Смерть в Бейруте - де Вилье Жерар - Страница 6

• Предыдущая
• 6/29
• Следующая

Халил Жезин умолк. Он тяжело дышал. Он все же был охвачен животным страхом, парализующим тело и мозг. Малко испытывал к нему жалость.

– Что случилось потом?

– Три дня назад я встретился с китайцами у одного надежного друга. Мы договорились, что сделка будет подписана в конце этой недели. На следующий день мне прислали вот это.

Он открыл ящик стола и придвинул к Малко желтый предмет размером с обойму автоматического пистолета. По весу и цвету Малко определил, что этот макет гроба был золотым слитком. Дорогостоящее уведомление...

– После этого был еще телефонный звонок, – тихо добавил Халил. – Мне опять сказали, что если я подпишу контракт, то умру, и что это предупреждение последнее.

Наступило молчание. Малко размышлял.

– Кто был в курсе того, что вы собираетесь подписать контракт?

– Никто.

– Китайцы не могли проявить неосторожность?

– Исключено. Они ни с кем не встречаются в Бейруте. Кроме того, мы условились о сохранении строжайшей тайны.

Но Малко не верил в волшебство.

– Ваша секретарша была в курсе? – спросил он. – Или кто-нибудь еще из вашего окружения?..

Толстяк помрачнел.

– Только. Муна. Но я отвечаю за нее, как за самого себя. Кроме того, она ничего не выиграет от моей смерти. Пока я жив, я выдаю ей по десять тысяч фунтов в месяц. После моей смерти она лишится всего.

Малко ничего не ответил. Что творится в голове женщины, узнать невозможно.

– Я бы очень хотел познакомиться с Муной, – сказал он. – А пока необходимо усилить вашу охрану. Кстати, могу я вас кое о чем попросить?

Ливанец настороженно нахмурил брови.

– Разумеется.

– Скажите вашей жене, что после встречи со мной вы оставили сомнения и договор с китайцами собираетесь подписать...

Халил Жезин побледнел, щеки его задрожали.

– Вы... вы хотите убить меня, – пробормотал он.

Золотистые глаза Малко внимательно посмотрели на Жезина.

– Вы только что сказали, что полностью доверяете своей жене. Следовательно, вы ничем не рискуете.

Ливанец вынул носовой платок и вытер лоб. В дверь постучали, и в комнату вошла Ури с круглым хлебом в руках. Она что-то сказала Халилу по-арабски и, многозначительно взглянув на Малко, вышла.

Малко с удивлением смотрел на хлеб. Для полдника еще рано.

Ливанец разломил хлеб на две части, и из него выпало три рулончика из свернутых банкнот. Да, деньги Халила Жезина не всегда были чистыми...

Ливанец сунул банкноты в ящик стола, смел хлебные крошки и взглянул на Малко.

– Напрасно я впутался в эту историю, – вздохнул он.

– Может быть, кто-нибудь, кроме Муны, все же был посвящен в это дело? Или есть какой-нибудь другой след?

Халил Жезин дрожащей рукой закурил сигарету, затянулся и сказал:

– Я знаю, что в тот вечер, когда был убит Авель, он был в казино с одной девушкой. Она утверждает, что видела убийцу и могла бы его узнать. Плотный мужчина в очках, с седыми волосами...

– Кто она?

– Француженка, танцовщица в шоу, зовут Мирей. Я могу вам дать ее адрес.

Малко протер свои черные очки. Какая странная история, снова подумалось ему.

– Вы ливанец, – сказал он, – и вы занимаете высокое положение. Почему полиция ничего не предпринимает для вашей защиты?

Халил Жезин иронично улыбнулся.

– Полиция даже довольна всем этим, потому что никак не может уличить меня в торговле гашишем. И не хочет даже вмешиваться в эту историю. Полицейские только допросили Мирей.

Он посмотрел на карманные золотые часы величиной с гранату.

– Я должен идти. Я отвезу вас по дороге. Передайте Куперу, что я ничего не подпишу, пока вы не найдете убийцу моих братьев.

Он тяжело поднялся с кресла и нажал на кнопку переговорного устройства.

– Бешир! Омар!

Не дожидаясь ответа, он вышел из кабинета в сопровождении Малко. Проходя мимо Ури, что-то сказал ей по-арабски. К нему подошли два парня, здоровых и свирепых усача. Он объяснил Малко:

– Это горцы, которых мне прислал один друг, отец Ури. Я финансирую его избирательные кампании. Ребята смелые, но к городу еще не привыкли, так что это скорее моральная поддержка.

Вся небольшая группа вышла на лестницу. Оба телохранителя спустились первыми и, стоя в дверях, подозрительно оглядели безобидных торговцев фисташками.

– Самое ужасное, – сказал Жезин, – что я не знаю, чего мне нужно опасаться.

Он протянул связку ключей Беширу. Горец побежал к черному «роллс-ройсу», припаркованному на противоположной стороне проезжей части. На улице бурно шла торговля. Вдали виднелась голубая полоска Средиземного моря.

Бешир сел за руль. Если машине суждено взорваться, то погибнет горец. Ливанец угадал, о чем думает Малко, и сказал, тряся всеми подбородками:

– Ливан – еще молодая страна, окончательно не сформировавшаяся. Здесь так много насилия, особенно в периоды избирательных кампаний, на пороге которых мы стоим. Во время этих кампаний в стране расходуется больше боеприпасов, чем, скажем, за шестидневную войну. Поэтому не стоит ничему удивляться.

Халил Жезин невозмутимо пересек улицу и сам сел за руль. Малко сел рядом с ним, а оба телохранителя устроились сзади. Благодаря затемненным стеклам снаружи нельзя было увидеть, кто находится в машине.

Хотя Халил Жезин, разумеется, не был защищен от винтовки с оптическим прицелом. Особенно если бы она находилась в руках профессионала.

Он вел машину медленно, не обращая внимания на разъяренные окрики таксистов.

– Я не могу так жить дальше, – снова заговорил он. – Мое сердце не выдержит. Я не могу выйти, пройтись по улице, пойти в клуб.

Малко посочувствовал этому эпикурейцу-негодяю, вовлеченному в кровавую историю.

– Вы можете меня подбросить на улицу Фониция? – спросил он.

– Разумеется, – ответил Халил Жезин и предложил: – Приходите завтра к нам на обед. Муна будет дома.

«Роллс» вырулил на улицу, спускающуюся к Фониции. На углу возвышался каркас строящегося сорокаэтажного отеля «Холидей Инн». Как во всех восточных городах, современные здания чередовались здесь с пустырями и старыми домами.

Малко простился с Халилом Жезином, вышел из машины и стал подниматься по эскалатору в холл.

Зазвонил телефон. Малко выскочил из ванной, чуть не поскользнувшись, и снял трубку. Никто, кроме Джерри Купера, не знал, что он в Бейруте.

– Князь Малко? – спросил робкий голос.

– Я слушаю.

Небольшая пауза.

– Это Ури. Господин Жезин попросил меня быть вашим гидом в Бейруте.

Малко улыбнулся: да, ливанец любил жизнь.

– Где вы находитесь? – спросил он.

– Я в холле. Хотите, чтобы я поднялась?

Халил Жезин широко представлял себе гостеприимство. Малко вспомнил о чувственных губах девушки. Но прежде всего он хотел выйти на след Мирей. Ури могла задержать начало его расследования.

– Я спускаюсь сам, – твердо сказал он. – К тому же я спешу.

Ури многозначительно вздохнула.

– Очень жаль.

• Предыдущая
• 6/29
• Следующая