Корабли Мериора - Вурц Дженни - Страница 90
- Предыдущая
- 90/175
- Следующая
ГЛАВА IX
Особая комната, где братья Бридионы решали наиболее важные свои дела, напоминала орлиное гнездо. Находилась она на самом верху одной из сигнальных башен, высящихся в центральной части крепости. Решающее слово обычно принадлежало Брансиану Бридионскому — правителю Алестрона, но предварительно он всегда совещался со своими младшими братьями. Правда, сегодня решать должен был не он, а Парин — это ему Дакар предложил купить редкие изумруды.
Наверх вела крутая винтовая лестница. Добравшись до четвертого этажа, Безумный Пророк успел изрядно взмокнуть и сбить дыхание. Он судорожно глотал воздух. Его круглые щеки приобрели почти такой же цвет, что и камзол, воротник которого нещадно сдавливал ему шею. Когда Дакар наконец приплелся наверх и слуга открыл двери, чтобы его впустить, он напоминал пойманную в сеть рыбу. У самозваного торговца кружилась голова, и потому роскошный нармсский ковер с золотой бахромой, в котором утопали ноги, таил в себе не меньше опасностей, чем болотная трясина. Толстяк прилагал отчаянные усилия, только бы не рухнуть. Еще хуже будет, если он потеряет сознание и ударится головой о массивный дубовый стол.
Дакар беспомощно оглядывался по сторонам. Братья тоже глядели на него кто с напряженным вниманием, кто с полным безразличием. Однако Безумного Пророка волновало не выражение их лиц, а отсутствие свободных стульев. Их было всего четыре, по числу братьев.
Но делать нечего: навязанное Аритоном обличье заставило Дакара играть эту роль. Он шумно плюхнул на стол тяжелую шкатулку, откинул крышку и улыбнулся сквозь стиснутые зубы, видя, как бородатый великан, что сидел ближе всех, запустил свои израненные пальцы в сокровища, не имевшие цены.
Стол, за которым восседали братья Бридионы, не был единственным в комнате. У стены притулился другой стол, письменный. По обе стороны от него тянулись полки с книгами. Казалось бы, обычный кабинет человека, принадлежащего к знатному роду и не чуждого увлечению науками. Казалось бы. Но здесь пахло не только пергаментом и чернилами; нос улавливал запах тщательно смазанного металла. Оружие в этой комнате чистили гораздо чаще, чем водили пером по пергаменту.
Старший Бридион, сидящий напротив, тряхнул рыжеватыми волосами и присвистнул.
— Ситэр меня побери, вы только посмотрите! Подхватив шкатулку, он высыпал ее содержимое на стол.
Изумруды верховных королей Ратана вспыхнули яркими зелеными огоньками. Их отсветы переметнулись на лица братьев, склонившихся над столом.
Лицо Дакара тоже было зеленым, но совсем по иной причине. Он вытер потные ладони о длинные рукава камзола и промямлил:
— Прошу прощения.
— Прощения? — удивленно зарокотал Брансиан Бридионский.
Правитель Алестрона выпрямился. Он был выше и крупнее младших братьев. Свои всклокоченные волосы он стриг коротко, чтобы не торчали из-под шлемной шапочки. Жесткая борода напоминала клубок проволоки. Камзол, облегавший его широкие плечи, вполне мог бы служить шатром какому-нибудь тщедушному человечку. Если бы не тяжелая фамильная цепь — старинная, как и герцогский титул Бридионов, — Брансиан вполне бы сошел за наемника, хорошо знакомого с жизненными передрягами.
Герцог наморщил лоб, отчего его брови соединились, словно две замерзшие песчаные полоски.
— Тебе не за что просить прощения, торговец. Ты не соврал: твои изумруды и впрямь отменные. Таких я не встречал даже у торговцев из Шанда.
Дакар прокашлялся, внимательно и опасливо глядя на головы остальных братьев, которым было не оторваться от изумрудов. У всех троих были темные, почти черные волосы. Двое средних Бридионов заплетали их на старинный манер кланов — в косицу — и перевязывали кожаной тесемкой, чтобы не мешали в бою. Самый младший из братьев — Меарн — напоминал барашка после первой стрижки, но с завитым локоном, спускавшимся на острые плечи. Он был самым непоседливым и порывистым, что вовсе не делало его присутствие менее опасным.
Если бы Дакар не знал, что Парин и Кельдмар — погодки, он принял бы их за близнецов. Братья перебрасывались бесценными изумрудами, словно играли в кости. При этом они довольно яростно препирались из-за какого-то необъезженного жеребца — каждый утверждал, что конь принадлежит ему. Каждый превозносил собственные качества непревзойденного наездника и обвинял другого в полном их отсутствии. Они с обеих сторон пихали локтями Меарна, безуспешно пытаясь сделать его третейским судьей. Ни дать ни взять — живые кувалды, грубо сработанные одним кузнецом.
Дакара ничуть не волновал дурацкий спор братьев. Для него настал самый решительный момент, и Безумный Пророк старался не растерять последние крупицы мужества. Он чувствовал себя словно в змеином гнезде, которое вот-вот всполошится. Дакар захлопнул крышку шкатулки.
— Сожалею, но изумруды не продаются.
Змеиное гнездо всполошилось. Все четверо Бридионов уставились на Дакара. У Ларина побелели костяшки пальцев. Меарн в бешенстве вскочил и отшвырнул стул.
— Ты зачем сюда явился? Шутить с нами?
Брансиан шумно захлопнул дверь и закрыл ее на засов.
— Или ты принимаешь нас за идиотов? — угрожающе процедил Кельдмар.
Дакар глотнул воздуха.
— Изумруды были предлогом для встречи с вами. Причина крайне серьезная. Я пришел вас предостеречь. В вашем тайном арсенале орудует пробравшийся лазутчик.
Братья быстро переглянулись. Похоже, жизнь приучила их к любым неожиданностям. Дакар не услышал ни вздохов, ни восклицаний. Парин мгновенно заграбастал себе шкатулку.
— Доказательства! — прорычал он, не обращая внимания на протесты Дакара. — Один раз ты нам уже соврал. Камни пока останутся у нас. Кто знает, вдруг ты дважды врун!
Кельдмар вспомнил, что при нем нет оружия, и быстро исправил эту оплошность. Он перемахнул через стул и рванул дверцы комода, верх которого украшала фигурка грифона. На полках лежали тяжелые боевые мечи, завернутые в густо промасленные тряпки.
Неистовый, будто раздуваемый ветром огонь, Меарн обогнул стол и бросился к Дакару, не дав тому прижаться к стене. Пропоров материю камзола вместе с нелепой бахромой, в спину Безумного Пророка уткнулось острое лезвие стилета.
Парин содрал с себя богато украшенный пояс. Обвиняя братьев в ротозействе, он крепко связал нечестивому торговцу драгоценностями пухлые запястья.
— Эт милосердный, — простонал Дакар, чувствуя, как быстро немеют руки. — Хорошо же вы встречаете гостей! Я пришел, чтобы по-дружески вас предостеречь.
Меарн больно кольнул его стилетом.
— Друзья не начинают с вранья.
Брансиан расстегнул тесный воротник и, путаясь в складках ярко-голубого плаща на золотистой подкладке, торопливо спросил:
— Лазутчик? Из какого города заслан?
Сорвав плащ, герцог остервенело швырнул его на стул.
— Говори, откуда он! Из Тирэнса? Из Калеша? Или этот гнусный правитель Дерна опять решил строить нам козни?
Опасаясь, как бы Меарн не прикончил его, Дакар уклончиво произнес:
— Так ли это важно?
— Все равно узнаем, — пообещал Кельдмар, размахивая двумя мечами. Смех его напоминал звук, с каким обледенелая снежная крупа ударяет о мерзлую землю. — Сам скажет перед смертью.
— Я подожду здесь.
Дакар сделал шаг в сторону, надеясь, что поиски лазутчика заставят братьев позабыть о нем. Напрасно; к стилету Меарна прибавились лезвия двух мечей, упершихся Безумному Пророку прямо в грудь.
— Нет, — прошипел Меарн и одержимо блеснул глазами. — Ты отправишься вместе с нами.
Брансиан распахнул дверь. Парин церемонно поклонился, пропуская брата-соперника. Кельдмар, скривив губы и держа мечи наизготовку, молча прошел вперед. Тогда Парин прекратил свой балаган и вытолкнул Дакара на лестницу.
Упираться было бесполезно. Мнимого продавца волокли вниз, словно собачонку на поводке. Он даже не успел заметить, куда делись изумруды верховных королей Ратана. Братья и не думали отзываться на его скулеж. Они стремительно тащили Безумного Пророка вниз по лестнице, ничуть не заботясь, что он может упасть и расшибить голову. Дакар проклинал дурацкие штаны, не желавшие держаться на его заду. В перерывах между проклятиями он мысленно умолял Меарна, чтобы тот не споткнулся. Дакар считал себя невинной жертвой, и ему очень не хотелось превратиться в живую колбасу, насаженную на вертел.
- Предыдущая
- 90/175
- Следующая
