Тайна Леонардо - Воронин Андрей Николаевич - Страница 43
- Предыдущая
- 43/80
- Следующая
– Но откуда там взялся ОМОН? – спросила Ирина. – Это ведь не вы его вызвали, правда? – обернулась она к генералу.
– Это тоже темная история, – ответил тот. – Получается, что ОМОН никто не вызывал и уж тем более никто не отдавал приказ стрелять на поражение. Установить, кто именно из бойцов произвел тот выстрел, так и не удалось. Возможно, внутреннее расследование и закончилось результативно, но нас с этими результатами милицейское руководство ознакомить не захотело. Это что-то вроде круговой поруки, у меня иногда создается впечатление, что эти ребята воюют со всем светом, для них свои – это товарищи по оружию, а все остальные – враги, с которыми незачем церемониться.
– Но ведь захватом кто-то руководил, правда?
– Руководил, – согласился Федор Филиппович. – Полагаю, именно этот человек и отдал снайперу приказ выстрелить в Васильева. Фамилия его была Верещагин. Майор Верещагин, да...
– Его допросили?
Федор Филиппович с улыбкой покачал головой и отхлебнул кофе.
– У вас железная хватка, Ирина Константиновна, – похвалил он. – Слушайте, бросайте вы свое искусствоведение и переходите ко мне в отдел! Ну-ну, я пошутил, не надо хмуриться... Отвечаю на ваш вопрос. Майора Верещагина нам допросить не удалось, поскольку в ту же ночь, возвращаясь домой с... гм... в общем, с работы, он остановил машину в неосвещенном переулке и пустил себе пулю в висок из незарегистрированного пистолета системы "браунинг".
Ирина ахнула.
– Как?! Зачем?
Федор Филиппович пожал плечами.
– Лично я, – сказал он, – вижу только одну причину: ему очень не хотелось встречаться с нами и объяснять, каким образом он со своими бойцами очутился возле Эрмитажа и на каком основании отдал одному из них приказ стрелять в безоружного человека... в единственного, кто мог вывести нас на след заказчика.
– Не понимаю, – хмурясь, сказала Ирина. – Разве из-за этого стреляются?
– Вот и я в этом усомнился, – признался Потапчук. – Верещагин был у начальства на хорошем счету, и вообще... А машину, за рулем которой застрелился, приобрел буквально за пару дней до ограбления и даже не успел за нее до конца расплатиться.
– Интересно, на какие деньги он купил новую машину, – заметила Ирина.
– Я же говорю, вы прирожденный сыщик, каждый ваш вопрос бьет прямо в цель... Выяснить, откуда у него деньги на покупку нового автомобиля, также не удалось. Еще мне было непонятно, как это двухметровый омоновец, воплощение, так сказать, мужской свирепой силы, сообразил стреляться из мелкокалиберного браунинга. Это ведь, строго говоря, не оружие. Стреляя себе в голову из такого ствола, невозможно быть уверенным в результате, пуля может просто не пробить череп или изменить направление... Да-да, уж вы мне поверьте! В мировой практике известны случаи, когда пуля, выпущенная в висок из вполне серьезного, солидного пистолета, описывала дугу вдоль внутренней поверхности черепа и выходила через другой висок, не причинив горе-самоубийце сколько-нибудь существенного вреда...
Ирине удалось справиться с внезапным приступом тошноты, не дрогнув ни одним мускулом лица. Во всяком случае, она очень на это надеялась, потому что усевшийся напротив Сиверов внимательно наблюдал за ее реакцией, подняв на лоб свои темные очки.
– Словом, – продолжал Потапчук, – непроясненных моментов в этом самоубийстве было столько, что даже у непосредственного руководства Верещагина возникла масса вопросов. Они затеяли расследование, к которому мы с Глебом сумели негласно подключиться. Оно, увы, не дало никаких результатов, если не считать результатов вскрытия, которые показались нам очень любопытными. Оказывается, перед тем как пустить себе пулю в висок, Верещагин получил дозу дорогостоящего синтетического наркотика, близкую к смертельной. Этот наркотик считается практически безопасным и применяется, как правило, в платных хирургических клиниках – например, в челюстно-лицевой и пластической хирургии. Но доза... Я говорю "близкую к смертельной", потому что он ведь был очень сильным человеком, другого такая доза убила бы на месте... Во всяком случае, даже оставаясь живым, он наверняка не был способен двигаться и совершать какие бы то ни было действия – неважно, осознанные или нет. Наркотик был введен внутримышечно – иглу воткнули в плечо, прямо сквозь одежду.
– Значит, убийство.
– Несомненно. Мы правильно угадали, что Верещагин, как и Васильев, был каким-то образом связан с заказчиком и скорее всего получил от него деньги за устранение Кота, который слишком много знал. После чего он сам был убит... Это столь же очевидно, сколь и недоказуемо, но нам, слава богу, доказательства и не нужны. Нам нужна картина, и в связи с этим похищением многое становится ясным.
– Например?
– Например, откуда он там вообще взялся, этот Верещагин со своими бойцами. Понимаете, если бы вместе с картиной украли и золото, воров стали бы искать, и очень могло статься, что нашли бы. А так... Все, кто напрямую или через посредника общался с заказчиком, умерли, остальные сидят, золото на месте, никто никого не ищет...
– Умерли не все, – напомнил Глеб. – Короткий-то не умер! Он свистнул картину, отдал ее заказчику, получил свои денежки и сейчас греет свое бледное пузо на солнышке где-нибудь неподалеку от экватора.
Ирина поморщилась при слове "свистнул", но промолчала.
– Я считаю, что нужно подключить к поиску Короткого Интерпол, – продолжал Глеб. – Пусть-ка поинтересуются, не объявился ли где-нибудь на просторах глобуса новоявленный миллионер российского происхождения, ростом где-то метр сорок, от силы полтора... Думаю, если он начал тратить деньги, найти его будет несложно. А уж он, если его хорошенько попросить, сам, и притом с радостью, отведет нас к заказчику.
– Звучит логично, – с непонятной интонацией сказал Федор Филиппович. – Настолько логично, что первым делом приходит в голову. А ты не подумал, что заказчик мог это предусмотреть?
– Подумал, конечно, – огрызнулся Сиверов. – Но отработать этот вариант все равно необходимо. Вот пусть хваленый Интерпол и пошевелит зад... гм... в общем, пусть пошевелятся, им это только на пользу пойдет. Я, конечно, не против поездить по миру в поисках Короткого. Давайте наметим маршрут: Канны, Ницца, Кот д'Ор, потом Майорка, Кипр и дальше – Канары, Багамы, Флорида, Лос-Анджелес, Сан-Франциско...
– Когда соберешься в аэропорт, – с подозрительной кротостью сказал ему Федор Филиппович, – внимательно смотри под ноги. Не ровен час, на губу себе наступишь, путешественник...
– Вот, – сказал Глеб, обращаясь к Ирине, – яркий образчик так называемого генеральского юмора... Естественно, – продолжал он, снова поворачиваясь к Потапчуку, – ни в одном из перечисленных мною мест Короткого скорее всего нет. Поэтому, разумеется, в турне по всем этим райским местечкам отправится какой-нибудь чиновник Интерпола – будет окунаться в ласковый прибой, ночевать в пятизвездочных отелях и угощать коктейлями полуобнаженных красоток на берегах лазурных бассейнов... Сам он, естественно, тоже будет угощаться – и коктейлями, и красотками...
– Гм, – сказала Ирина.
– Пардон, мадам, – с французским прононсом выговорил Глеб, – из песни слова не выкинешь. Это я к тому, что мне, судя по всему, тоже придется отправиться в турне, только по местам, не столь отдаленным и куда менее привлекательным.
– Глеб Петрович хочет сказать, – перевел эту витиеватую тираду на простой русский язык генерал, – что намерен осмотреть приемные покои больниц и в особенности морги обеих столиц и их окрестностей на предмет пребывания там неопознанных трупов с интересующими нас приметами.
– Так точно, – без малейшего энтузиазма согласился Сиверов. – Я ведь не в Интерполе работаю. Не идите к нему в отдел, Ирина Константиновна, – добавил он задушевным тоном. – Оглянуться не успеете, как вместо музеев и выставочных залов начнете посещать прозекторские, а вместо художников и искусствоведов станете общаться с бомжами и уголовниками.
Ирина содрогнулась, представив себе "турне", о котором так легко, словно о самом обычном деле, говорили Потапчук и Сиверов.
- Предыдущая
- 43/80
- Следующая
