да, я знаю, что он так и вьется вокруг нашей сестры, но не думаешь ли ты, что он женится на ней, разведясь со своей законной супругой? Хотя – клянусь преисподней! – вот было бы славно! Ведь развелся же сам Валуа с болезненной, некрасивой Жанной Французской ради мадам Анны Бретонской, очаровательной вдовы своего предшественника? И Франциск... Я был бы не прочь обсудить с ним этот вопрос.
Вулси улыбнулся.
– Мой повелитель, не кажется ли вам, что мы сейчас делим шкуру неубитого медведя? Король Людовик Двенадцатый ещё жив, а герцог Ангулемский – супруг его дочери, которую регулярно, хотя и по приказу, но посещает в её опочивальне. Принцесса Клодия – дочь очень популярного во Франции короля, и развод с ней принес бы Ангулему немалые проблемы. Да и его мать, которую он весьма почитает, не допустит, чтобы воцарение её сына началось с такого скандала.
Генрих беспокойно заерзал в кресле. Развод... Скандал... Эти мысли порой и ему самому приходили в голову и, надо признаться, ужасали. И вдруг король сказал:
– А если мы дадим Мэри указание... Пошлем тайное послание, что мы не будем в гневе, ежели она благосклонно примет ухаживания Франциска? Я слышал, что страсть частенько туманит ему голову, а наша Мэри, что там говорить, настоящая красавица. Так не все ли равно, от кого она забеременеет: от старого мужа или молодого Франциска? Главное, чтобы её пузо обеспечило ей право на трон!
Вулси задумчиво потер пухлый подбородок.
– В том, что вы сказали, государь, есть свой резон. Но есть и свои «но». Во-первых, если подобное послание к королеве Франции попадет в чужие руки, а мы не должны исключать подобную возможность, то это опорочит саму королеву и рассорит нас с Людовиком. Во-вторых, герцог Франциск, сколь бы он не славился своим сладострастием, далеко не глуп, очень честолюбив и сам может сообразить, во что выльется его любовная связь с королевой. Захочет ли он потерять корону ради сомнительного удовольствия видеть на троне своего бастарда?
– Ты рассуждаешь, как мужчина в летах, – заметил с лукавой усмешкой король, – как государственный муж, и забываешь, сколь сильны могут быть страсти юности.
Вулси подавил улыбку. Его король сам, будучи очень молодым, мог увлечься кем-либо. Но ведь он не позволяет себе этого, всегда ставит во главе угла государственные интересы. Почему же он считает Франциска настолько глупее себя?
Ах, знал бы мудрый Вулси, что именно страсти порой сильнее, чем что-либо, влияют на политику, и что именно Генрих VIII однажды...
А пока Вулси, взяв с подноса один из своих любимейших апельсинов и привычно втянув его аромат, невозмутимо продолжил:
– У мсье Ангулема весьма мудрые советники, одна его честолюбивая матушка чего стоит. И, наконец, касательно самой Мэри Тюдор: она девушка своевольная, гордая, мы не ведаем, насколько сильны её симпатии к Франциску, чтобы судить, согласится ли она впустить его к себе под одеяло. А вот в отношении её чувств к милорду Саффолку мы можем быть абсолютно уверены.
Золотистые брови Генриха удивленно поползли к подвитой челке.
– Как тебя понимать, Вулси?
Тот вернулся к столу, порылся среди бумаг и свитков и взял один из них.
– Я тут составлял список рыцарей, которые выступят за честь Англии на большом турнире в Париже, приуроченном к коронации. И имя герцога Саффолка значится у меня одним из первых.
– Да, он отменный боец, но...
Генрих сделал паузу, не сводя глаз с Вулси. Тот улыбался.
– Думаю, мы совершим доброе дело, если сведем два жаждущих друг друга любящих существа. И Чарльз Брэндон будет вполне в состоянии управиться там, где не под силу старому Валуа.
Генрих все понял и неожиданно покраснел. Дело касалось его сестры, и ему был неприятен тот холодный циничный тон, которым обсуждал этот вопрос его канцлер. Генриху даже вдруг стало жарко в его дорогой, опушенной мехом накидке, он отбросил её тяжелые полы и рванул шнуровку на камзоле у ворота.
– Столько приложено усилий, чтобы оградить их друг от друга... – пробормотал он. – К тому же Брэндон не дурак, и сразу поймёт – если Мэри понесет от него, она будет для него навсегда потеряна.
– Она и так для него потеряна, – улыбнулся Вулси. – Он ведь ничего не ведает об обещании, на основе которого Мэри согласилась стать женой Людовика. К тому же, милорд Саффолк ваш преданный слуга, всем, что он имеет, он обязан исключительно вашему величеству, так неужели он откажет своему монарху в подобной услуге? Очень приятной услуге, отмечу. Ведь как иначе он сможет соединиться с Мэри Тюдор, насладиться её любовью, как не под видом вашего посла, тайного поверенного, которому велено исполнить столь приятную миссию?
Вулси заметил, что королю неловко от прямоты его речей, и тут же постарался сгладить это неприятное впечатление. Брэндону придется обсудить с Людовиком множество дипломатических вопросов, кои позволят ему остаться в качестве официального посла при дворе: уговорить французского короля войти с Генрихом в коалицию против Фердинанда Арагонского, чтобы воевать за Наварру, а из Наварры послать войска на Кастилию, наследство Катерины, так как королева имеет право на Кастильскую корону. Конечно, надо ещё выставить Людовику условие, чтобы он не вмешивался в дела регентши Шотландии, сестры Генриха Маргарет, ибо Франция извечно стремилась оказать давление на Англию через её северного неспокойного соседа – Шотландию. Для этого необходимо, чтобы на него повлияла его молодая жена-англичанка, и никто так не введет её в курс всех дел, как её возлюбленный Брэндон. Да, именно Чарльза Брэндона, герцога Саффолкского, следует послать во Францию в качестве посла. При этом Вустера следует отозвать – слишком он педантичен и щепетилен, чтобы достойным образом свести королеву и Чарльза, зато следует укрепить позиции во Франции Томаса Болейна, человека услужливого и готового на все ради воли своего короля. К тому же его младшая дочь Анна – приближенная Мэри, и им вместе легче будет это устроить.
Вулси намеренно выделил фамилию Болейн. Ибо он уже знал, что Генрих, разочаровавшись в Бесси Блаунт, очень много внимания уделяет старшей дочери Болейна – синеокой красавице Мэри. Симпатия короля к ней была настолько явной, что, несмотря на то, что дело пока не шло дальше галантных ухаживаний, все понимали, к чему это может привести. И сейчас, говоря о Болейнах, Вулси добился желаемой реакции: Генрих подобрел, мечтательно заулыбался. Конечно, Болейны. – они справятся! Как справится и сам Чарльз. Он, Генрих, даже окажет другу услугу, соединив с возлюбленной. А дальше... Конечно, поручение это щекотливое, даже опасное, что там говорить, однако, черт возьми, будет даже забавно, когда на троне гордецов французов окажется бастард славного парня из Саффолкшира!
- Предыдущая
- 80/126
- Следующая
