Длинный Нож из форта Кинли - Юров Сергей - Страница 26

• Предыдущая
• 26/43
• Следующая

Они быстро преодолевали милю за милей. Оставив позади себя Черные Холмы, они направились к северо-западу. Их путь пролегал через Бель Фурш Ривер, Литтл Миссури, Боксэлдер Крик, вниз по ручью О'Фаллон к излучине Иеллоустон Ривер. Переправившись на северный берег этого водного потока, путники нашли истоки Редуотер Крика и, следуя по его течению, легко достигли Миссури.

У устья Редуотера Ванбли Сапа показал рукой на устье другой реки, впадавшей в Миссури напротив, с севера.

— Поплар Крик!

— Ты не ошибаешься? — усомнился Дэйлмор.

Ванбли Сапа покачал головой.

— Здесь, на Редуотере, стояли когда-то типи янктонаев.

Он всматривался в прерию за Миссури с хмурым выражением на лице.

— Отсюда начинаются южные земли ассинибойнов.

— Что ж, — послышался удовлетворенный вздох Дэйлмора, — ты почти у цели.

Часа через два, следуя вверх по течению Поплар Крика, путешественники наткнулись на брошенную индейскую стоянку. Спрыгнув с мерина и побродив по стоянке некоторое время, Ванбли Сапа вернулся со старым изорванным мокасином в руках.

— Здесь были ассинибойны, — сказал он, трогая пальцем голубые бусинки бисерного рисунка на мокасине.

— Когда они ушли отсюда? — спросил Дэйлмор. Юноша отбросил мокасин и присел на корточках перед давно потухшим очагом, изучая его глазами, пробуя на ощупь черную золу.

— Две, может быть, три недели назад.

— Куда?

— Это легко узнать, — уверенно произнес Ванбли Сапа, направляясь к своей лошади. — Тут жила целая кочевая община этих северных койотов. Скопище людей всегда оставляет за собой широкий след.

Молодой оглала говорил правду. Заметные следы от копыт лошадей и шестов повозок-травуа тянулись к северо-западу от покинутого лагеря. Прежде чем отправиться в этом направлении, Дэйлмор заметил с легкой долей иронии:

— Будем надеяться, что из тридцати кочевых групп именно община Ястребиного Клюва оставила эти следы.

Индеец пожал плечами, а затем, подумав, промолвил:

— Если нам повезет — хорошо, если нет, то придется брать в плен ассинибойна.

— Чтобы он поделился с нами кое-какими сведениями, не так ли?

— Конечно, — чуть улыбнулся юноша, тронув пятками своего крапчатого мерина.

Одинокий коршун медленно кружил над берегами Западного Поплар Крика. Этим он занимался давно. Проголодавшаяся хищная птица искала для себя хоть какой-нибудь добычи, но все напрасно. Коршуну изменила охотничья удача, ему не попались даже остатки падали, до которой он был большой охотник. И вот что-то на земле привлекло его внимание. Он начал снижаться.

По тропе, проложенной на правом берегу ручья, поросшем березняком и осинами, ехали два всадника. Разочарованная птица, впустую затратив силы на спуск, опять набрала прежнюю высоту для продолжения охоты.

Дальше к западу, недалеко от берега ручья, в можжевеловом кустарнике, серая волчица только-только улеглась, чтобы мирно подремать после сытного обеда. Она положила морду на передние лапы, и вдруг ее острый нюх уловил запах человека. Недовольно фыркнув, она поднялись с земли. Постояв немного на месте и убедившись, что двое всадников проедут вблизи нее, волчица углубилась в березовую рощу.

Еще дальше к западу, в густом березовом подлеске, почти вплотную подходившем к тропе, кормившийся молодыми побегами лось вскинул голову, услышав стук лошадиных копыт. Сильное животное знало, какую опасность несет с собой человек, но осталось недвижимо, надеясь на то, что всадники проедут мимо.

Также недвижим остался и краснокожий, преследовавший лося и лежавший теперь в считанных футах от него. Распластавшись на земле, Горная Пума, охотник из племени ассинибойнов, внимательно наблюдал за тропой. Давно преследуемая добыча — молодой лось — вылетела у него из головы. Он сразу понял, что два приближающихся всадника — не ассинибойны. Значит, враги! По мере того как они подъезжали ближе, голова индейского охотника опускалась все ниже, пока подбородок не коснулся прохладного мха. Его блестящие глаза впились в первого всадника. Секунда-другая, и ассинибойн уже знал, что перед ним злейший враг — тетон. На опознание другого всадника потребовалось еще меньше времени. Хоть он и одет был в тетонскую одежду, светлый цвет лица, борода и усы ясно говорили о том, что это бледнолицый, да еще с прирученным соколом на плече. Странная пара! Черные глаза ассинибойна сузились. А что если попробовать подстрелить их? С луком и стрелами он управляется отлично… Нет, слишком сильно волнение. В случае промаха ему придет быстрый конец, один вид зачехленного карабина бледнолицего отбивал всякую охоту рисковать.

Что же делать?.. Ну, конечно же ждать. Ждать, пока эта странная пара не удалится. А затем бежать. Нужно предупредить военного вождя. Он знает, как встретить непрошеных гостей.

Когда стук лошадиных копыт затих, ассинибойн медленно перевел взгляд с тропы на застывшего лося. Охотничий азарт вновь загорелся в его темном взоре. Не мог же он после утомительного выслеживания такой ценной добычи отказаться от нее. Естественно, нельзя будет унести с собой целого лося, но кое-что из его массивной туши он все же прихватит.

Горная Пума неслышно поднялся на ноги, сильно натянул тетиву, и через мгновение длинная охотничья стрела пронзила сердце зверя. Быстро зачехлив лук, он вытащил из ножен нож. Когда вырезанные печень, сердце, легкие и язык лося оказались в его охотничьей сумке, ассинибойн бросился бежать по едва заметной тропинке, что вилась до самого лагеря параллельно той, по которой ехали два незнакомца.

Горная Пума был молод, полон сил и выносливости. Несмотря на значительный вес сумки, он бежал легко. Шесть миль до лагеря он покрыл за считанное время, и только в конце пути к нему пришла усталость.

Уже когда охотник стал различать вьющиеся над родной деревней дымки от очагов, что-то заставило его оглянуться, и то что он увидел, его озадачило. Следом за ним вроде бы кто-то бежал. Он остановился, тряхнул головой и уставился на тропинку На этот раз она была такой же пустынной как и за все время бега «Видимо, показалось», подумал ассинибойн и возобновил бег.

За небольшим взгорком лежала деревня, растянувшаяся на несколько сот футов по западному Поплар Крику. Рядом с ней на обширном лугу паслись лошади и мустанги. По лагерю, как обычно сновали туда-сюда дети и своры индейских псов. Женщины готовили еду у костров, шили одежду, дубили шкуры.

Горной Пуме бросилось в глаза почти полное отсутствие взрослых мужчин. Обыкновенно в такие жаркие часы воины собирались кучками в тени вигвамов, чтобы неторопливо вести беседы, курить трубки и наслаждаться отдыхом. Теперь охотник видел лишь стариков да полдюжины, не больше, взрослых воинов. Одно было хорошо, что эти воины сидели кружком вместе с военным вождем.

Добежав до своего жилища и бросив женщинам охотничью сумку, Горная Пума торопливо подошел к мужской компании.

— Где воины? — подняв в приветствии руку, спросил он у военного вождя.

— Как твоя охота, Горная Пума? — спросил тот, игнорируя вопрос воина.

— Горная Пума убил лося. Его стрелы редко летят мимо.

— Это известно всем. Удача всегда с ним.

— Где воины, вождь?

Вождь с улыбкой взглянул на Горную Пуму.

— Не все же накота такие прекрасные охотники, как Горная Пума. Те, кто может сравниться с ним в этом, тоже сидят здесь. Остальные на бизоньей охоте. Сегодня утром разведчики принесли весть о том, что стадо бизонов появилось в долине Тополиного Ручья.

Горная Пума кивнул и заговорил:

— К нашему лагерю направляются два всадника. Тетон и бородатый бледнолицый, одетый в одежды тетонов.

— Что?! — в глазах вождя появился живой блеск.

— Да, они едут сюда.

— Какие у них намерения?

— Кто может знать.

— Их точно двое?

— Горная Пума не видел больше никого.

— Они вооружены?

— Да, и очень хорошо.

Вождь некоторое время молчал, потом произнес:

— Это неважно. С тобой нас будет семеро. Мы пойдем пешими

• Предыдущая
• 26/43
• Следующая