Возвращение изгнанника - Якоби Кейт - Страница 88

• Предыдущая
• 88/146
• Следующая

Дженн повернулась и прошла через калитку в сад. Она свернула на первую же дорожку, уходящую влево, и двинулась вдоль стены, обсаженной лимонными деревьями. Порыв ветра зашелестел листьями старого тиса и разогнал облака, позволив выглянуть луне. Она светила не очень ярко, но ее света хватило, чтобы Дженн разглядела старика на скамье под тисом. Когда она приблизилась, он поднял голову, и Дженн, сделав глубокий вдох, постаралась отогнать все мысли об Анклаве. Ее ждал барон Кемпбелл, ждал, чтобы задать еще вопросы. Но теперь у Дженн были и собственные вопросы тоже.

— Я не был уверен, что вы придете, — пробормотал Кемпбелл вместо приветствия. — Я понимаю: уже поздно, и молодые девушки давно должны спать. Благодарю вас.

Дженн пожала плечами:

— Не так уж и поздно, да и кроме того, Белла и Лоренс еще не спят. В их окне виден свет свечи.

Кемпбелл кивнул:

— Ну так скажите мне: как вы думаете, если я попрошу Данлорна, захочет он мне помочь?

Опустившись на скамью рядом со стариком, Дженн сложила руки на коленях.

— Не знаю, чем он мог бы помочь. Я ведь уже говорила вам: насчет меня он узнал совершенно случайно. Чтобы он смог найти вашего внука, потребовалось бы еще много случайностей. Это, правда, не значит, что он не сумеет ничего придумать. Единственный способ узнать это — спросить его самого. Но расскажите мне, как случилось, что ваш внук был похищен. Я очень мало знаю о Смуте. Там, где я выросла, о ней никогда не говорили, а теперь отец предпочитает думать о других вещах.

— Он никогда по-настоящему и не участвовал в Смуте. Здесь он был далеко от основных событий и хотя знал всех участников, Якоб такой человек, что всегда предпочитал держаться особняком. Когда начались столкновения, он счел за благо не становиться ни на чью сторону. — Кемпбелл искоса бросил взгляд на Дженн и потер руками усталое лицо. — Вы знаете, — продолжал он, — я уже почти не вспоминал о Смуте, но с тех пор, как услышал о вас, я ни о чем больше не думаю — совсем как в тот день, когда услышал о битве между Бурхартами и Пейнами. Ох, между ними давно была междоусобица из-за какой-то глупости, но тут вдруг они схватились у Кэдденфилд. В тот день погибли двадцать семь человек и многие десятки были ранены. Сами Бурхарт и Пейн остались в живых и начали обвинять друг друга в нечестных приемах. Теперь все это принадлежит истории.

Дженн наклонилась вперед, чтобы видеть в лунном свете морщинистое лицо. Глаза старика оставались в тени, но все равно, казалось, смотрели куда-то очень далеко, когда он вспоминал о тех давних годах.

— Я почти не знаю истории. Что произошло после первой битвы? Как случилось, что Смута так ослабила страну, чтобы дать Селару уверенность в победе?

Кемпбелл снова искоса взглянул на девушку.

— Если бы после первой битвы вражде дали угаснуть, у Селара не было бы никакого шанса захватить Люсару. А случилось так, что никакого шанса не оказалось у миротворцев. В начале следующего года на воинов Пейна из засады напали люди, носившие цвета Дома Рамсеев. Рэндаллы, давние враги Рамсеев, сообщили Пейну имя виновника. Пейн обрушился на Рамсея, но, поскольку тот был в союзе с Кендаллами, теперь уже воевали пять Домов. Я помню споры и обвинения, оскорбления и дуэли. Граф Каски попытался успокоить противников, но, к несчастью, встреча представителей Домов закончилась резней: Пейн был убит за столом переговоров. Его сын, старший брат теперешнего графа, обвинил Каски в заговоре и поклялся изничтожить Дом Каски. С этого момента ничто уже не могло нас спасти.

— Но что насчет короля Эдварда? Разве он ничего не предпринял?

— Эдвард был слабым человеком. Он разбрасывался обвинениями, словно зерном при посеве, не думая о том, каковы будут всходы. Дома очень быстро потеряли доверие к нему, а Эдвард, в свою очередь, перестал верить им. За два года до того умерла королева, не родив ему наследника, так что, поскольку преемственность власти оказалась под вопросом, король лишился поддержки народа. Он мало что мог сделать. Впрочем, не все Дома участвовали в междоусобицах, хотя исключений было мало: ваш собственный Дом да еще Мейны и Дугласы.

— Дугласы? Данлорны?

— Да. Отец Роберта, Тревор, был великим человеком. Он метался из одного конца страны в другой, делая то, что должен бы был делать Эдвард. Каким-то образом ему удалось добиться доверия всех Домов — а о его отваге до сих пор ходят легенды.

— Так чем же все кончилось? Как удалось Селару вторгнуться в страну?

Кемпбелл пожал плечами.

— Он выжидал. За три года Смута достигла такой степени, что почти каждый Дом в Люсаре был в кровной вражде еще по крайней мере с двумя Домами. Никто никому не верил, ни у кого не осталось надежных друзей. Те, что сегодня были союзниками, завтра становились врагами. Селар пересек границу, выиграл несколько мелких стычек и проник в глубь страны прежде, чем хоть один из Домов успел собрать воинов. Поскольку между Домами шли раздоры, потребовались месяцы, чтобы заставить их сотрудничать. Было две крупные битвы — первая у Нанмура и вторая при Селуте. Там-то и был убит мой сын, погиб Тревор, а ваш отец получил увечье. Король Эдвард тоже пал на поле боя. Через восемь месяцев после того, как Селар пересек границу, он был коронован в базилике

Марсэя.

Дженн попыталась разобраться в услышанном. Значит, раздоры и ненависть стоили Люсаре независимости. Словно вспышка света озарила для девушки прошлое: она сама и ее страна — обе лишились прав, данных им от рождения, в одно и то же время, одним и тем же образом.

— Так что же, — выдохнула Дженн, — случилось с вашим внуком? Как вообще начались похищения? Были ли они обычны во времена Смуты?

Кемпбелл сложил руки на груди.

— В то время и сомнения не было, что это — следствие Смуты. Не помню, кого схватили первым, но сына Блэра наверняка похитили почти сразу, как это началось. Трудно сказать точнее… Было столько нападений, засад, схваток, столько людей — невинных людей — погибло. Сначала исчезновение детей никто не связывал одно с другим. Так продолжалось, пока среди бела дня не был захвачен маленький Петер МакГлашен. Около дюжины вооруженных всадников напали на караван его матери, направлявшейся навестить своего дядю. Они перебили стражу, не тронули мать мальчика и ее женщин и увезли маленького Петера. Ему было два года. Родители напрасно ждали требования выкупа. Примерно то же случилось и с моим внуком — со всеми детьми.

• Предыдущая
• 88/146
• Следующая