Проклятие пятого уровня - Якименко Константин Николаевич - Страница 8
- Предыдущая
- 8/75
- Следующая
– Классно! Хотела бы я посмотреть, – говорит она.
– Если честно, то мне не очень понравилось, – признаюсь я.
– Странно.
– Что – «странно»?
– Ну, ты так об этом рассказывал, а теперь оказывается, что тебе не понравилось. А что тебе тогда нравится?
И в самом деле – что тебе нравится, Андрей Шалькин? Я привык относиться ко всему, что вижу на Земле, с точки зрения критика. Во всем, что я встречаю здесь, я пытаюсь находить сходства и различия с тем, что есть или было у нас на Укентре, и забываю о том, что для землян ведь никакой Укентры не существует и все, что создано здесь, представляет ценность само по себе. Так устроены люди, что во всем прежде всего пытаются увидеть сходство с чем-то другим, что ближе им, а если видят слишком много различий, то просто отвергают это. Наблюдателям-«маймрийцам» гораздо легче в этом отношении.
Однако тем временем Лена ждет моего ответа. Не хочется быть сейчас слишком серьезным. Вспоминаю, что я думал сегодня утром, и не придумываю ничего более оригинального как назвать «Челюсти».
– Ну, это уже классика, – говорит девушка. – Ты предпочитаешь старые вещи? Может, ты вообще противник прогресса?
Тут мне становится совсем смешно. Никогда бы не подумал, что землянка назовет противником прогресса меня, представителя цивилизации седьмого уровня.
– Вот это уже неправда, – говорю я.
– Неужели?
– Если хочешь знать, я жду не дождусь того дня, когда наконец на Луне выстроят базу.
Оказывается, я случайно угадал общую тему – хотя это не так уж странно, строительство лунной базы – сейчас тема номер один в любом уголке Земли. Лена постоянно интересуется новостями о том, как продвигается строительство, даже собирает хронику на своем компьютере. Замечаю про себя – как мы в этом похожи!
– Я еще побываю на Луне! – говорит она. – И на Марсе тоже, – это уже не так уверенно.
Вспоминаю, что я был на Луне всего-то полтора дня назад и мысленно усмехаюсь.
– Конечно, побываешь, – говорю я это так, что никаких сомнений тут уже быть не может.
– А ты? – спрашивает она.
– Обязательно, – заверяю я ее.
Тем временем мы уже приехали. Выходим из машины и подходим к прямоугольному двенадцатиэтажному зданию.
– Ну, все, – говорю я. – Я свою миссию выполнил, тебя доставил по назначению. Теперь мне пора домой.
Лена смотрит на меня, и взгляд снова приобретает знакомое выражение.
– Андрей, я хочу тебе сказать… – начинает она.
Сейчас или никогда, понимаю я. Если не сделать этого прямо сейчас, потом я уже могу не решиться.
– Лена, извини, но сначала я скажу. Ты совсем юная и очень красивая, на тебя, наверное многие заглядываются. Буду честным – ты мне очень понравилась. Но у нас не может ничего получиться.
На несколько секунд она застыла на месте, то бросая взгляд на меня, то уводя в сторону.
– Андрей, я же ничего еще не сказала…
– И не нужно. Поверь, что так будет лучше.
– Ты женат? Ты ее любишь? Может, у вас даже есть дети? – попыталась угадать она. – И ты думаешь, что я…
Я оборвал фразу, не давая Лене закончить – мне не хотелось это слышать, что бы ни последовало за таким началом.
– Все три раза мимо. И ничего я такого не думаю. Все это не имеет значения.
– А что имеет для тебя значение? – мне показалось, на ее глазах выступили слезы. Впрочем, похоже – только показалось.
– Понимаешь, может пройти немного времени, и меня здесь уже не будет. Я буду где-то далеко, а ты останешься здесь.
– Понимаю, – говорит она.
Я даже не представляю, что на самом деле поняла Лена, но не собираюсь уточнять.
– Почему ты здесь? – спрашивает вдруг девушка. – Почему ты работаешь в «Эпсилоне»?
– А где я, по-твоему, должен работать?
– Не знаю. Только не с такими мошенниками, как Строк.
Я даже не представляю себе, что можно на это ответить. Иногда женщины ведут себя совершенно непредсказуемо.
– Мне пора идти, – вместо ответа просто говорю я.
– Конечно. Я поняла.
Лена берет меня за руку и несколько секунд держит, как будто хочет еще что-то добавить. Потом вдруг отпускает и, не прощаясь, быстро скрывается в подъезде дома. Я провожаю ее глазами, потом сажусь в машину и неспеша отъезжаю.
Негодяй ты все-таки, Шалькин! Или это время у нас такое?
Пускай уж извинит меня Эйнос, но только сегодня вечером я наконец решил заняться делом, из-за которого меня в срочном порядке вызывали в Центр.
Еще когда Тар-Хамонт заканчивал рассказ, я уже прокручивал все в голове. Ну, допустим, хотя и маловероятно, что земляне выкрали у кого-то из нас лучемет. Но чтобы узнать о наблюдателях, им нужно было бы очень основательно покопаться в чьем-то компьютере, причем обойти при этом экстравысокий уровень доступа и понять зоувскунский или еще какой-то язык. Все это, конечно, бред. Существует только один реальный способ для землян получить такую информацию. Это возможно в том случае, если наблюдатель сам выдал им правду.
Зачем может понадобиться наблюдателю выдавать своих? Что он может при этом выиграть? Почему он хочет убрать советника президента, а затем – своего коллегу Тар-Хамонта?
Чувствую, что не готов пока к ответу на этот вопрос. И прежде, чем подойти к нему, стоит разобраться в других вещах.
Почему именно мы шестеро?
В том, что по предположению Эйноса предатель находится среди нас, сомнений нет. Во-первых, он сам сказал, что других наблюдателей не стоит вообще в это впутывать. Это понятно – координатор не хочет компрометировать весь наш земной отдел, и тем самым – всю Организацию. Чем меньше людей будет знать, тем лучше. Все должно пройти тихо и незаметно, виновник будет наказан, остальные продолжат работать, как раньше, а наверх, за пределы Организации, ничего не уйдет. Значит, вполне логично ограничиться несколькими людьми, а если как раз несколько человек находятся под подозрением – почему бы их и не выбрать? Ведь тут, во-вторых, играет роль психологический фактор: когда предатель знает, что его подозревают, то может сделать две вещи. Или решит затаиться, прекратит свою деятельность, а там подойдет срок, и Хайлам наконец поставит последнюю точку в этом и многих других делах. Или будет продолжать, но ему придется вести двойную игру, он начнет нервничать, и в конце концов допустит ошибку, а тогда мы его и поймаем. Значит – наша шестерка. Но почему?
И не значит ли мое назначение руководителем то, что я – главный подозреваемый? Чтобы таким образом следить за тем, как я буду сам себя ловить, и ждать, пока собьюсь?
Какие глупости иногда лезут в голову! Как бы там ни было, я-то насчет себя знаю правду.
Координатор так и не сказал мне, кого подозревает. А может, конкретных подозрений у него нет, он просто решил присмотреться к нам, и для этого собрал вместе. Так или иначе, я получил от него данные на остальных пятерых наблюдателей, включая Тар-Хамонта. Пора бы мне с ними ознакомиться.
Хотя хайламец вроде бы вне подозрений, начну именно с него.
Итак, Тар-Хамонт, подданный Хайлама, земное имя Борис Алексеевич Барков. Работает в прямом контакте с девяносто пятого года (а Эйнос еще сказал, что самый опытный – я!), земной возраст – сорок два года. Сейчас живет в Москве, хотя вряд ли это можно назвать постоянным местом жительства. Сотрудник милиции, по званию – майор. С девяносто восьмого поддерживает связи с Интерполом. Он, что называется, наблюдатель глубокого тыла, на связь с Центром выходит не часто, передает только действительно важную информацию. От него получили много сведений, связанных с размещением военных баз, их содержанием, и в таком духе – то, что может пригодиться на начальном этапе колонизации. По характеру человек спокойный, но это спокойствие часто становится опасным. Когда нужно (да и не только), бывает жестоким. Не один раз убивал даже при подозрении о возможной угрозе, получал на этот счет предупреждения из Центра, но продолжал действовать по своему. Человек скрытный, себе на уме. Прекрасно умеет себя контролировать. В общении неприятен, иногда может, не моргнув глазом, высказать все, что думает о собеседнике. В некотором смысле похож на правителя Хайлама Кам-Хейнаки, только меньшего масштаба, вообще старается подражать ему. Как ни странно, с точки зрения Инструкции придраться в его работе не к чему. Такой, как он, случайно выдать себя не мог, ошибок не допускает.
- Предыдущая
- 8/75
- Следующая
