Тяжесть венца - Вилар Симона - Страница 81
- Предыдущая
- 81/121
- Следующая
– Я здесь!
Она цепляется за ее руку. Боже! Из всех, кто был с ней, осталась одна Дебора.
– Прогони их, Деб!
У Сатаны черные прямые волосы, темные провалы глаз, одно плечо выше другого…
Вдали замирают шаги Филипа…
– Холодно, – шепчет Анна. – Мне холодно без тебя.
– Я здесь. Я сейчас укрою тебя.
Покачиваются и звенят звезды над головой. Маленькие колокольчики звезд. Как они высоко! Ее укачивает, как в конных носилках или на море… Море… Скоро они прибудут в Бордо. Бьет бубен, оглушительный бой отдается у нее в мозгу… В Бордо будет счастье… И опять наваливается духота. О, она знает, что это такое, недаром повеяло пороховой гарью! Во мраке копошатся обрубки изувеченных тел. Она касается их, она ищет останки Дэвида. Боже, сколько крови, как она алеет!
Неожиданно Анна осознала, что это вовсе не кровь, а складки пунцово-красного полога у нее над головой. Золоченые кисти свисают с него по углам.
– Где я?
Свет кажется ослепительным. Высокое открытое окно, отдернутые занавески и пение птиц. Анна лежит неподвижно, вслушиваясь в их голоса. Как это чудесно – птицы и шелест листвы. Слушать их, ни о чем не думая.
Открылась дверь, и вошла женщина в темном платье и развевающемся белом покрывале. Подошла к столу, взяла с него вышивание и направилась к ее ложу. Поднявшись на ступени, поправила одеяло, хотела было сесть на скамью у постели, но неожиданно замерла, встретившись взглядом с Анной.
– Дебора, – тихо произнесла Анна. – Дебора, что со мной? Где я?
– О, Анна, как я рада! Вы наконец-то пришли в себя! Хвала Господу и Деве Марии, вы наконец-то очнулись!
– Я болела?
– Очень долго. У вас была горячка, страшный жар, и вы все время бредили. Это продолжалось больше месяца, с самого дня коронации.
Коронация! Анна сразу все вспомнила и, мучительно застонав, закрыла глаза.
– Лучше бы я умерла.
– Пресвятая Дева, что вы говорите! Я так молилась за вас.
– Лучше бы я умерла. Оставь меня, уйди. Прошу тебя…
Леди Дебора удрученно отступила. В дальнем конце обширного покоя она опустилась на колени перед старинным складнем с изображением Святого Семейства и принялась жарко молиться. Анна отвернулась к стене и так и лежала, глядя невидящим взглядом перед собою. Она вновь возвращалась к кошмарной действительности. Она королева, и Ричард ценой жизни ее дочери купил ее покорность. Медленные слезы заструились из ее глаз. Так, вся в слезах, она и уснула.
После этого сна она начала понемногу поправляться. Дебора кормила ее, ухаживала за ней, как за ребенком, стараясь пробудить в Анне интерес к жизни. Малейшего вопроса Анны было достаточно, чтобы она пустилась в пространные объяснения. Раньше она никогда не бывала так красноречива. Так Анна стала постепенно узнавать, что произошло с нею после того, как она потеряла сознание в потайном ходе Вестминстера.
При дворе было объявлено, что королева внезапно занедужила. Это вызвало множество толков. Однако лекарь короля Эдуарда Уильям Хобс, осмотрев ее величество, подтвердил, что у королевы тяжелая горячка, нервное расстройство с бредом и частичной потерей сознания. При дворе ядовито острили, что подчас и большая радость может свести человека с ума. Однако, как ни странно, были и такие, кто усомнился в свидетельствах врача. Так, Томас Стенли, герцог Бэкингем, граф Нортумберленд и молодой граф Хантингтон хотели воочию убедиться, как обстоит дело. Король им не препятствовал. Лорды побывали у королевы и разнесли печальную весть – ее величество действительно тяжко больна.
Теперь Анна, кажется, припоминала. Голос Стенли, голос Уильяма.
– Что с моей дочерью?.. Я имею в виду принцессу Кэтрин…
Дебору несколько удивил этот вопрос. Что же может статься с этой юной леди? Когда король отбыл в турне по Англии, он прихватил ее и принца Джона с собой. Анна облегченно вздохнула. Их договор остается в силе, и Кэтрин, пока ее мать покорна, вне опасности.
Дебора поведала и о том, что ей не сразу было разрешено ухаживать за королевой. Матильда Харрингтон неусыпно следила за тем, чтобы не допустить баронессу к ее величеству. Однако ей помогла сестра короля Анна Сент-Лежар, бывшая герцогиня Экзетер, вместе с которой Дебора наконец навестила королеву.
– Вы метались в бреду, миледи, и просили прощения у Филипа Майсгрейва. Лекарь Хобс позволил мне напоить вас, и тут вы меня узнали. Я даже расплакалась, когда вы стали молить меня не уходить. Вы успокоились, держа меня за руку, но, как только я попыталась встать, вновь начали метаться. Тогда лекарь попросил его величество, чтобы он позволил мне ухаживать за вами, ибо мое присутствие влияет на вас благотворно. Кажется, король был против, но вступилась его сестра, а также архиепископ Кентерберийский, который также был там и молился над вами за ваше выздоровление. И его величество не смог отказать, но глядел на меня с бешенством. Однако после того, как он погубил Кристофера, меня уже ничем нельзя испугать. Что же до вас… Господь свидетель, король Ричард люто вас ненавидит. Я иногда наблюдала за ним, когда он приходил навестить вас. Пречистая Дева! Если бы вы видели, какое у него в эти минуты бывало лицо. Дьявол, сущий дьявол!
– Я знаю, – бесцветным голосом роняла Анна. – Странно, что этот лекарь не отравил меня, а, наоборот, вылечил.
У Деборы на сей счет было свое мнение.
– Это вызвало бы слишком много толков. Со времени вашей болезни вокруг короля сгустилась какая-то напряженность. Слишком много людей, как оказалось, подозревали, что с вами может случиться нечто дурное. Об этом беспрерывно шептались, а у короля даже вышел неприятный разговор с верным Бэкингемом. Я своими ушами слышала, как король Ричард наказывал Хобсу, что тот отвечает головою за вашу жизнь. Несколько позднее король с огромной свитой отбыл из столицы, а спустя несколько дней перевезли и вас – сначала в Виндзор, а потом, несмотря на то что ваше положение не улучшалось, сюда, в замок Вудсток.
– Вудсток?!
– Да. Знаете ли, когда вас перевозили в Виндзор, герцог Бэкингем пожелал сопровождать вас, отстав ради этого от королевского кортежа. Он был крайне обеспокоен и мрачен, слыша ваш бред. Но вскоре ему пришлось поспешить в Глостер по приказу короля, и в следующую ночь вас переправили в Вудсток. Доставил вас Роберт Рэтклиф, который назначен комендантом замка.
– О, это выдающийся тюремщик!
Дебора взволнованно смотрела на королеву.
– Вы считаете, что Вудсток для вас – тюрьма?
– Разумеется, тюрьма, – равнодушно отвечала Анна. – Если не ошибаюсь, он построен Генрихом II для самой красивой девушки Англии Розамунды Клиффорд. Здесь он прятал ее от ревнивой королевы Элеонор. Замок любви! Кто заподозрит Ричарда в дурных помыслах, если его королева останется, чтобы поправить здоровье, в этом овеянном преданиями прекрасном поместье.
– Замок действительно необычайно красив, – заметила Дебора, с беспокойством глядя на Анну. Ее начинало всерьез озадачивать полное безразличие королевы ко всему происходящему.
– Когда вы окрепнете настолько, что сможете вставать, я проведу вас по его переходам и покоям. Это поистине лабиринт, в котором есть на что посмотреть.
Однако Анна не желала вставать. Она утратила интерес к чему бы то ни было. Целые дни проводила она в постели, уставившись в пространство пустым взглядом. Она исхудала, под глазами залегли темные тени, волосы ее были в беспорядке. Деборе стоило немалых трудов заставить ее поесть или выпить целебного отвара.
Анне и в прошлом приходилось переживать минуты сильных потрясений, сносить жестокие удары судьбы, утрачивать вкус к жизни. Однако еще ни разу она не бывала в таком глубочайшем отчаянии. Она угасала. Все, что волновало ее в настоящем, все, чего ожидала она от будущего, утратило всякий смысл. Теперь ей хотелось одного – умереть.
В Вудсток наезжали посетители справиться о ее самочувствии, гонцы доставляли подарки от короля: заморские фрукты, забавную обезьянку, сказочной красоты наряды. Но никто не мог быть уверен, что королева вообще заметила его присутствие. Здесь побывала Маргарита Бофор, в другой раз – депутация северян, прибыл даже этот прелат Стиллингтон, который ныне возвысился и стал епископом Уэльским. Их всех приводили в ее покои, но Рэтклиф неизменно присутствовал при каждом свидании, молча стоя в стороне и пристально ко всем присматриваясь, словно ожидая, что посетитель извлечет из-под полы веревочную лестницу или напильник для побега. И лишь явившийся лорд Генри Перси решительно выпроводил Рэтклифа из опочивальни королевы.
- Предыдущая
- 81/121
- Следующая
