Дживс, вы — гений! - Вудхаус Пэлем Грэнвил - Страница 25
- Предыдущая
- 25/48
- Следующая
Он вонзил свой взгляд прямо в мои зрачки. Жуткий взгляд, ледяной и в то же время испепеляющий. Если это тот самый знаменитый Взгляд Босса, о котором кричат все рекламные объявления в американских журналах, то будь я проклят — мне никогда не понять, зачем так трепетно ловят его молодые честолюбивые клерки, желающие поступить на службу. Взгляд прошил меня навылет, и я потерял нить своих рассуждений.
— Полагаю, вы хотите жениться на моей дочери?
Да. конечно… еще бы… ну что можно сказать в ответ на такую реплику? И я промямлил:
— Э-э… м-м-м…
— Боюсь, я не могу с уверенностью утверждать, что понимаю точный смысл ваших междометий «э-э» и «м-м-м»… — проговорил он, и я надеюсь, вы тоже обратили внимание на его речь. Этот тип провел в обществе Дживса всего сутки, может, чуть больше, и вот вам пожалуйста — говорит прямо как он, только Дживс время от времени вставлял бы «сэр». Просто в глаза бросается. Помню, я как-то пустил пожить к себе на неделю Китекэта Поттер-Перебрайта, и на следующий же день он пустился обсуждать со мной чей-то там невыявленный интеллектуальный потенциал. И это Китекэт, который до тех пор изъяснялся лишь односложными словами, а когда ему пытались втолковать, что существуют в языке и другие, посложнее, он лишь со смехом отмахивался — дескать, ладно, издевайтесь. Так что видите, влияние быстрое и несомненное…
Однако на чем, бишь, я остановился?
— Боюсь, я не могу с уверенностью утверждать, что понимаю точный смысл ваших междометий «э-э» и «м-м-м», — говорил Стоукер, — однако буду исходить из предположения, что самому вам он ясен. Не стану притворяться, будто я в восторге, однако нельзя иметь в этой жизни все. Какой по вашим представлениям должна быть помолвка?
— То есть как — помолвка?
— Должна ли она длиться долго или быть короткой?
— В том смысле, что…
— Лично я предпочитаю короткие помолвки. Думаю нас нужно обвенчать как можно скорее. Надо будет разузнать, как скоро это можно провернуть в Англии. У нас, в Америке, вас окрутил бы первый попавшийся священник, однако, боюсь, здесь так не получится. Существуют разные формальности. И пока эти формальности выполняются, вы, конечно, останетесь моим гостем. Увы, я не могу, предоставить вам возможность свободно передвигаться по яхте, ведь вы довольно ненадежный молодой джентльмен, вдруг вспомните, что у вас еще с кем-то назначено свидание, — такая, видите ли, незадача, вам непременно нужно уехать. Я сделаю все возможное, чтобы обеспечить вам максимальный комфорт на несколько ближайших дней вашего пребывания в этой каюте. Вот здесь в шкафу есть книги — полагаю, вы умеете читать? — на столе сигареты. Через несколько минут я пришлю к вам моего человека, он принесет пижаму и прочее. А сейчас, мистер Вустер, я желаю вам покойной ночи. Мне надо возвращаться на концерт. Как ни приятно мне беседовать с вами, я не могу не присутствовать на праздновании в честь дня рождения сына, согласитесь.
Он приоткрыл дверь, выскользнул в щелку, и я остался один.
Знаете, я за свою жизнь два раза оказывался в камере и два раза слышал, как поворачивается ключ в замке. О первом случае напомнил Чаффи, я тогда и в самом деле уверял мирового судью, будто живу в Далидже. Второй раз я попал в кутузку — забавно, оба случая произошли ночью после Гребных гонок, — когда мы с моим старым другом Оливером Сипперли хотели взять себе на память каску полицейского, но в ней, как на грех, оказалась его голова. Оба инцидента кончились моим заключением под стражу, так что матерый рецидивист вроде меня должен был бы, на ваш взгляд, чувствовать себя среди решеток и запоров просто в родной стихии.
Однако сейчас я попал совсем в другую историю. Раньше мне грозил лишь умеренных размеров штраф. Сейчас надо мной навис пожизненный приговор.
Человек посторонний, придя в восторг от редкой красоты Полины да еще узнав, что ей предстоит унаследовать более пятидесяти миллионов долларов, наверняка сочтет мои душевные муки и нежелание жениться на ней чистейшей блажью. Мне бы ваши заботы, скажет этот посторонний. Но никуда не денешься: я терзался, и терзания мои были ужасны.
Мало того, что я сам не хотел жениться на Полине Стоукер, существовало еще одно серьезнейшее препятствие к этому браку: я отлично знал, что и она не хочет выходить за меня. Конечно, во время последней встречи с Чаффи она чуть не разорвала его на части, выгнала взашей в великом гневе и ярости, но я был уверен, что в глубине сердца она его по-прежнему любит, и нужно лишь немного поработать штопором, вино вырвется на свободу. И Чаффи ее тоже любит, хоть и свалился с лестницы и потом горестно ушел в ночь. Так что если взвесить все до единого обстоятельства как с одной стороны, так и с другой, то получается: женившись на этой самой Полине, я не только погублю свою жизнь, но и разобью сердце и ей, и моему школьному другу. По-моему, вполне достаточная причина для мук и терзаний, даже не пытайтесь убедить меня, что я не прав.
Во всей этой тьме брезжил только один луч света — старый хрыч Стоукер пообещал, что пришлет своего человека с ночными принадлежностями. Может быть, Дживс что-нибудь придумает.
Впрочем, я не особенно-то верил, что даже Дживс способен вызволить меня из нынешней передряги, тут любой букмекер без колебаний принял бы ставку сто против одного. С этими мыслями я докурил сигару и растянулся на кровати.
Я нервно теребил пальцами покрывало, и тут дверь открылась, деликатное покашливание возвестило, что Дживс в каюте. Он принес охапку всякой одежды и белья. Положил нее на стул и посмотрел на меня с сочувствием, так бы я это определил.
— Мистер Стоукер поручил мне отнести вам пижаму, сэр.
Я издал протяжный стон.
— Мне не пижама нужна, Дживс, а крылья. Вы в курсе последних событий?
— Да, сэр.
— Кто вам рассказал?
— Меня информировала мисс Стоукер, сэр.
— Вы с ней беседовали?
— Да, сэр. Она сообщила мне о плане, который разработал мистер Стоукер.
В первый раз за все время, что началась эта бредовая история, во мне шевельнулась надежда.
— Послушайте, Дживс, мне пришла в голову одна мысль. Ей-богу, все не так скверно, как мне казалось.
— Вы так думаете, сэр?
— Да. А вы разве не согласны? Старый хрыч Стоукер может сколько угодно… э-э…
— Грозить, сэр?
— Мечтать, Дживс. Пусть он мечтает, пусть он грозит нам, что поженит нас, но ничего у него не выйдет. Мисс Стоукер и слушать не станет, скажет «нет» — и все. Можно подвести лошадь к алтарю, Дживс, но пить ее не заставишь.
— Из моей недавней беседы с юной леди, сэр, я не вынес впечатления, что она против планируемого бракосочетания.
— Не может быть!
— Увы, сэр. Она, как бы это сказать, полна смирения и в то же время бросает вызов.
— Нет уж, Дживс, либо смирение, либо вызов.
— И тем не менее, сэр. Она ведет себя так, будто ничто на свете не имеет значения, все ей безразлично, однако я понял, что, соглашаясь на заключение брачного союза с вами, она руководствуется желанием бросить вызов его светлости.
— Бросить вызов, говорите?
— Да, сэр.
— То есть отомстить ему?
— Именно так, сэр.
— Черт знает какая глупость. Девица просто спятила.
— Общепризнанно, сэр, что в женской психологии много странного. Поэт Поуп…
— Дживс, ну при чем тут этот ваш поэт Поуп!
— Как угодно, сэр.
— Иногда можно часами говорить о Поупе, а иногда бывает совершенно не до него.
— Совершенно справедливо, сэр.
— Ну не хочу я на ней жениться, хоть головой в омут. А если она настроена непременно отомстить Чаффи, ничто меня не спасет. Мне крышка.
— Да, сэр. Хотя…
— Что — хотя?
— Видите ли, сэр, я тут подумал, что, в сущности, лучший способ избежать всех неприятностей и неудобств — это покинуть яхту.
— Яхту?
— Да, сэр, яхту.
— Покинуть?
— Покинуть, сэр.
— Не ожидал я от вас, Дживс, — у меня даже голос задрожал, — что вы в такую тяжелую минуту придете глумиться надо мной. Каким же способом я мог бы покинуть эту проклятую яхту?
- Предыдущая
- 25/48
- Следующая
