Глубина в небе - Виндж Вернор (Вернон) Стефан - Страница 15

• Предыдущая
• 15/186
• Следующая

На городскую учительницу леди Энклерр была никак не похожа.

– Да, я помоталась на своем веку. Когда я была еще моложе тебя, я плавала в западном море.

Морячка! Шерканер с откровенным благоговением слушал ее истории об ураганах, смерчах и взрывах айсбергов. Мало находилось сумасшедшего народу, чтобы идти в моряки, даже в Годы Увядания. Леди Энклерр повезло прожить настолько долго, чтобы завести детей. Может быть, поэтому она в следующем поколении осела в качестве учительницы и помощницы своего мужа по воспитанию кобберят. Каждый год она изучала учебники для следующего класса, оставаясь на год впереди приходских детей весь период до достижения взрослости.

В период Света она учила новое поколение. Когда дети вырастали, она потом годами процветала. Многие кобберы перешли в третье поколение, немногие дожили до его конца. Леди Энклерр была слишком хилой, чтобы самой подготовиться к грядущей Тьме. Но у нее была ее церковь и помощь собственных детей, и потому у нее был шанс увидеть четвертый период Света. Тем временем она продолжала сплетничать и читать. Она даже интересовалась войной – но как болельщик.

– Я говорю: дайте этим тиферам туннель позади. У меня две внучатых племянницы на Фронте, и я ими горжусь.

Слушая ее речи, Шерканер выглядывал через широкие, отлично экранированные окна дома леди Энклерр. Необычно яркие звезды тысячи цветов были здесь в горах; они тускло освещали широкие листья лесных деревьев и раскинувшиеся вокруг холмы. Крошечные лесные феи несмолкаемо постукивали в экраны, и со всех окрестных деревьев слышались их скрипучие песни.

Вдруг забил барабан. Громко забил – Шерканер ощутил ритм кончиками ног и грудью, не только ушами. Ему начал вторить другой, то опережая, то снова попадая в ритм.

Леди Энклерр прекратила разговор и недовольно прислушалась к шуму.

– Боюсь, это может быть на много часов.

– Ваши соседи? – Шерканер показал в сторону севера, к долине. Интересно, что если не считать ее замечания насчет «долгого обходного пути», она ни слова не сказала о странном народе в долине.

…Кажется, и сейчас не скажет. Леди Энклерр нагнулась со своего насеста, впервые с момента его прибытия на какой-то заметный промежуток времени замолчав. Потом спросила:

– Знаешь историю о ленивых лесных феях?

– Конечно.

– Я ее сделала серьезной частью катехизации, особенно для пяти-шестилетних. Она насчет аттеркропов, потому что они выглядят, как маленькие кобберы. Мы изучали, как они отращивают крылья, и я им рассказывала о тех, что не готовятся к Тьме, которые все играют и играют, пока не станет слишком поздно. Я из нее смогла сделать страшный рассказ. – Она сердито прошипела в пищевые руки. – Мы – несчастные грязные туземцы. Вот почему я ушла в море, и вот почему я в конце концов пришла обратно – попытаться помочь. Бывали годы, когда за учительство я получала только бумажки фермеров за сотрудничество. Но я хочу, чтобы ты, мой юный друг, знал: мы – хороший народ… да только иногда бывают кобберы, которые намеренно становятся паразитами. Немногие, и в основном выше по холмам.

Шерканер рассказал ей о засаде на дне долины.

Леди Энклерр кивнула.

– Я так и подумала, что было что-то вроде этого. Ты примчался, будто тебя сзади поджаривали. Тебе повезло, что ты выбрался со своим автомобилем, но большая опасность тебе не грозила. В том смысле, что если бы застыл на месте, они бы могли тебя запинать до смерти, но в основном они слишком ленивы, чтобы угрожать всерьез.

Ну и ну! Извращенцы, в самом деле. Шерканер постарался не проявить слишком большого интереса.

– Так что вся штука…

Энклерр отмахнулась:

– Может, в музыке. Думаю, они достали недавно шипучку с дурью. Но это всего лишь симптом – пусть я и не сплю из-за него по ночам. Нет, знаешь, что по-настоящему превращает в паразита? Они не готовятся к Тьме… и обрекли проклятию собственных детей. Эта пара в долине – это народ с холмов, которым в лом заниматься фермерством. Они были бродячими кузнецами, бродили от фермы к ферме и работали только когда не удавалось ничего украсть. В Средние Годы Солнца жизнь легка. И все это время они блудили по сторонам, рассыпая постоянный поток молоди…

Вы молоды, мистер Андерхилл, может, малость еще зашорены. Я не знаю, понимаете ли вы, насколько это утомительно – сделать женщину беременной перед Годами Увядания. Всего-то может появиться один-другой маленький рубец – и любая порядочная женщина их отдерет. Но те паразиты внизу – они все время трахаются. Мужик всегда таскает на спине один-два рубца. Слава всевышним, почти всегда они умирают. Но бывает, что дорастают до стадии младенца. Некоторые доживают до детства, но потом с ними годами обращаются, как с животными. Большинство из них – угрюмые кретины.

Шерканер вспомнил хищные взгляды. Эти малыши сильно отличались от того, что он помнил о детстве.

– Но ведь некоторым удается уйти? И вырасти во взрослых?

– Некоторым. И эти опасны – они понимают, чего им недостает. Так или иначе, а положение здесь плохое. Я тут выращивала минитарантов – понимаете, чтобы одной не скучать, да и денег немножко. Кончилось тем, что их всех либо украли, либо оставили у меня перед крыльцом высосанный панцирь.

Она помолчала, переживая болезненные воспоминания.

– Фантазию кретинов привлекают блестящие предметы. Одно время целая их банда сообразила, как попасть в мой дом. В основном утащили сладости. Второй раз украли в доме все картины, даже из книг повытаскивали. Тогда я как следует заперла дверь. Но они как-то вломились в третий раз – и уперли все мои книги! Я же тогда все еще их учила, книги мне были нужны! Приходской констебль поджарила за это паразитов, но книги она, конечно, не нашла. Мне пришлось покупать учебники за два последних школьных года.

Она махнула рукой в сторону верхних рядов книг, на потрепанные экземпляры дюжины учебников. Книги на нижних полках были похожи на буквари, вплоть до книжек для младенцев, зато они все были хрустящие, новые и нетронутые. Странно.

Дуэт барабанов потерял синхронность и постепенно затих.

– Так что, мистер Андерхилл, так и есть: кое-какая внефазная молодь доживает до взрослости. Могут даже сойти за кобберов текущего поколения. В некотором смысле это следующее поколение паразитов. За пару лет все это стало куда противнее. Как ленивые лесные феи, эти типы начинают ощущать холод. Но в приходскую глубину попадут лишь очень немногие. Остальные будут снаружи, в холмах. Там есть кое-какие пещеры, немногим лучше глубин для скота. Там проводят Тьму беднейшие фермеры. Вот тут эти внефазные паразиты будут по-настоящему опасны.

Старая дама перехватила его взгляд и чуть улыбнулась рваной улыбкой.

– Я вряд ли увижу очередной Свет. Но это ничего. Земля достанется моим детям. Здесь красивый вид; пусть построят гостиницу. Но если я переживу Тьму, то построю маленькую беседку, повешу большой знак, что здесь живет самый старый коббер во всем приходе… и буду глядеть в долину. Надеюсь, она очистится. Если паразиты вернутся – то почти наверняка они убили какую-нибудь несчастную фермерскую семью и захватили ее глубину.

Потом леди Энклерр перевела разговор на другие темы, расспрашивая о жизни в Принстоне и о детстве Шерка. И еще сказала, что раз она открыла мрачные тайны своего прихода, ему следует открыть, зачем это ему ехать на автомобиле в Ставку.

– Я подумываю, не поступить ли мне на службу.

На самом деле Шерканер хотел, чтобы Ставка послужила его планам, а не наоборот. От такого отношения университетский профессорат просто бесился.

– Ну-ну. Знаешь, далековатый путь, если можешь записаться прямо в Принстоне. Я видела у тебя в автомобиле багаж – не меньше фермерской телеги.

Она с любопытством развела пищевыми руками.

Шерканер только улыбнулся в ответ:

– Меня друзья предупредили, что надо как следует нагрузиться запчастями, если хочешь проехаться на автомобиле по Гордости Аккорда.

• Предыдущая
• 15/186
• Следующая