Мужские рассказы - Белов (Селидор) Александр Константинович - Страница 36

• Предыдущая
• 36/41
• Следующая

— Что же произошло? — спросил человек в возрасте.

— То, что, вероятно, рано или поздно должно было произойти. Я разбился. На тренировке. Потом полгода лежал без движения и ещё полгода ходил на костылях. У меня появилась уйма свободного времени. Вот тогда я и понял, что даже без рук и без ног всё равно могу быть в жизни только воином. Но у меня перегорело желание добиваться совершенства путём скачков и кульбитов. Я понял, что и тело иногда может являться сопроводителем мысли, а не только её угнетателем. Единственное целое и невредимое из того, что у меня осталось была голова. И я сделал из неё оружие. Вернее, сделал оружие из своих умственных способностей.

— И с кем вы теперь воюете?

— С обстоятельствами. Представьте себе. Человек попадает в критическую ситуацию, и я его вытаскиваю.

— Как же, позвольте вас спросить? — увлёкся разговором сосед по номеру. Бывший трюкач с экзотическим именем Радомир выдержал паузу и произнёс:

— Я — аналитик, и консультирую людей по вопросам, которые не входя компетенцию правовых норм. Человек, к примеру, находит возле своего автомобиля чужой паспорт, а в него вложен пакет с деньгами. Как поступить?

— Это, пожалуй, дело человеческой совести, а не аналитики.

— Да?! Он тоже так подумал. По своей наивности и порядочности. Поехал по адресу прописки, позвонил в дверь. Встретили его, как и следовало ожидать, очень радушно. Напоили чаем, а потом и говорят: «Через десять минут здесь будет милиция, они ждут нашего сигнала и мы вас из квартиры не выпустим. А обвинят вас в получении взятки. Конверт из бумаги особого состава, там ваши отпечатки пальцев, и приехали вы сюда за взяткой. А если примете наши условия, то обойдёмся без милиции. Сигнала подавать не будем, они решат, что мы с вами не договорились. Так что подпишите кое-какие бумаги, и разойдёмся.

— Ну и ну! Неужели такое бывает? И что же здесь мог бы сделать аналитик?

— Конечно, это блеф. Никакой милиции нет. Но ведь вымогатели — искусные актёры, убеждать умеют. Аналитик же, в этой ситуации, во-первых соединит причину и следствие. Паспорт можно потерять в том месте, где вы его доставали или убирали. Например, в сберкассе или в домоуправлении, но никак не перед чужой машиной. Более того, это место, где любой человек, хозяин машины, действует не чисто механически, а с привлечением ситуационного внимания. Ведь ему нужно определить, всё ли в порядке с машиной, подготовить её к отъезду и тому подобное. Значит, любой неординарный предмет будет им замечен. Таким образом, можно почти с уверенностью сказать, что присутствие здесь лежащего паспорта есть следствие чьего-то сознательного поступка. То есть существует большая вероятность того, что его подбросили. Но с какой целью? И, во-вторых, аналитик соединит целое, сам поступок, с конструктивными деталями его построения. В частности, с бумагой, из которой сделан конверт, или с суммой вложенных в него денег. Ведь незначительная сумма в мелких купюрах вряд ли могла бы сделать последующий криминальный ход.

— Да, любопытно, — многозначительно произнёс собеседник в возрасте. Он поднялся из кресла и снова спросил своего соседа по номеру:

— Вы кого-нибудь ждёте?

— Жду. Собственно говоря, ради этого визита я сюда и приехал.

— В таком случае не стану мешать. Консультируйте своих недотеп.

Человека в возрасте звали Аркадием Семеновичем Горбовским. Он раздавил в пепельнице окурок и стал собираться. В этот момент из коридора тихо постучали в дверь.

— Костя!

— Это меня, — уточнил аналитик.

— Сейчас я вас оставлю, — буркнул Горбовский, снимая с вешалки свою шляпу. В узкой прихожей гостиничного номера он притёр к стене вошедшего, поздоровался и вышел в коридор.

Горбовский пил недоваренный кофе в гостиничном буфете и заедал его бутербродами. В открытую форточку дышала весна, и над столиками бродили её пьянящие флюиды. Горбовский чувствовал себя первооткрывателем. В его жизни настало время перемен. Весна и время перемен. Горбовский входил в новую жизнь, которая подкараулила его и разом перевернула всё, что по крупицам собиралось два десятка лет. Кому вообще нужны перемены после пятидесяти? Нужны! Ещё как нужны. Горбовский придумал истину: «Начинать никогда не поздно! Поздно бывает…» Закончить мысль он не смог, поставил чашку и пошёл на улицу.

На город наползали сумерки. Переполненный автобус, рыча двигателем взбирался в гору. В домах зажигались окна. Где-то у локомотивного депо ревели электровозы.

Горбовский пошёл на почту, купил дешёвую открытку и послал её домой. Ему хотелось вместить в двух строках своё первооткрывательство жизни и торжество весны. Получилось обыкновенно и скучно. Он ещё помучился над эпистолярной строкой и послал открытку такой, насколько её смогла осилить его рука.

Когда Аркадий Семёнович снова вернулся в номер, аналитик снова лежал на кровати.

— Как же мне вас называть? — спросил Горбовский. — Неужели Костя?

— Зовите Радомиром, раз уж вы оказались вовлечённым в мою историю. Молодой человек перевернулся с боку на бок.

— Радомиром язык не повернётся. Буду называть Константином… Ну что, проконсультировали своего клиента? — снова спросил Аркадий Семёнович.

— Как вам сказать… Мне самому здесь не всё ясно. Загадка похоже с криминальным уклоном.

— Да? Любопытно. Может быть, посвятите, если, конечно, в этом нет тайны?

Константин принял сидячее положение, прислонился к стене и заговорил:

— Тайны, пожалуй, нет. Тот, кто приходил, является обладателем одной любопытной вещи. По-видимому, для коллекционеров она представляет определённый интерес. Это — браслет. Ножной браслет индийской танцовщицы. Вещь изумительная. Инкрустированное серебро с большими турмалинами. Браслет шириной будет с ладонь, не меньше двухсот граммов серебра. Почти фамильная ценность. Представьте себе, в восемнадцатом году он был на базаре обменён на мыло и на свечной воск. А пять лет спустя невесть как найден и возвращён прежнему хозяину.

— Что же дальше?

— Полгода назад этот браслет был заложен в ломбард. Вскоре хозяину позвонили по телефону с предложением купить у него эту вещь. Он заволновался, к телефонному звонку отнёсся с большим подозрениям. Ему позвонили ещё раз. И вот, постепенно, он даёт себя уговорить. Договаривается о встрече. Выкупает браслет из ломбарда. Показывает его покупателю. Тот очень долго изучает вещь. Не меньше часа. Не выпускает её из рук. Но в хозяине неожиданно взыграли собственнические инстинкты. Ответственность перед потомками за растраты фамильных ценностей и буквально магическое притяжение к браслету. В общем, он покупателю отказал. А едва тот ушёл, хозяин сразу пожалел о своём решении. Всё-таки деньги предлагают немалые. Что делать? И вот, к радости моего подопечного, неделю назад покупатель снова прорезался. Он вторично приезжает посмотреть вещь. Всё повторяется. Разглядывает браслет не более пяти минут и вдруг заявляет, что разочарован. Возвращает вещь хозяину и уходит! Хозяин пребывает в смятении. Он мысленно уже распределил ожидаемые деньги, уверил себя в совершенной бесполезности браслета, и тут всё сорвалось! Смутные сомнения начинают одолевать собственника реликвии. Всё подстроено! Его одурачили! Но браслет-то на месте. Тогда хозяин заподозрил подмену. Ему кажется, что металл изменил цветность, что поубавилось царапин, что потемнели камни и всякое такое. Он идёт к ювелиру. Историческая подлинность вещи подтверждена. Но хозяин вспоминает поведение покупателя при их последней встрече. Уверенность, что это был мнимый покупатель, что он приезжал за другим, не покидает человека. Пара бессонных ночей, — и обладатель браслета вызывает меня.

— Ясно, — подытожил Горбовский. — А вообще вы с ним давно знакомы?

— По телефону — неделю, воочию познакомились два часа назад. Практически при вас. Меня ему рекомендовали. В прошлом году в этом городе я проводил семинар по метаанализу. Горбовский задумался. После непродолжительной паузы снова спросил:

— Ну и что об этом говорит ваша теория?

• Предыдущая
• 36/41
• Следующая