Генерал Дима. Карьера. Тюрьма. Любовь - Якубовская Ирина Павловна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/53
• Следующая

Кому было нужно упечь Якубовского за решетку? Разгадку следует искать в событиях осени 1993 года, когда был расстрелян из танков Верховный Совет.

В своей книге «Исповедь президента», в главе, которая называется «Трудное лето», Борис Ельцин не раз упоминает имя Якубовского. Он пишет, что на одном из заседаний комиссии по борьбе с коррупцией встал вопрос о том, чтобы попытаться привлечь живущего в Канаде молодого бизнесмена Дмитрия Якубовского в качестве свидетеля по делу о коррупции в высших эшелонах власти.

Думаю, что такое объяснение: Дима — свидетель, вряд ли можно воспринимать всерьез — хотя бы потому, что «свидетели» в Кремле не живут. Но оставим это на совести автора или авторов.

Диму поселили в самом сердце столицы — бывших великокняжеских хоромах Кремля, превратившихся в резиденцию президента, где в советское время останавливалась лишь Маргарет Тэтчер. Она любовалась тем же видом из окна, что и Дима. Правда, железная леди не опасалась за свою жизнь.

Ситуация была крайне напряженная. Якубовский прибыл в Москву поздним вечером 23 июля 1993 года, а уже 27 июля Борис Ельцин подписал Указ об освобождении от должности министра безопасности РФ Виктора Баранникова.

Детонатор сработал, снаряды начали взрываться. Имея врагов в лице Баранникова и в какой-то мере Степанкова, трудно было чувствовать себя полностью защищенным даже в апартаментах на фоне Боровицкой башни. Эти высокопоставленные чиновники были заинтересованы не только в его задержании, но и в том, чтобы он навсегда замолчал.

Дима располагал уникальной информацией. Чтобы разобраться в текущих российских реалиях, увидеть подводные течения и распутать секретные узлы, ему понадобилось несколько часов напряженной работы.

Между тем бывший друг Степанков уже подписал ордер на арест Якубовского за нелегальный переход государственной границы. События развивались, как в боевике, может быть, даже покруче. Потому что автор сюжета не знал, удастся ли герою выбраться живым из заварившейся каши.

Когда поздно вечером в кремлевские покои, где Дима ужинал вместе с Андреем Карауловым, влетел полковник Борис Просвирин, бывший в ту пору заместителем Коржакова, и крикнул: «Срочно собираемся и едем в Ростов!» — стало ясно, что ситуация вышла из-под контроля.

Ростов? Почему Ростов? Дима рассказывал мне, что в первую секунду просто лишился дара речи. Кажущийся штиль сменился штормом. Зазвонили молчавшие вертушки. Похоже, происходило то, чего Дима опасался с самого начала. И вариант с Ростовом понял по-своему: там его тайно расстреляют, чтобы, как говорится, концы в воду.

Но появившийся в Кремле Макаров, переговорив по телефону с Филатовым, тогда начальником президентской канцелярии, сформулировал план: «В Ростов с тобой поедет Александр Котенков. Это — гарантия, что с тобой ничего не случится. Там тебя будет ждать полковник Казарян, начальник личной охраны президента Армении Тер-Петросяна. С Казаряном ты летишь в Ереван, оттуда за рубеж».

Кортеж машин, возглавляемый «Чайкой», в которой сидел сбривший для конспирации бороду Дима, выехал через Боровицкие ворота Кремля и понесся в сторону Курского вокзала.

Весь этот маскарад затевался не просто так. Попытаться вылететь за рубеж из Москвы было равносильно тому, чтобы засунуть голову в пасть голодному крокодилу. Даже если бы Диме каким-то чудом удалось миновать пограничный контроль, то его могли арестовать прямо в самолете.

Котенков (нынешний представитель Президента РФ в Гос. Думе в ранге вице-премьера, а тогда — просто генерал и начальник ГПУ) нервничал на перроне, вагон ростовского поезда под завязку был забит охраной, но при подъезде к Курскому вокзалу случилось непредвиденное. Откуда ни возьмись появились «Волга» и «рафик», вылетели люди с профессиональными телекамерами, которые стоили целое состояние и мало кому были по карману. Караулова, вышедшего из машины подышать летним воздухом, сразу узнали: «Ой, товарищ Караулов! А вы что тут делаете?»

Оказалось, что это был совместный рейд газеты «Московский комсомолец» и телепрограммы «Времечко». Но в тот момент в случайное совпадение поверил бы только сверхнаивный человек. По крайней мере, никто из участников живого детектива, разыгравшегося на Курском вокзале, в это не верил. Да и сегодня, по-моему, не верят.

Кортеж развернулся и рванул назад. Генерал Котенков остался на вокзале.

Первая мысль была — вернуться в Кремль. Дима считал, что это самое безопасное место. Но Макаров сказал, что это невозможно, потому что машины уже засекли, в Кремль не впустят. Что делать? Просвирин все-таки позвонил из машины в Кремль, но там, кроме дежурных, никого не было.

Ночная гонка по Садовому кольцу. Петляли по переулкам, чтобы сбить с толку возможную погоню. Наконец, Просвирину удалось дозвониться до генерала Барсукова. Короткий разговор, перемежающийся ненормативной лексикой. И новое указание: «Поезжайте на объект „Волынское“. Что это за объект, никто в машине, кроме Просвирина, не знал. Оказалось, это дача Сталина, с которой вождь всех времен и народов отправился в мир иной.

Дима рассказывал, что на сталинской даче весь день обсуждались варианты безопасного выезда из Москвы, а затем и из страны. Задача была ясна: надо было найти возможность покинуть пределы родины, минуя пограничников. Российские города исключались автоматически. Во-первых, международных аэропортов у нас кот наплакал, а во-вторых, на них распространялась власть Баранникова, хоть и ушедшего в отставку, но ещё имевшего силу.

Дима предлагал выбираться через Прибалтику. Были и другие варианты. В конечном счете условились ехать на машинах в Ереван, а уж оттуда лететь в Европу. Для этой цели в одной частной фирме были наняты две мощные машины «БМВ».

Дело происходило в пятницу, а в субботу, как было известно, Хасбулатов собирался на сессии Верховного Совета защищать Баранникова. Но уже в пятницу министр юстиции Калмыков в программе «Время» показал кое-какие документы. Хасбулатову стало ясно, что на Баранникова есть материал. Хасбулатов понял, что шлагбаум опустился и поезд едет. А Якубовскому пора было покидать гостеприимный объект «Волынское».

До условленного места на кольцевой автодороге добирались поздно вечером по всем законам конспирации. Там уже ждали две нанятые в частной фирме автомашины «БМВ», заправленные под завязку. В багажниках были канистры с бензином, чтобы не останавливаться на автозаправках. Поменяли на автомобилях номера, что оказалось не самым простым делом, поскольку российские таблички не подходят иномаркам.

Сказать, что все участники ночной операции чувствовали себя спокойно, было бы преувеличением. Разве что генерал Котенков, недавно вернувшийся с беспокойного Кавказа, волнения не показывал. Но его бодрость казалась напускной.

Все помнили события предыдущей ночи, свет юпитеров, ударивший в глаза на Курском вокзале, гонку по Садовому кольцу. Поэтому внутреннее напряжение не спадало. Лил проливной дождь, «дворники» смывали потоки воды, слепили фары встречных машин.

Дима понимал, что жизнь его на волоске, за неё не дадут и рубля. Но сдаваться без боя не в его правилах. Единственное, что ему оставалось в этой ситуации, — это постоять за себя. И он попросил генерала Котенкова дать ему пистолет.

К счастью, воспользоваться оружием не пришлось, но пистолет всю дорогу лежал у Димы на коленях и каждый раз, когда пост ГАИ тормозил машины, Дима сжимал в руках рукоятку.

Спасал «вездеход» — спецталон на проезд без права досмотра. Инспектора ГАИ вежливо брали под козырек, провожая взглядом мчавшиеся в ночь мощные иномарки. Предстояло проехать две тысячи километров.

К утру, когда позади осталась Кашира, беглецы успокоились. Несмотря на бессонную ночь, спать никто не хотел. Наоборот, напряжение сменилось возбуждением, пошли в ход анекдоты, разные случаи из жизни.

• Предыдущая
• 22/53
• Следующая