Welcome to Трансильвания - Юденич Марина - Страница 78

• Предыдущая
• 78/89
• Следующая

— Кто здесь?

Полина замерла на месте.

Рука, тянувшаяся к выключателю, остановилась на полпути.

Тело привычно — сказались тренировки с парнями из SAS — сгруппировалось, готовое к броску, удару, побегу — любому стремительному действию, продиктованному обстоятельствами.

— Кароль Батори. Простите, госпожа Вронская, я не мог больше ждать…

— Как вы сюда попали?

— Если вы не хотите со мной говорить — я уйду. Немедленно уйду. Если этого мало — можете вызвать секьюрити или полицию, как будет угодно.

— Посмотрим. Итак, вам срочно понадобилось со мной поговорить. Я слушаю.

— Собственно, это совсем не срочно. То есть формально никакой срочности нет. Понимаете?

— Не очень.

— Да, это трудно понять. Словом, у меня нет никакого срочного… дела, что ли, которое нужно было бы обсудить с вами. И вообще… никакого дела — понимаете? — в традиционном смысле. Или вопроса, который необходимо решить. Вот. Но я должен был объясниться, мне это было просто необходимо. После той дурацкой сцены в кофейне… Со стороны это было безобразно и отвратительно, наверное? Представляю… В общем, как только я пришел в себя, я понял, что должен встретиться с вами и объяснить — или по крайней мере попытаться объяснить — свое состояние. И поведение, конечно. Но оно, собственно, и было вызвано тем состоянием… Вот видите, я снова говорю путано. И только добавляю вам оснований считать меня сумасшедшим…

— Я вовсе не считаю вас сумасшедшим. Однако лучше будет, если вы сейчас успокоитесь. Рассудите: вы хотели поговорить со мной, предприняли с этой целью изрядные усилия — и добились своего. Я сижу и слушаю вас.

— Вы ведь психолог, госпожа Вронская?

— Да. Вы что же, пришли сюда в поисках психологической помощи?

— И да, и нет. Но «раздвоение личности» — это, кажется, по вашей части?

— Совсем не по моей. Это проблема для психиатра.

— Значит, дела мои плохи.

— Может, все-таки попытаетесь объясниться?

— Да, конечно. Иначе для чего же я здесь? Видите ли, госпожа Вронская…

— Меня зовут Полина.

— Благодарю. Полина. Красивое имя, редкое теперь. И по-моему, нерусское?

— Отчего же нерусское? Меня назвали в честь бабушки.

— Но Полина Виардо…

— О ней я как-то не задумывалась. Однако…

— Да-да… Простите. Разговор совершенно неуместный. Итак, Полина, как вам известно, я был ассистентом доктора Брасова. Это — так сказать — официально. А в сущности — его учеником, помощником, секретарем… Когда два с лишним года тому назад профессор решил оставить кафедру и вообще университет, я, не задумываясь, последовал его примеру. Хотя до защиты диссертации… Но — Пресвятая Дева Мария! — какое это имеет значение? Диссертация, карьера, Бухарест… Я не сомневался ни секунды и не жалею, то есть не жалел никогда, если бы… Господи, как это несправедливо!

— Что именно, Кароль?

— Его смерть. И то, как он погиб… Но погодите, я снова сбился, а надо начать сначала. Итак, мы приехали в Сигишоару… Впрочем, начало было положено, конечно же, не в Сигишоаре. Начало было положено им задолго до этого рокового приезда. Задолго до того, как я узнал его. Он был еще совсем молод, когда столкнулся с этой проблемой… И заболел на всю жизнь. Вы ведь понимаете, о чем я?

— Понимаю. А потом «заразил» ею и вас?

— Да. Я не просто следовал за ним слепо, как несмышленыш, я постигал… По крупицам постигал то, что открывалось ему, и был так же, как он, убежден…

— Погодите, Кароль! Раздвоение вашей личности, по-вашему, заключается в том, что дело всей вашей жизни и жизни доктора Брасова обернулось роковой ошибкой. Но вы до сих пор не можете с этим смириться. Не так ли?

— Совершенно так! Душа моя разрывается надвое. С одной стороны, господарь Дракула… Я и сейчас вижу в нем героя и чуть ли не святого румынской земли. Оклеветанного напрасно, а вернее, со злым умыслом. Черный PR. Вам наверняка известен этот термин. Модный теперь. Но, по сути, то, как была возведена напраслина на Влада Дракулу, и есть классический пример черного PR. Как видите, он был в ходу шесть столетий назад.

— Любопытная версия.

— Версия? Доктор Брасов собрал целую подборку самых убедительных доказательств. Трансильвания! Что вы знаете о ней, кроме того, что тиражируют сегодня всевозможные триллеры, один глупее другого. А ведь когда-то это был чрезвычайно богатый край. Защищенный Карпатами от турецких набегов. Города Семиградья — купеческая вольница — Шесбург, Кронштадт… Там жили в основном колонисты секеи и саксы из Северной Германии, большие мастера и большие хитрецы, должен вам заметить. К примеру, в Семиградье умели делать ковры — точные копии турецких и, пользуясь тем, что сквозь Трансильванию пролегала одна из ветвей Великого шелкового пути, сбывали их, выдавая за подлинные. Да разве только ковры! Немецкие купцы привыкли хозяйничать безраздельно и бесконтрольно, местные торговцы не имели связей с другими странами, конкуренции, стало быть, не было. И никакой державной власти над ними тоже не было, и суровых имперских законов — тоже. Только «Золотая булла», дарованная в незапамятные времена кем-то из венгерских королей. А по ней — никаких податей и поборов. В общем, если продолжать аналогии — своеобразная оффшорная зона. И вот на эту беспредельную вольницу покусился господарь крошечной Валахии. Крошечной. Но прикрывавшей купеческий рай от султанского ига. Надежней крепостной стены. Дорогой, между прочим, ценой — жизнью и кровью своих воинов платил валашский господарь за покой и процветание Трансильвании. Имел он после этого право считать себя ее сеньором?

— Полагаю, что да.

— И он полагал так же. Но купцы думали иначе. И придумали, как сокрушить непобедимого Дракулу. Не в бою. Воевать с ним не всегда решались даже османы. Сначала составился некий купеческий заговор, но господарь железной рукой сокрушил заговорщиков.

— Посадив на кол тридцать тысяч человек, как пишут некоторые историки?

— Чушь! Вдумайтесь сами, откуда в средние века в семи небольших городах Центральной Европы взялась бы такая туча народа? Даже если бы он вздумал посадить на кол всех жителей Семиградья? Однако заговорщикам — сколько бы их ни было, — надо думать, не поздоровилось. Но разве при других дворах другие сеньоры в те времена поступали иначе?

— Не берусь судить. Итак, заговор был раскрыт и обезврежен. Тогда купцы…

— Прибегли к черному PR. В Европу, ко дворам европейских монархов, и в Ватикан, к самому папе, отправлены были десятки писем, в коих утверждалось, что Дракула — чернокнижник, продавший душу дьяволу. Но и писем было мало. На деньги одного из купеческих домов был заказан специальный памфлет, в котором анонимные авторы расписывали в самых черных красках злодеяния валашского правителя. Подкуплены были многие: летописцы, путешественники, странствующие монахи — все заговорили о черном рыцаре, посланце преисподней. Доводы их были весьма убедительны — чем, как не поддержкой самого сатаны, можно было объяснить удивительные победы Дракулы над османами, числом превосходящими его воинство многократно?

— Действительно. Разве только заступничеством сил небесных?

— Вы правильно мыслите, госпожа Вронская. По крайней мере те же сомнения одолевали и понтифика. Это доподлинно известно. Дракула сражался с мусульманским воинством, стало быть, на стороне воинства Христова. Однако глава Ватикана отмел сомнения. Странно, не правда ли? Но доктор Брасов в свое время назвал причину столь странного поведения: Влад Дракула был православным. Будь на его месте рыцарь-католик, все могло сложиться иначе.

— Значит, в вампира Дракулу «превратили» трансильванские купцы? Я полагала, что это «заслуга» мистера Стокера.

— Правильно полагали. Купеческий поклеп не простирался так глубоко, по тем временам достаточно было и «чернокнижника». Дракулу-вампира преподнес миру именно Стокер. Но знаете ли вы, что его интерес при этом не ограничивался исключительно литературными дивидендами?

• Предыдущая
• 78/89
• Следующая