Черная богиня - Вронский Константин - Страница 4

• Предыдущая
• 4/50
• Следующая

Вероника Розова всегда спала очень чутко, а сегодня так и вообще никак не могла заснуть – никак не выходили из головы странные намеки и пророчества Шелученко. Она лишь сдавленно ахнула, когда в палатку вошли чешуйчатые незнакомцы. Вероника хотела закричать, хотя в кромешной темноте по большому счету ничего не было видно. Какая разница, что темно хоть глаз выколи и даже собственную руку не разглядишь? Она же чуяла, нутром чуяла близкое дыхание опасности. Но крикнуть так и не успела. Теплая рука легла Веронике на голову и слегка сжала виски. Нет, больно ей не было, нет, убивать ее вроде бы тоже никто не собирался. Этот жест был скорее предупреждением: все, птаха, попалась, так хоть веди себя благоразумно. Вероника замерла. Все тело налилось отвратительным свинцовым страхом… Розова сидела, задыхаясь от застрявшего в горле крика.

– Тихо, – раздался над ее ухом жаркий шепот. Кто-то обращался к девушке на ломаном английском. Вероника насторожилась – ясное дело, этот человек по-английски не каждый день говорит, но он, очевидно, не суданец. Такого акцента она еще ни разу не слышала и тем не менее прекрасно понимала каждое слово. – Не бойся…

– Кто… кто вы? – всхлипнула Вероника. Каждое слово давалось ей мучительно, паника саднила горло, словно кусочек наждачной бумаги проглотила.

Савельев и Алик тоже проснулись. Их беспардонно трясли за плечи, и горе-путешественники спросонья только и могли, что вертеть головами, силясь понять хоть что-нибудь.

– Выходите. Пожалуйста, – вновь прозвучал все тот же голос. – Вам не причинят зла…

– Господи, ведь я это предчувствовал! – простонал Шелученко. Он дрожал всем телом. – Я так и знал, так и знал.

Они безропотно выбрались из палатки. Незнакомцы зажгли факелы, в их анемичном свете они казались совсем уж жутковатыми – словно существа, сошедшие на землю с другой звезды. «Фильм „Мумия“, черт бы их побрал!» – подумал Савельев, недоверчиво поглядывая на странных жителей пустыни: темнокожие люди, а черты лица напоминают европейские. У каждого классически красивый профиль, точеные ноздри, рты с узкими губами и очень стройные, даже какие-то ломкие тела. «Правда, ростом они повыше нас будут», – мелькнуло в голове у Павла. Из глубин памяти почему-то всплыла восхитительная головка Нефертити, абсурд да и только. Перед ним стояли «родные братья» царицы Древнего Египта. Лица, словно из темно-коричневого стеатита вырубленные.

– Бред! – прошептал Савельев. – Бредятина! – он успокаивающе обнял Веронику за плечи, с замиранием сердца ожидая, что же произойдет дальше, и молча поглядывая на одетых в черные кожи незнакомцев.

Из машины вытащили Ваню Ларина. Заспанный Ванька растерянно вглядывался в стену черной чешуйчатой кожи. Постепенно его глаза привыкли к темноте, с которой было не под силу справиться паре факелов.

– Ничего себе, – испуганно присвистнул он. Оказалось, что даже ночной кошмар не в состоянии заставить его умолкнуть. – Это откуда ж вы взялись, из какого ларца одинаковы с лица? – и тут Ванька вздрогнул, переменился в лице и пальцем ткнул в сторону метавшегося в горячке Филиппса. – Больной, – забормотал он, мешая английские и русские слова. – Человек болеть. Малярия. Откуда… откуда вы все-таки взялись, черт бы вас побрал?

Запас английских слов был безжалостно исчерпан. И Ларин перешел на безупречно литературный русский мат.

Высокий, затянутый в кожаную чешую человек взял его за руку.

– Но он же еще жив! – крикнул Ларин Савельеву в отчаянии. – Филиппс еще жив!

«Атаман» суданской шайки метнул настороженный взгляд в сторону машины. Крикнул что-то на непонятном, слишком уж замысловатом языке, а великан, вцепившийся в руку Ларина, проорал нечто неудобоваримое в ответ. Тут предводитель чешуйчатых вновь подошел к Савельеву.

– Мы не хотим вам зла, – сказал он.

– Там, в машине, лежит тяжелобольной человек, – от страха Павел не сразу догадался, что говорит на древнемеройском языке, который изучал от скуки. – Его нужно срочно госпитализировать или хотя бы отвезти в лагерь экстремального туризма, там есть лекарства. Я сам в этом кое-что смыслю, но без лекарств… – он огорченно развел руками. – Хинин не помогает.

– Мы вылечим его, – прозвучал спокойный ответ. Так мать утешает поранившего коленку ребенка, мол, все в порядке, малыш.

– У вас есть лекарства? – почти в ужасе воскликнул Савельев.

– Мы можем помочь… – кивнул головой незнакомец. Его люди окружили туристов-экстремалов со всех сторон. Кажется, оружия у них не было, но кто знает, что у них под кожаными балахонами припрятано. – Идемте.

Савельев даже не сдвинулся с места. А только крепче прижал к себе Веронику. Воздух звенел от невысказанных угроз.

– Куда? – спросил он.

– Мы не любим вопросов.

– Но мы должны собрать наши вещи…

– Они вам больше не понадобятся.

По спине Павла побежали ледяные мурашки. Но сдаваться он не собирался.

– Я поеду только на машине, – упрямо мотнул Павел головой. – Ведь с нами больной.

– Вам больше не нужна машина.

– Но не пешком же нам идти по пустыне…

– У нас есть, на чем отвезти вас…

– Нет, ну как же мы все здесь побросаем?! Без охраны. Кстати, а где Нага Мибубу, наш шофер?

– Он уже в пути, – высокий, очень красивый незнакомец повелительно вскинул руку. И тут же погасли факелы, темнота показалась еще чернее. Савельев чувствовал, как дрожит Вероника.

– Вам больше ничего не нужно охранять, – раздался из темноты голос похитителя.

– Но у нас есть ценные вещи. Цифровые камеры…

– Больше вам не придется ничего фотографировать. Идем же!

– Я протестую! – выкрикнул в отчаянии Павел первое, что пришло ему в голову.

– Я тоже! – раздалось из темноты. Ваня Ларин тоже не собирался сдаваться. За его спиной четверо черных незнакомцев несли на носилках из одеяла Филиппса.

Увидев англичанина, Павел сдался.

– Ладно. Оставим все как есть.

– Идемте же, – и чей-то кулак внушительно подтолкнул его в спину.

– Я боюсь, – прошептала Вероника и вцепилась в руку Павла. – Я и шага ступить не смогу… у меня ноги к земле приросли… Что это за люди?

– Если бы я знал, – Павел почти волок девушку на себе. – Вот ведь беда, где только ни был, кого только ни видел, но с таким впервые в жизни сталкиваюсь.

Вот уже полкилометра они брели пешком. Когда их глаза немного привыкли к темноте, археологи поняли, что их ведут к горам. Впереди шли пятеро чешуйчато-черных похитителей, еще несколько несли Филиппса. Савельев чуть приободрился. «А ведь идем-то в том самом направлении, куда и я бы с утра поехал! – подумал он почти радостно. У подножия гор располагалась маленькая христианская миссия, это Павел знал наверняка. – Вот и спасибо ребятам, кто бы они ни были».

А потом они внезапно увидели свое новое «такси» – странные, резные деревянные телеги с высокими бортиками, запряженные огромными быками.

– Мда… «Лэндровер» мне, если честно, больше нравился! – огорченно прищелкнул языком Ларин.

Савельев замер перед телегой. Жалобно помотал головой, словно наваждение отогнать собирался.

– С ума сойти! Вот это да! Что же они мне такое напоминают? – прошептал он в недоумении.

– Египет они тебе напоминают, – Вероника все еще не отпускала его руку. – Древний Египет. Крестьянские телеги эпохи фараонов…

– Точно! Но ведь до пирамид отсюда не одна сотня километров. Мир, кажется, совсем сошел с ума.

– Залезайте! – вежливо распорядился «атаман». Он даже помог взобраться Веронике, а потом заботливо укрыл одеялом задыхающегося Филиппса. Со дна второй телеги доносился чей-то плач. Кто-то отчаянно молился, уговаривая давно оглохшего бога прийти на помощь. «Мибубу», – догадался Савельев. За это время негр успел порядком протрезветь и окончательно сойти с ума от страха. По странному стечению обстоятельств, Нага Мибубу вспомнил, что его крестили в далеком детстве, и теперь истово, взахлеб молился.

• Предыдущая
• 4/50
• Следующая