Билл-завоеватель - Вудхаус Пэлем Грэнвил - Страница 3
- Предыдущая
- 3/79
- Следующая
– Соображениями?! Нос еще не дорос! Ха-ха, соображения! Кретин он полный, и все тут. Хоть бы женился! – вскричал истерзанный родитель. -Может, жена приведет его в чувство.
Миссис Хэммонд вздрогнула.
– Удивительно, что ты об этом заговорил. Как раз на эту тему я и хотела побеседовать. Надеюсь, Джорджи, ты понимаешь, что теперь, когда ты становишься лордом, Родерика необходимо срочно женить. Я хочу сказать, теперь еще важнее, чтоб он не женился на ком попало.
– Пусть только попробует! – произнес сэр Джордж. – Я ему женюсь!
– Ну, помнишь, ты упоминал какую-то стенографистку из «Еженедельника».
– Уволена, – лаконично сообщил сэр Джордж. – Вылетела за дверь через пять минут после того, как я узнал, что там завелись шуры-муры.
– Родерик с ней больше не встречается?
– При его-то трусости?
– Да, конечно, ты прав. Прямой бунт не в его характере. Не заинтересовался ли он какой-нибудь другой девушкой? Я хочу сказать, девушкой нашего круга?
– Не замечал.
– Джорджи, – миссис Хэммонд подалась вперед, – я вот все думаю, почему бы Родерику не жениться на Фелисии?
Сэр Джордж сотрясся с головы до пят и благоговейно вытаращился на сестру. Так бредущие во тьме неведения замирают, озаренные вспышкой чистого гения. Вот Фрэнси со всем своем великолепии! Вот последнее и величайшее в череде ее эпохальных предложений, начиная с конкурса «Сколько булавок…». Такие-то наития и обличают всю лживость расхожей теории, будто женский мозг уступает мужскому.
– Ты можешь это провернуть? – хрипло спросил он.
– Провернуть? – миссис Хэммонд легонько приподняла брови. – Я тебя не понимаю.
– Ну, я…. – пробормотал сэр Джордж, устыдившись своей грубоватой прямолинейности. – Я хочу сказать, Фелисия – редкая красавица: а Родерик… ну, Родерик…
– Родерик вовсе не урод, если отбросить предубеждение против несколько безвольного типа молодых людей. У него красивые волосы и глаза, как у бедняжки Люси. Легко могу себе представить, что он кому-то понравится.
Сэр Джордж открыл было рот, да так и закрыл. Он едва не сказал, что думает о той дуре, которой понравится Родерик, но по счастью успел сдержаться. Сейчас такое замечание пришлось бы весьма некстати.
– И, разумеется, он весьма завидный жених. Со временем ему перейдут все твои деньги и титул. Я бы сказала, что он – блестящая партия. Опять-таки, я знаю, что Фелисия никем не увлечена и прислушивается к моему мнению.
Последняя фраза окончательно убедила сэра Джорджа. В переводе с женского языка на мужской она звучала вполне ясно. Кто усомнится, что Фрэнси сумеет настоять на своем? Разумеется, тяжело уговорить девушку выйти за человека, который сознательно истребляет соль и перец на страницах «Сплетен», но, коли за дело взялась Фрэнси, можно смело печь свадебный пирог.
– Если ты убедишь Родди сделать предложение, – сказала миссис Хэммонд, – думаю, ее согласие я обещать могу.
– Убедить Родди! Да он сделает все, что я скажу. Боже мой, Фрэнси, только представить: Родди женат на девушке, которую ты воспитала своими руками!.. Ну, у меня просто нет слов. Я только надеюсь, что Фелисии хватило ума во всем брать пример с тебя. А, вот и ты, Родерик.
Пока он говорил, в дверь робко постучали, и в комнату украдкой проскользнул молодой человек, высокий, худощавый, отмеченный печатью мысли. Глаза и волосы, о которых говорила миссис Хэммонд, то самое наследие бедняжки Люси, составляли главную его привлекательность. Глаза были большие и карие, ниспадавшие на лоб волосы – темно-каштановые. Высокий и тугой галстук-бабочка тоже нравился многим, но только не сэру Джорджу.
– Здравствуйте, тетя Фрэнси, – сказал Родерик. Он слегка дрожал, словно пациент зубного врача, или школьник, которого вызвали к директору. -Пилбем сказал, что ты хотел меня видеть.
– Все правильно, – холодно отвечал сэр Джордж. – Садись.
Миссис Хэммонд со свойственным ей тактом немедленно поднялась.
– Ну, мне пора, – сказала она. – Я собиралась еще забежать за покупками.
Родерик проводил ее тем взглядом, каким потерпевший крушение пловец провожает далекий парус. Он не обожал тетушку Фрэнсис, но лучше уж она, чем остаться с глазу на глаз с отцом. Он сел и нервно поправил бабочку.
– Не тереби! – рявкнул сэр Джордж. – Что ты на себя нацепил? Смотреть тошно.
Юноша посмелее возразил бы, что тому, кто появляется на людях в алом вязаном жилете, не пристало судить о моде. Родерик, не способный на такую сокрушительную отповедь, только слабо улыбнулся.
– Я хотел поговорить с тобой о «Светских Сплетнях», – сурово объявил сэр Джордж, не задерживаясь на теме нарядов. Он поднял газету из угла, куда в возмущении ее зашвырнул, и, сведя брови, зашуршал страницами. Родерик созерцал его с беззаботной insouciance (беспечностью (фр.)) человека, перед которым тикает бомба.
– Ха! – гаркнул сэр Джордж, а его сын и наследник подскочил на целых два дюйма.
– Так я и думал! Нет на месте!
– Чего, папа?
– Четвертой серии материалов про жульнические проделки букмекеров. Она не напечатана. Почему?
– Видишь ли, папа…
– Пилбем сказал мне, что публикация шла на ура. Он сказал, было множество писем. Родерик поежился. Он читал некоторые из этих писем – те, которые Пилбем весело объявил самыми смачными.
– Понимаешь, папа, – промямлил он, – она затрагивала личности…
– Личности! – Сэр Джордж нахмурился так, что в комнате потемнело. -Еще бы ей не затрагивать! «Светские Сплетни» пишут о личностях. Господи, ты же не думаешь, что букмекеры вчинят нам иск о клевете?
– Но, папа…
– А и вчинят, еще лучше. Мощная реклама. Больше фартинга им в жизни не отсудить.
Родерик заерзал на стуле.
– Дело не в иске.
– А в чем же?
– Ну, папа, видишь ли… В прошлую субботу в Кемптон-парке ко мне подошел человек, сказал, что он от Айка Пули, и грозил всякими ужасами.
– От Айка Пули? Кто такой Айк Пуля?
– Букмекер. В статьях говорилось в основном о нем. Он обещал прислать парней и размазать меня по мостовой, если публикации не прекратятся.
Ошеломляющая весть не тронула сэра Джорджа. Он даже не щелкнул пальцами, только презрительно кашлянул; а затем выложил, что по этому поводу думает.
- Предыдущая
- 3/79
- Следующая
