Сэм стремительный - Вудхаус Пэлем Грэнвил - Страница 44

• Предыдущая
• 44/57
• Следующая

Елей Моллой прошел к парадной двери и отпер ее. Он немного побледнел и тяжело дышал.

— Порядок? — нетерпеливо осведомилась его супруга.

— Порядок.

— Связал его?

— Бельевой веревкой.

— А он не заорет?

— Я ему в рот запихнул тряпку для вытирания пыли.

— Мо-ло-дец! — сказала миссис Моллой. — Так за дело! Они поднялись по лестнице к цистерне, и мистер Моллой, сняв пиджак, засучил рукава.

Миновало несколько минут, а затем мистер Моллой, лицом красный и по плечо мокрый, произнес несколько слов.

— Но они же должны быть там! — вскричала его жена.

— Их там нет.

— Плохо искал!

— Я все обшарил. Будь в этой штуке зубочистка, я бы ее нашел. — Он тяжело вздохнул и скорбно поник головой. -Знаешь, что я думаю?

— Так что?

— Эта подлая масленка Шимп нас надул. Назвал не то место.

Правдоподобность этой теории была настолько очевидной, что миссис Моллой и не попыталась ее опровергнуть, а только молча закусила губу.

— Ну так почешемся и отыщем тайник, — сказала она наконец с великолепной целеустремленностью великой женщины. — Мы знаем, что он где-то в доме, а мы тут одни.

— Риск! — с сомнением произнес мистер Моллой. — А что, если кто-нибудь явится и застукает нас здесь?

— Ну, тебе надо будет просто примериться и дать им раза, как ты этого уложил.

— Хм, да, — сказал мистер Моллой.

Неприятное открытие коварства Шимпа Твиста Моллой и его молодая жена сделали в двадцать минут пятого. В половине пятого симпатичный двухместный автомобиль подъехал к воротам «Сан-Рафаэля», и из него выбрался Уиллоуби Брэддок. Минут за сорок до этого он бесцельно разъезжал по лондонским улицам, не зная, чем бы заняться, и тут ему пришло в голову, что приятно скоротать вечер можно, отправившись в Вэлли-Филдз и потребовав, чтобы Кей напоила его чаем.

Мистер Брэддок пребывал в счастливейшем и безмятежном расположении духа. А если это покажется странным, учитывая, что совсем недавно ему ответили отказом на предложение руки и сердца, так объясняется это просто: через две секунды после того, как письмо было опущено в почтовый ящик, он раскаялся в своей поспешности. И пришел к выводу, что, разумеется, Кей ему очень нравится, однако предложил он ей указанные руку и сердце потому лишь, что за обедом выпил порядочно шампанского, отчего им овладела мечтательная меланхолия, которая на какое-то время нейтрализовала его глубокое отвращение к институту брака. Брак его не привлекал, его влекли захватывающие дух приключения. Он еще не совсем оставил надежду, что какое-нибудь чудо уберет миссис Липпет из установленного миропорядка, и он хотел быть свободным, когда это случится.

Да, упивался мыслью Уиллоуби Брэддок, все обернулось наилучшим образом. Он распахнул калитку «Сан-Рафаэля» небрежным жестом человека, вольного как ветер. В этот момент открылась парадная дверь, и из нее вышел мистер Ренн.

— А! Привет! — сказал мистер Брэддок. — Кей дома?

— Боюсь, нет, — ответил мистер Ренн. — Она ушла в театр. — Вежливость боролась в нем с желанием продолжить путь. — Боюсь, мне пора. Я уже опаздываю. Корнелиус ждет меня к…

— Ну и хорошо. Я зайду поболтать к Сэму Шоттеру.

— Он пошел в театр с Кей.

— Полная неудача! — сказал мистер Брэддок с неугасимой веселостью. — Отлично! В таком случае — отбываю.

— Но, дорогой мой, куда вы торопитесь? — сказал мистер Ренн виновато. — Почему бы вам не войти? Выпьете чаю, дождетесь Кей. Клэр подаст вам чай, если вы позвоните.

— В этом что-то есть, — согласился мистер Брэддок. -Здравый совет! Абсолютно здравый.

Он произнес несколько любезных слов прощального привета и направился в гостиную, где нажал кнопку звонка. Никаких последствий это не возымело, и, подойдя к лестнице, ведущей вниз к кухне, он крикнул:

— Э-эй! — Гробовая тишина внизу. — Э-эй! — испустил новую трель мистер Брэддок. И тут ему почудилось, что тишину внизу нарушил звук — непонятный звук, — такой звук, будто там кто-то рыдал.

Он спустился по лестнице и убедился, что кто-то действительно рыдал.

Поникнув на стуле, уткнув лицо в ладони, Клара, эта невыносимая девчонка, плакала в три ручья.

— Э-эй! — сказал мистер Брэддок.

Слезы обладают одним особым качеством — нередко на одну секунду они смывают неприязнь всей жизни. Много лет Уиллоуби Брэддок находился с этой девицей в холодно-враждебных отношениях. Даже отбрось он тот факт, что недавний инцидент с луковицей продолжал его язвить, для этой вражды имелись и другие причины. Мистер Брэддок все еще подозревал, что именно Клэр в день его восемнадцатилетия, ' когда он явился в Мидуэйз в цилиндре, именно Клэр швырнула из кустов камень в этот аристократический головной убор. Одно из тех преступлений века, которым из-за отсутствия улик позволяют перейти в разряд исторических тайн. Но Уиллоуби Брэддок ни на миг не сомневался, что невидимая рука принадлежала Клэр, и с того дня начал относиться к ней с ледяным неодобрением.

Но теперь, когда он увидел ее льющей слезы, павшую духом, без малейших намеков на дьявольское панибратство, унесенное волнами горя, его сердце смягчилось. Историки строили множество предположений о том, как поступил бы Веллингтон, если бы Наполеон расплакался при Ватерлоо.

— Э-эй, — сказал мистер Брэддок, — в чем дело? Что случилось?

Его голос, видимо, достиг слуха удрученной Клэр. Она выпрямилась и посмотрела на него мокрыми глазами.

— Ох, мистер Брэддок, — простонала она, — мне так плохо! Я такая несчастная, мистер Брэддок!

— Ну-ну, — сказал Уиллоуби Брэддок.

— Откуда мне было знать?

— Что знать?

— Я же не могла угадать.

— Что угадать?

— Я понятия не имела, что он так себя поведет.

— Кто и как?

— Фарш.

— Ты испортила фарш? — спросил мистер Брэддок, все еще ничего не понимая.

— Мой Фарш… Кларенс. Он принял это не так. Наконец-то мистер Брэддок узрел свет в конце туннеля.

Она приготовила что-то из фарша для этого Кларенса, кем бы он там ни был, а тот так на него накинулся, что подавился.

— Он скончался? — спросил мистер Брэддок, понизив голос.

Кухню огласил пронзительный вопль:

— О-о-о!

— Милая моя!

— Он же этого не сделал!

— Чего не сделал?

— Ох, мистер Брэддок, скажите, что он этого не сделал!

— Да чего — этого?

— Не наложил на себя руки.

— Кто?

— Фарш.

Уиллоуби Брэддок извлек из грудного кармана идеально сложенный шелковый носовой платок и провел им по лбу.

— Послушай, — сказал он расслабленно, — ты не могла бы рассказать мне все с самого начала в нескольких простых словах?

Он с интересом выслушал рассказ Клэр о событиях дня.

— Так, значит, Кларенс — это Фарш? — спросил он.

— Ага.

— А Фарш — это Кларенс.

— Ага, его все называют Фаршем.

— Вот что ставило меня в тупик, — сказал мистер Брэддок с облегчением. — Вот камень, о который я все время спотыкался. Теперь, когда этот момент обрел ясность, мы можемприступить к рассмотрению ситуации спокойно и хладнокровно. Проверим, правильно ли я понял положение вещей. Ты прочла эту рекомендацию в газете и начала его испытывать — правильно?

— Да, а он, вместо того чтобы турнирить, стал какой-то холодный и разорвал помолвку.

— Так-так. Ну так, черт возьми, все просто. Тебе требуется только, чтобы какой-нибудь искушенный светский человек отвел этого олуха в сторонку и ознакомил с истинными фактами. Заскочить мне к нему сейчас же?

Заплаканное лицо Клэр озарилось радостью, будто за ее глазами зажгли лампочки.

— Если бы вы это сделали!

— Конечно, сделаю, один момент.

— Какой вы хороший! Простите, мистер Брэддок, что я бросила в вас луковицу.

• Предыдущая
• 44/57
• Следующая