Гормон счастья и прочие глупости - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 20

• Предыдущая
• 20/44
• Следующая

Меня раздирали противоречия. С одной стороны, женская солидарность и все такое, а с другой стороны, сколько раз я сама была свидетельницей женских посягательств на Веньку. И не раз помогала ему скрываться от преследований. Я верила ему. Ведь если эта Соня унаследовала от бабушки ее напор и вязкость, то Веньку можно только пожалеть. Но ведь существует этот чудный ребенок, Венчик. И что теперь?

— Буська, что мне делать? Как ты считаешь?

— О, я даже не знаю, что сказать! Это только твое дело.

— Но ты же ввязалась в эту историю, вот и изволь тоже думать.

— Хорошо. Я могу предложить такой вариант: ты встречаешься с Соней, рассказываешь, как узнал о ребенке, и выражаешь готовность усыновить его. Будешь помогать по мере возможности и дашь свое имя. Познакомишься с мальчиком и, если захочешь, будешь видеться с ним раза два в год. Не исключено, что после этого она пошлет тебя куда подальше, и твоя совесть будет чиста.

— Эх, если б можно было забрать мальчишку..

— Как — забрать? — ахнула я.

— Вот так.., взять его в Москву, Никаноровна будет счастлива, а там, глядишь, и мать с отцом обрадуются.

— Не надейся, никто тебе его не отдаст.

— Я и не надеюсь. Но парень хорош! Бандит, наверное, еще тот! Значит, думаешь, надо повидаться с этой… Соней? А вдруг она опять воспылает ко мне страстью?

— Или ты к ней!

— С ума сошла! Это исключено. Ох, вот не было печали…

— Вень, но тебя ведь никто не неволит, в конце-то концов. Плюнь, разотри и забудь.

— Эх, Буська, видела бы ты, сколько у тебя на морде презрения отразилось.

— Не выдумывай! Я знаю, как бабы за тобой гоняются.

— Но детей мне пока еще не предъявляли.

— Лиха беда начало!

— Тьфу! Типун тебе на язык! Слушай, а может, мне с этой бабкой встретиться?

— Зачем? Чтобы объяснить ей, что Соня тебя силком в койку затянула? Она просто не поверит.

— Так что, затаиться? Нет, я пожалуй, все-таки встречусь с Сонькой… Или нет, лучше ты! Ты встреться с ней!

— С ума сошел?

— Нет. Нисколько. Ввязалась в историю, так изволь расхлебывать.

— Да, очень по-мужски.

— Буська, ты столько раз мне помогала, помоги еще разочек! — взмолился он.

— Ну, предположим, я встречусь с ней, и что я ей скажу? Нет, Венька, давай лучше ты подумай, взвесь все свои мысли и чувства, а уж потом…

Он обрадовался отсрочке как школьник, у которого директор вызвал родителей, а сам внезапно заболел.

— Ты правда думаешь, что я могу не спешить?

— Правда! И давай поговорим о чем-нибудь другом.

— Давай! Знаешь, ты эту карточку забери. А то она будет на меня давить.

Я молча спрятала фотографию.

— Буська, скажи, ты очень расстроилась из-за Жени своего?

— Вздохнула с облегчением.

— Значит, ты его ничуточки не любила?

— Мне казалось, что это вполне приемлемый вариант… И Полька была от него в восторге… Но все равно, считай, что жизнь ты мне поломал. Так что придется тебе жениться на Никаноровне.

— Лучше уж на Никаноровне, чем на Соне.

— Да, сурово.

— Знаешь, Буська, я хочу дать тебе один совет… Профессиональный, можно сказать. Ты не должна ни с кем из наших обсуждать эту историю со шлепанцами. Как ее и не было. Никакой реакции. Иначе попытки будут повторяться. Атак ей станет неинтересно.

— Значит, ты уверен, что это Лариса?

— На все сто! Я тебе больше скажу, ты на нее не дуйся, делай вид, что не подозреваешь ее. Как будто ничего не было.

— Легко сказать!

Утром первая мысль, пришедшая мне в голову, была: я хочу видеть Андрея. Я так испугалась этой мысли, что даже перекрестилась, словно он был черт. Но видимо, нет, потому что крестное знамение не помогло. Я хотела его видеть! Посмотрела на часы: семь! Я совсем мало спала. За окном было еще серо. Пойду-ка искупаюсь до завтрака. Вода с утра еще прохладная, может, это приведет меня в чувство? Сушить купальник в гостинице было негде, и я на ночь вешала его на открытое окно. В ванной он и за сутки плохо высыхал. Оделась, выскочила из номера и у лифта увидела Андрея.

— Привет! Куда в такую рань? — улыбнулся он.

— Купаться! А ты?

— И я.

Мы вошли в маленький зеркальный лифт. Мне вдруг стало там душно.

И он это заметил. У него глаза опасно потемнели. Но тут лифт остановился. Внизу в задумчивости стоял Злато польский.

— Вы куда это в таком составе?

— На пляж!

— Да? И я с вами, можно?

— Конечно! — несказанно обрадовалась я. Мне было страшновато.

По дороге Андрей с Вовиком оживленно обсуждали какое-то футбольное событие, и слава богу. Чтобы попасть на пляж, надо перейти узкую проезжую часть на набережной. У перехода собралась небольшая толпа.

— Бомба! — как-то буднично сообщил Андрей.

— Что? — ахнула я.

— Видишь машину? Из нее сейчас выйдет робот!

И вправду из машины спустилось какое-то устройство, которое самостоятельно направилось к валявшемуся у самого спуска на пляж пластиковому пакету.

— Ой, а если рванет? — спросила я, не в силах оторвать взгляд от этого зрелища. Я такое видела впервые.

Стоящая рядом женщина успокоила меня:

— Скорее всего, ложная тревога! Но береженого Бог бережет.

Тревога и впрямь оказалась ложной, но зато начисто сбила меня то ли с лирического, то ли с эротического настроя. И мне сразу стало легко! А тут еще и Вовик, который мне все равно нравился, несмотря на его ориентацию. Он был милый и талантливый.

Андрей сразу далеко уплыл, а я в воде болтала с Вовиком, который считал своим долгом не оставлять меня одну.

— Вова, ты плыви, я не боюсь одна!

— Но тебе же будет скучно! Вот Андрей вернется, тогда я поплыву!

Общества Андрея я боялась куда больше, чем одиночества. Наконец он подплыл к нам.

— Андрюша, я тут сторожил Бронечку, теперь твоя очередь!

Когда Вовик отплыл подальше, Андрей вдруг шепнул:

— Вот не думал, что ты такая трусиха!

— Я не трусиха, просто зачем мне лишняя головная боль! — Я призвала на помощь весь свой крохотный актерский опыт.

— Ну-ну! — произнес он насмешливо, а у меня душа опять ушла в пятки. Я, кажется, все-таки в него влюбилась. Более неподходящего объекта и не придумаешь! Ничего, я буду бороться с собой!

— Броня это все-таки не броня, — словно услышал мои мысли он.

Меня как будто крапивой стегнули. Однажды в детстве Венька со мной такое проделал. И ему это дорого обошлось. Я так разозлилась, что расцарапала ему всю физиономию. Больше он со мной так не шутил.

Царапать Андрея я не стала, но и сдерживать себя не собиралась:

— Ну вот что, ты, секс-символ и кто ты там еще, запомни раз и навсегда:

— я для утирки носа твоей блядовитой жене не гожусь! Ищи кого-нибудь другого! Думаю, это не проблема!

Он совершенно опешил.

— Послушай, я…

— Разбирайся с ней сам! Мне и своих проблем хватает!

Я выскочила из воды, схватила сарафан и полотенце и побежала прочь.

А он крикнул мне вслед:

— Броня крепка, и танки наши быстры!

Едва войдя в ресторан, я сразу увидела нарезанный ярко-красный арбуз. В мае! И действительно без косточек. Я сразу забыла все на свете. Из наших в зале был только Гордиенко.

— Броня, иди сюда! — махнул он мне. — Видишь, я ем твои бутерброды!

— Я польщена!

— Ты не выспалась?

— А что, заметно?

— Да. Но это не страшно. В твоем возрасте это даже придает женщине известный шарм… — Он внимательно посмотрел на меня. — Уууу!

— Что такое? — встревожилась я.

— Смятение, барышня, в глазках-то. И что тому причиной? Надеюсь, не вчерашний казус?

— Какой казус? — не сразу сообразила я.

— Вон даже как! Весна, весна, пора любви! Только объект, детка моя, неподходящий, — добавил он едва слышно.

Я вспыхнула:

— Юрий Митрофанович!

— Знаю-знаю, не мое дело! Молчу!

— Вы не так поняли. Просто нет никакого объекта. Все дело в Веньке! — Чтобы замести следы, я сразу сдала двоюродного брата.

• Предыдущая
• 20/44
• Следующая