Голос демона - Якоби Кейт - Страница 109
- Предыдущая
- 109/116
- Следующая
«Найдите другой путь, — говорил Мика. — Должен же быть другой путь! »
Когда Финлей проснулся снова, приснившийся кошмар не сразу отпустил его. Ангел Тьмы, его голос, его источающая зло аура все это было отвратительно, но, как и раньше, самым страшным казалось его лицо. Почему?! Почему Ангел Тьмы во сне явился ему с лицом Роберта? Не могли же они на самом деле быть так похожи, иначе кто-нибудь уже обратил бы внимание на то, что по стране рыщет двойник его брата!
Было и что-то еще… сила Карлана вызывала в душе Финлея какой-то еще более глубокий отклик, зловещее значение которого ему необходимо было расшифровать. Конечно, Финлей скорее умер бы, чем хоть словом намекнул на это Роберту. Если разум Финлея шутит подобные шутки, Роберту совсем ни к чему о них знать.
Чтобы отвлечься, Финлей начал рассматривать комнату, в которой находился. Сначала ему показалось, будто он в ней один, но потом он заметил пожилого мужчину, серые глаза которого с беспокойством смотрели на него.
— Кто вы?
— Я Эйден МакКоули. — Незнакомец стоял у постели, сложив руки перед собой.
— Не следует так шутить. — Финлей попробовал сесть, но боль вонзилась ему в бок, а голова, казалось, собралась отвалиться. По какой-то непонятной причине Финлею почти захотелось, чтобы именно это и произошло.
— Шутник, скорее вы, — пробормотал незнакомец, не делая попытки помочь раненому.
Финлей бросил на него вызывающий взгляд:
— Вы что, долго находились в обществе моего братца?
— Почему вы спрашиваете? Разве это так заметно?
— Нет, вовсе нет. — Финлей снова попытался сесть, и на этот раз МакКоули помог ему. Со стонами и ругательствами Финлей, наконец, сел, привалившись к спинке кровати. Боль была ужасной, но после нескольких глубоких вдохов немного унялась. Финлей из своей комнаты, конечно, ничего видеть не мог, но слышал достаточно.
— Что там происходит?
— Гильдийцы напали на замок, но опасности, что они прорвутся, нет. Обороной командует Роберт.
Спокойствие священника удивило Финлея. На лице Мак-Коули была написана озабоченность, но вовсе не страх.
— А что с Дженн? И с Беллой?
— Дженнифер… — МакКоули, казалось, трудно было подобрать слова. — Как я понимаю, срок ее наступил. Она в своей комнате, с ней ее сестра.
— Срок? — Финлей почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. — Уже?
— Думаю, что потрясение смертью отца…
— Вот что, помогите-ка мне. — Финлей не стал ждать дальнейших объяснений. Он должен был видеть все сам — слишком важные события происходили в замке. Финлей попытался подняться на ноги, но не смог: тело просто не желало подчиняться, а боль…
— Что вы делаете! Вы никуда не можете идти!
— Вы лучше помогите мне. — Финлей продолжал попытки встать, так что у священника не осталось выбора. Финлей медленно выпрямился, чувствуя ужасное головокружение. Боги, до чего же трудно!..
Повиснув на МакКоули, Финлей доковылял до двери. Священник помог ему пересечь коридор и распахнул дверь комнаты напротив.
Белла не обратила на них внимания, только Адди бросила быстрый взгляд на Финлея. Внимание обеих женщин было сосредоточено на Дженн. Когда Финлей сделал попытку приблизиться к постели, Белла прошипела:
— Что вам здесь нужно?
— Как она? — Впрочем, можно было и не спрашивать. Лежавшая на постели Дженн была бледной как мел, ее губы посинели, дыхания почти не было слышно. Вырывавшиеся у нее стоны говорили об ужасном страдании. — Что-то не так, да?
Белла пыталась влить что-то в рот Дженн, но безуспешно. Роженица лежала с закрытыми глазами, не обращая внимания на окружающих.
Финлей обратился к ней мысленно:
«Дженн! Ты меня слышишь? »
Никакого ответа.
«Дженн! »
«Не могу… нужно бороться… не могу ничего сделать… »
— Что с ней? — спросил Финлей. Колени его дрожали, стоять было невероятно трудно, но он не дал МакКоули усадить себя: сначала нужно было…
— Проклятие, откуда я знаю? — бросила Белла. — Ей больно. Слишком больно. Так ребенок никогда не сможет появиться на свет.
— Но разве нельзя дать ей какое-то снадобье?
— Я пыталась, дьявол тебя побери! Она ничего не глотает даже воду, и с каждой минутой слабеет. Боюсь, она… — Белла снова склонилась к сестре, когда новый приступ боли заставил ту закричать.
Финлей собрал остатки сил и повернулся к МакКоули.
— Помогите мне сесть в кресло в углу, где я не буду мешать. — Когда священник выполнил его просьбу, Финлей не смог сдержать стона. — А теперь идите и найдите моего брата. Делайте, что хотите, говорите ему, что хотите, но приведите сюда. Немедленно.
— Но он же не покинет поля битвы!
— Вы говорили, что особой опасности нет. Ему не потребуется отлучаться надолго. Пожалуйста, пойдите за ним!
Когда растерянный МакКоули вышел из комнаты, Финлей перевел взгляд на лежащую на постели Дженн:
«Дженн, послушай меня. Держись. Все будет хорошо. Ты только держись».
«Не знаю… больно… что-то не так… а он там… »
«Держись, Дженн! Не тревожься. Я помогу тебе».
Мысленный голос Дженн слабел с каждой секундой; когти, терзающие живот Финлея, не имели никакого отношения к его собственным ранам. Что происходит с Дженн?
Невозможно поверить в то, что Карлан желает ей смерти теперь ведь он мог убить ее когда угодно раньше. Нет, она нужна ему живой… Так зачем он вмешивается? Как он может?..
Конечно! Он хочет через ребенка подчинить ее себе!
На лестнице раздались шаги, и в дверном проеме возник Роберт. Его взгляд лишь скользнул по постели и уперся в Финлея, пылающий и гневный.
— Что тебе нужно?
Финлею хотелось встряхнуть брата и подтащить его к Дженн, но сил на такое у него не было.
— Подойди ко мне. Я должен с тобой поговорить — и не начинай препирательств о том, что тебе нужно быть на стенах. Чем дольше ты будешь спорить, тем дольше туда не вернешься.
Глаза Роберта сверкнули, но он все же подошел к Финлею. МакКоули остался у двери, настороже, но ни во что не вмешиваясь.
Финлей подождал, пока Роберт не оказался так близко, что их разговора никто больше не услышал бы, — его заглушали звуки битвы, долетавшие через окно, стоны Дженн, уговоры Беллы. Однако, даже, несмотря на это, Финлей заговорил шепотом:
— У Дженн слишком сильные боли, Роберт. Она сопротивляется… Тут каким-то образом замешан Карлан. Чем дольше она будет бороться, тем больше опасность. Даже Белла заметила, что все идет неправильно.
Роберт ничуть не смягчился, лицо его по-прежнему казалось высеченным из камня.
— Зачем ты говоришь об этом мне?
Финлей собрал все свое мужество, чтобы ответить:
— Ты должен помочь ей, облегчить боль.
В первый раз в жизни Финлей увидел на лице брата откровенный страх.
— Нет!
— Ты должен. Если ты этого не сделаешь, ребенок погибнет и Дженн умрет, пытаясь его спасти.
— Они умрут, если я вмешаюсь! — прошипел Роберт. — Или ты думаешь, судьба Береники ничему меня не научила? Я убил ее, мать моего ребенка. Они оба погибли только потому, что я попытался облегчить боль. Я не хочу… не могу подвергнуть Дженн такой опасности. Я… я не могу, Финлей, и говорить тут не о чем.
— Но у меня для такого нет сил, и ты это знаешь. — Финлей ухватил Роберта за рукав, стараясь вложить в свой голос как можно больше убедительности. Совершенно необходимо заставить Роберта поверить… — Роберт, Береника умерла, потому что твоя сила схлестнулась с растущей силой младенца, даже еще не родившегося. Береника умерла из-за того, что носила под сердцем твоего ребенка.
Роберт посмотрел на брата расширившимися глазами и покачал головой, явно раздираемый противоречиями.
— Ты не понимаешь, Финлей… Я не могу рисковать как раз потому, что есть шанс… шанс…
— Что ребенок Дженн твой? — прошептал Финлей, чтобы избавить брата от мучений.
Роберт замер на месте.
— Ну, пожалуйста, Роберт! Ты должен попробовать. Если ты не предпримешь ничего, Дженн умрет. Если ты все же попытаешься, у нее появится хотя бы надежда выжить. Если ребенок Ичерна, ей ничто не будет угрожать. Должна же ее жизнь быть для тебя важна!
- Предыдущая
- 109/116
- Следующая
