Героин из Вьентьяна - де Вилье Жерар - Страница 45

• Предыдущая
• 45/47
• Следующая

В золотистых глазах Малко вспыхнули огоньки едва сдерживаемого гнева. С чуть заметной иронией он спросил:

– Что вы хотите этим сказать?

– Я не могу позволить вам вернуться во Вьентьян, – произнес Виллард упавшим голосом.

Малко внимательно вгляделся в лицо цеэрушника. На нем резко обозначились не заметные ранее морщины. Он оказался во власти неразрешимого внутреннего конфликта. Он не хитрил. Малко скользнул взглядом по своим часам. Осталось очень мало времени, и он попытался спасти Вилларда от него самого.

– Чего вам бояться? – спросил он. – Вы успеете демонтировать эту лабораторию задолго до того, как я подниму на ноги власти Вьентьяна.

– Посмотрите-ка на него! – сказал Виллард. – Я несу ответственность за всех, кто борется на нашей стороне. Без моего разрешения здесь не было бы ничего.

– Я знаю это, – сказал Малко. – Я знаю также, что вы верите, будто поступаете правильно. Но вы вступили на опасный путь. Поскольку вы уже пытались организовать на меня покушение при помощи этих Т-28. Вы, руководитель «Конторы» в Лаосе! Я даю вам шанс, потому что мы находимся по одну сторону баррикады. Садитесь вместе со мной в этот самолет, и пусть сама жизнь разрешит все проблемы.

– Вы сошли с ума, – вздохнул Виллард. – Я не могу этого сделать.

Малко с грустью покачал головой.

– Вы слишком далеко зашли...

– Я не получу ни одного су от продажи героина, производимого в этой лаборатории.

– Я тоже так думаю, – заметил Малко. – Но если вы отказываетесь отправить меня самолетом, тем хуже для вас. Я уеду сам, на машине.

Он сделал шаг к джипу. Сай Виллард спокойным движением достал из-за пояса свой «кольт-45». Без всякой рисовки он нацелился в Малко. Два охранника-китайца сделали то же самое своими М-16.

– Вы никуда не поедете.

– Генерал Хаммуан знает, что я здесь, – сказал Малко.

– Генерал Хаммуан ничем здесь вам не поможет, – бросил американец. – Через несколько часов эта лаборатория будет демонтирована, а героин вывезен. И не говорите этому летчику, что вы сотрудничаете с ЦРУ. Он не поймет. Я скажу ему, что вы торговец наркотиками, перекупленный Бюро по борьбе с наркобизнесом. Так будет лучше.

Малко вспомнил о видных коммунистах, которые умирали под пытками в КГБ, не теряя веры в свои идеалы, от которых и не ждали отречения. Действительно, такие люди были по обе стороны баррикады.

– Вы уже пытались меня убить, – взорвался Малко. – Вы допустили ликвидацию Ральфа Амалфи. Сейчас вы хладнокровно убьете меня, чтобы прикрыть торговцев наркотиками?

Им овладело какое-то смутное возбуждение. Он даже утратил чувство страха. Поскольку в любом случае он выиграл. В который уж раз над ним взял верх его славянский фатализм. Человек умирает только раз.

Лицо Вилларда исказила гримаса боли.

– Два года назад, – протянул он, – я руководил группой разведчиков, которые проникли в Северный Вьетнам для подрывной работы. Однажды президент объявил вдруг перемирие. Никого не предупредив. Мне запретили отправиться на поиски одиннадцати человек, которые ждали вертолета где-то в джунглях, не дали даже известить их об этом по радио. Их объявили несуществующими и даже не существовавшими. Я сожалею о вашей смерти, как сожалел о смерти этих одиннадцати.

Он повернулся лицом к китайцам и отдал приказ на китайском языке. Они тут же подошли к Малко. Один из них грубо схватил его за руку и потащил к берегу Меконга, протекавшего в тридцати метрах от аэродрома. Остолбенев от неожиданности, рыжий пилот проводил их глазами. Виллард направился вслед за маленькой группой. В полном молчании они дошли до реки. В этом месте берег нависал над обрывом высотой в пять-шесть метров. Малко повернулся спиной к реке. Он еще раз взглянул на часы. И сердце его невольно забилось сильнее.

– Через несколько минут, – сказал он, – эта лаборатория перестанет существовать. Даже если вы меня убьете. Он не намного переживет свою победу.

– Вы блефуете, – проворчал Виллард.

– Я не блефую, – ответил Малко. – Девять Б-52 поднялись сегодня утром с аэродрома в Са-Тайп и летят сюда, чтобы разрушить лабораторию. Под их бомбами погибнем мы все.

Сай Виллард недоверчиво нахмурил брови.

– Что это еще за шутки? Как они найдут ее?

Малко улыбнулся:

– Я привез с собой радиомаяк. Чтобы указать им цель. Он установлен вон там, но у вас уже нет времени, чтобы его отыскать. Они будут над нами через тридцать секунд...

Штурман первого из девяти Б-52 закончил регулировку системы автоматического сбрасывания бомб по координатам, полученным от радиосигнала четверть часа назад. Между самолетом и целью, расположенной в тридцати шести тысячах футов под ними, висел густой слой тропических облаков, непроницаемый для взгляда. Но это уже не имело значения.

Экипажи Б-52 никогда не видели своих целей, что делало их войну комфортабельной. Их также никто не видел и не слышал, и это освобождало от многих забот.

Тройка за тройкой самолеты рассекали небо Юго-Восточной Азии, недоступные и неуязвимые, словно ангелы-мстители. Пути их определяли электронные автоматы, а цели никогда не имели названий, но только номера. Экипаж головного бомбардировщика Б-52 знал одно: он должен поразить цель 416-712 с точностью до ста метров. Ему нужен был лишь радиомаяк, расположенный у цели, чтобы настроить на его сигнал компьютер бомбометателя. Остальное было делом «умных» самонаводящихся бомб.

Цели размечали обычно американские вертолеты, на парашютах сбрасывавшие в джунгли радиомаяки.

– "Роджер", – сказал штурман пилоту. – Курс 123 через три минуты.

Он нажал на красную кнопку, открывавшую бомбовые люки, и расслабился. Его задача выполнена. Три звена по три Б-52 расстелят сейчас свои ковры из 750-фунтовых бомб по 51 штуке с каждого самолета. Ничто не может противостоять такому «душу», за исключением, пожалуй, укрытий северовьетнамцев, расположенных на шесть метров под землей.

Такие рейды носили название заданий по «насыщению». Сегодня они вылетели из Са-Тайпа для того, чтобы «насытить» Лаос, завтра настанет очередь Вьетнама. Для них это не имело какого-либо значения, так как они не знали и не видели объектов своих бомбардировок.

Через открытые люки начали вываливаться бомбы сериями по нескольку штук. Это были «умные» бомбы, которые самостоятельно шли на цель, ориентируясь по писку маяка, неся разрушение и смерть.

Малко бездумно смотрел на желтые воды Меконга. Через несколько мгновений они поглотят его бездыханное тело. Сердце его сжалось от страшной тоски. А что если его жертва бессмысленна? Если бомбардировка самолетами Б-52 отменена или отложена? Для этого достаточно, например, неожиданного наступления северовьетнамцев. Он повернулся и взглянул на Сая Вилларда. Лицо американца было бесстрастно. И только в глазах отражалась вся глубина его драмы.

Над ними бесконечным непроницаемым слоем расстилались плотные грозовые облака, принесенные муссоном.

Щелкнул своеобразным беспощадным приговором затвор М-16. Малко подумал о своем замке, об Александре. Иногда надо уметь терять и самое дорогое. Он изо всех сил напряг слух, хотя знал, что Б-52 нельзя услышать. И тут вместо звука реактивных моторов он услышал легкий, шелковистый, приятный для слуха свист. Инстинктивно Малко упал на землю, обхватив голову руками.

От неожиданности китаец пустил очередь слишком высоко. Пули срезали несколько веточек на таиландском берегу. А через долю секунды мощный взрыв потряс все вокруг. Джип взлетел на воздух, будто его подбросила гигантская невидимая рука. Взрывная волна смела, словно соломенную труху, двух китайцев, рыжего летчика и Сая Вилларда. Малко также отбросило к Меконгу. Вокруг него свистели осколки. В то время как он катился к реке, серия взрывов вновь потрясла землю. Малко с головой погрузился в желтоватую воду, где грохот взрывов был едва слышен.

Он нарочно нырнул поглубже. Ведь воды Меконга были сейчас его единственной защитой.

• Предыдущая
• 45/47
• Следующая