Исс и Старая Земля - Вэнс Джек Холбрук - Страница 2
- Предыдущая
- 2/98
- Следующая
Но затем и вовсе, достаточно вольно трактуя статьи Хартии, дети, работники в отставке, слуги и временные рабочие были исключены из основного состава. В понятие «временной работы» стали входить работы на фермах, по обслуживанию гостиниц и аэропорта, включая даже авиационных механиков, короче говоря, практически все неквалифицированные работы. Более того, рассматривался проект закона, утверждавшего, что любая неквалифицированная работа вообще не может рассматриваться как постоянная.
Но на Араминте всегда была нужда в дешевой, многочисленной и умелой рабочей силе, и самым удобным ее поставщиком являлся народ, населявший атолл Лютвен, расположенный в трехстах милях к северу от Араминты. Там жили йипы, потомки сбежавших слуг, изгнанники, нелегальные эмигранты, мелкие преступники и прочий сброд из тех, кто волей, а кто неволей некогда сделался жителем атолла.
Словом, йипы вполне компенсировали потребность в рабочей силе, и потому им разрешалось находиться на станции даже до шести месяцев. Большего срока консерваторы не допускали ни на йоту.
В миле к югу от станции, в доме с видом на реку жил Хранитель, исполнительный суперинтендант станции Араминта. По условиям Хартии, он являлся действительным членом Общества натуралистов и уроженцем Штрома, маленького поселения членов этого общества на Трое. К тому времени, когда Общество стало практически лишь воспоминанием, условия существования Заповедника стали трактоваться гораздо более свободно и в конце концов — а особенно в этом случае — все резиденты Общества, находившиеся на Штроме стали считаться его действительными членами.
Фракция, исповедовавшая «рекомендуемую» идеологию и называвшая себя партией «Жизни, Мира и Свободы» (ЖМС) начала движение в поддержку йипов, чьи условия жизни объявила невыносимыми и позорными для общественного сознания. Ситуация могла разрешиться только позволением йипам оседать на основных землях Деукаса. Другая фракция, называвшаяся — «хартисты», тоже сознавала эту проблему, но предлагала другое ее разрешение, без нарушения Хартии: а именно — переправить всех йипов в другие миры. «Это невозможно!» — хором восклицали «Жемеэсовцы» и продолжали еще сильнее критиковать своих противников. Они заявляли, что консервация есть идея архаическая, негуманная и выходящая за рамки разумного мышления, что все взгляды «хартистов» надо немедленно пересмотреть, и так далее.
Последние же, наоборот, утверждали, что и Хартия, и Консервация должны оставаться неизменными и с сардоническими улыбками намекали на то, что вся их критика и пыл имеют под собой вполне конкретные эгоистические причины — якобы жемеэсовцы хотят разрешить строительство поселений йипов на лесном берегу Мармиона лишь для того, чтобы создать прецедент, позволяющий нескольким не заслуживающим того натуралистам — без сомнения самым горячим членам ЖМС — создать на одном из красивейших побережий Деукаса собственные поместья, где они станут пользоваться услугами йипов в качестве слуг и работников, и поживать лордами. Это в свою очередь спровоцировало жемеэсовцев напасть на циничных хартистов с обвинением, что подобные инсинуации лишь вскрывают их собственные тайные амбиции.
Но на станции Араминта идеология не играла серьезной роли; проблема йипов и так признавалась реальной и требующей немедленного разрешения. Однако вариант жемеэсовцев был решительно отклонен, поскольку любое разрешение проблемы в соответствии с их взглядами так или иначе формально закрепляло нахождение йипов на территории Кадвола. Наоборот, по их мнению, также все усилия должны были быть направлены на исполнение предложения хартистов, то есть на перемещение всего населения йипов в какой-нибудь другой мир, где их присутствие окажется полезным и желанным.
Это убеждение особенно усилилось, когда Эустас Чилк, менеджер местного аэропорта, обнаружил, что йипы уже давно систематически обкрадывают склады Компании. В первую очередь они тащили части флаеров, которые на атолле, без сомнения, превращались в целые, готовые к полетам машины. Кроме этого, они воровали оружие, орудия туда, амуницию и топливо. Все это происходило явно не без помощи Намура вне-Клаттука, комиссионера агентства временного труда. В связи с этим произошло два столкновения между Намуром и Чилком, которые в некотором роде даже заслуживали наименования эпических битв. Намур, урожденный Клаттук, сражался с задором и мужеством, а Чилк методично применял стиль задворков, заключавшийся в том, чтобы припереть врага к стенке и молотить его до тех пор, пока тот не свалится на пол, что Намур, в конце концов, и не преминул сделать.
Чилк же был уроженцем Айдолы, городка Больших Прерий на Старой Земле. На самой заре своей жизни маленький Эустас испытал сильное влияние своего деда Флойда Сванера, собирателя животных, а также всяческих осколков, раритетов, антикварных книг и прочего старья, в котором находил нечто забавное. Дед подарил Эустасу, когда тот был еще ребенком, замечательный «Атлас Мира» с изображением всех обитаемых миров Сферы Гаеан, включая и Кадвол. Атлас поразил крошку Эустаса до такой степени, что повзрослев он стал космическим странником — наполовину бродягой, наполовину разнорабочим.
Так что путь, приведший его на Араминту, был хотя и извилист, но не случаен. Как-то раз он писал по этому поводу в письме к Глауену:
«Я работал оператором автобусных туров Семи Городов в мире Джона Престона, — далее Эустас описывал, как однажды насторожился при виде „леди с лицом, как яблочный пирог, и огромным бюстом, оттопыривавшим черный костюм“, которая присоединилась к его туру и каким-то образом втянула его в разговор, с похвалой отзываясь о его способностях. Он вежливо отвечал, что лишь хорошо выполняет свои обязанности. Дама представилась как мадам Зигони, вдова из Розалии, мира на задворках Треугольника Пегаса. Через несколько минут беседы она пригласила Чилка присоединиться к ее завтраку — отказываться не имело смысла.
Мадам Зигони выбрала прекрасный ресторан, где им подали не менее прекрасный ланч. За едой она не переставала призывать Чилка побольше рассказывать о его юных годах в Больших Прериях и о прошлом его семьи. Неожиданно, как бы импульсивно, мадам Зигони упомянула о своей силе ясновидения, которой она не пользуется из-за огромного риска, поскольку это может принести неприятности ей самой, ее судьбе и прочим людям, так или иначе вовлеченным в ее откровения. «Вероятно, вы удивлены моим интересом к вам, но я должна заявить открыто — внутренний голос говорит мне, что вы именно тот человек, который мне нужен».
— Все это очень интересно, но… — осторожно согласился Чилк. — Но зарплата у меня высокая — согласны ли вы платить еще больше?
— Вы получите достаточное вознаграждение, но лишь после того как исполните все, что я от вас потребую.
— Хммм, — задумчиво промычал Чилк, но в ответ на это замечание мадам Зигони, огромная, уже почему-то полураздетая, с маленькими поблескивающими глазками на широченном лице, отгородила от него руками весь их завтрак.
В конце концов, соблазн сломил нерешительность Чилка и он стал суперинтендантом ранчо, называвшегося Тень Долины на Розалии.
Его обязанности заключались в том, чтобы координировать деятельность всех рабочих ранчо и особенно следить за йипами, привезенными на Розалию поставщиком рабочей силы по имени Намур.
Но удивление Чилка достигло наивысшего предела, когда мадам Зигони неожиданно объявила, что хочет выйти за него замуж. Чилк от такой чести отказался, и, хотя и избежал гнева, не получил за свою работу никакой платы.
Вскоре после этого в городишке Липвиллоу на Большой Грязной Реке Чилк встретился с Намуром, и тот предложил ему работу в качестве менеджера аэропорта на станции Араминта. Намур фактически заправлял всем аэропортом, однако Чилк сумел поставить себя так, что в его работу никто не лез, и он сам имел свою выгоду. Тем не менее, вся ситуация, включая романтический интерес мадам Зигони и помощь Намура, была очень загадочной, а в воздухе повисали все новые загадки. Сколько незаконных флаеров удалось собрать йипам из похищенных частей? И для чего они наворовали столько всего остального? И где все это теперь находится?
- Предыдущая
- 2/98
- Следующая
