Антропогенный фактор - Забирко Виталий Сергеевич - Страница 38

• Предыдущая
• 38/58
• Следующая

Биокибер еще минут пять бегал вокруг трупа, наконец закончил съемку и передал мне кювету с кристаллозаписью.

— Можете забирать, — распорядился я.

Биокиберы-носильщики быстро упаковали труп в пластиковый мешок, подхватили его и помчались к транспортному антигравитационному подъемнику.

Борацци встал, спрятал флягу в карман, потянулся.

— Пора за работу. Вы будете присутствовать на вскрытии?

— Пожалуй, нет.

— Что, мутит, как от высотобоязни? — ехидно заметил он. — Хэ-хэ…

И медиколог нетвердой походкой зашагал вслед за биокиберами.

Вернувшись в коттедж, я передал кристаллозапись секретарю, активировал криминалистическую программу и велел провести анализ отснятого материала. Затем сел завтракать. День предстоял суматошный, и неизвестно, удастся ли вовремя подкрепиться. Надежда на то, что Ютта накормит обедом, как вчера, была весьма призрачной — уходя с плато, уж очень нелюбезным взглядом она меня одарила.

Минут через пять секретарь сообщил, что началось оперативное совещание и координатор интересуется, буду ли я принимать в нем участие. Что ж, жизнь продолжается, и никто работы по созданию на Мараукане туркомплекса не отменял. И хотя сам я недавно объяснял Ютте, за что нам здесь платят деньги, от участия в совещании отказался. Во-первых, работы планетолога на объекте номер восемь, именуемого «Усеченной Пирамидой», были завершены, а во-вторых, деньги мне платила не только фирма «Млечный Путь», но и еще одна организация. И деньги немалые, которые я сейчас, уже не прикрываясь «легендой», должен отрабатывать.

«Легенда» лопнула, как мыльный пузырь, так и не понадобившись. И к лучшему — кроме неудобств, никаких дивидендов она не принесла. Теперь, с прекращением функционирования биочипов, некому было постоянно держать меня в тонусе, заставляя представляться посредственным планетологом, живущим на Земле в однокомнатной квартирке и с трудом сводящим концы с концами. Сама собой испарилась надоевшая до чертиков высотобоязнь, да и жировые складки на животе начали исчезать, что вчера вечером в постели с удивлением отметила Ютта. Вот если бы еще и мой возраст оказался «легендой»…

— Вас вызывает Уэль Аоруиной, — сообщил секретарь.

Что ж, этого следовало ожидать. Не может полномочный инспектор Галактического Союза не заинтересоваться происшествием со смертельным исходом.

Я включился, но изображение на экран не вывел — взгляд у каратоидян неприятный, гипнотизирующий, и при бездействующих биочипах не хотелось смотреть ему в глаза.

— Добрый день, уважаемый Саныш, — сказал Аоруиной. В углу темного экрана мигала зеленая точка — в отличие от меня, он вывел мое изображение на экран.

— Я вас слушаю, многоуважаемый Уэль.

Обращение «Я вас слушаю» было самым распространенным приветствием у каратоидян.

— Вы не могли бы сообщить подробности происшествия на платформе и причину смерти вашего коллеги? — спросил он протокольным языком переводчика.

— Пока нет, глубокоуважаемый Уэль, — ответил я тем же протокольным языком. — Никакими другими сведениями, кроме обнаружения на плато трупа инженера-биомеханика Марко Вичета, я не располагаю. В настоящий момент ведется следствие.

Аоруиной немного помолчал.

— Какую версию вы считаете предпочтительной: несчастный случай, убийство, суицид? — осторожно поинтересовался он.

— Ничего конкретного, глубокоуважаемый Уэль. Но суицид, скорее всего, наименее вероятен.

— Почему вы так думаете, уважаемый Саныш?

— Потому, глубокоуважаемый Уэль, что ночью я разговаривал с Марко Вичетом и не заметил никаких психических отклонений в его поведении.

Аоруиной снова помолчал. Почему-то он не решался задавать прямые вопросы — быть может, его не устраивало то, что я не захотел визуального контакта?

— Попрошу вас держать меня в курсе расследования, — наконец сказал он.

— Всенепременно, глубокоуважаемый Уэль. Как что-нибудь выяснится, обязательно сообщу.

— Всего вам доброго, уважаемый Саныш.

— И вам, глубокоуважаемый Уэль.

Он отключился, а я тут же схватил чашку с кофе и выпил. Общение на официальном языке вызвало необъяснимую брезгливость, будто я разговаривал матом, и мне, как рафинированному чистоплюю, чего раньше за собой не замечал, захотелось прополоскать рот. Был или нет у Марко Вичета психический срыв, это еще вопрос, а вот то, что у меня после отключения биочипов наблюдался психический сдвиг, — сомнений не вызывало.

Настроение окончательно испортилось, и я, толком не позавтракав, спустил тарелки в утилизатор.

— Криминалистическая обработка видеоматериала закончена? — спросил у секретаря.

— Да.

— Докладывай.

— Расположение трупа, повреждения открытых частей тела: лица, кистей рук — свидетельствуют о том, что потерпевший, скорее всего, упал с большой высоты. Видимых следов борьбы, которые могли бы указывать на то, что потерпевшего сбросили, не имеется. Вместе с тем выражение лица потерпевшего не соответствует характеру предполагаемого происшествия. Либо потерпевший был уже мертв, когда упал с большой высоты, либо находился под действием наркотиков. Разрыв комбинезона у бедра визуальной идентификации не поддается.

— Это все?

— Все.

— Не густо…

Уж и не знаю, на что я надеялся — внешний осмотр большего дать не может. Кстати, что это за странный разрыв комбинезона, которого я не заметил?

— Покажи-ка прореху на комбинезоне.

На экране появился участок комбинезона на бедре Марко Вичета. Небольшой, сантиметров десять, с рваными краями, разрыв прятался между складками комбинезона, и заметить его было нелегко. Странный разрыв, будто Марко, падая на плато с платформы, с которой невозможно упасть, за что-то зацепился и порвал комбинезон… Как он мог зацепиться, если комбинезон выполнен из сверхобтекаемой ткани, за которую ничто не цепляется, даже рыболовный крючок?! Эту ткань можно разрезать только межмолекулярным лезвием, но тогда получится ровный разрез и уж никак не с рваными краями.

— Каким образом… — начал было я, но запнулся. Если криминалистическая программа не смогла идентифицировать причину разрыва, то секретарь большего не скажет.

— Что — каким образом? — переспросил секретарь.

— Ничего. Спасибо.

Я отключил экран и заказал еще одну чашечку кофе. Непонятное чувство гадливости во рту не исчезло, и мысли непроизвольно переключились с загадочной прорехи на комбинезоне Марко Вичета на разговор с Уэлем Аоруиноем. Почему каратоидянин обращался ко мне «Саныш»? Во время разговора представлялось, что это нечто вроде «коллеги» по-каратоидянски, но сейчас я сомневался. Если «коллега» — то транслингатор так бы и перевел.

— Что такое «саныш» по-каратоидянски? — спросил я.

— В каратоидянском языке нет слов, — не задумываясь, ответил секретарь.

Ах, да, общение каратоидян проходит в низкочастотном радиодиапазоне, поэтому ничего по-каратоидянски произнести невозможно.

— Тогда подбери, пожалуйста, все известные значения слова «саныш».

На этот раз секретарь ответил через минуту.

— В информотеке содержится четырнадцать различных значений слова «саныш». Устно зачитать, или вывести текст на экран?

— Выведи на экран.

Саныш, — начал читать я, — название овальной гальки в приморских провинциях Каприониды (см. том «Каприонида», раздел «Курорты», глава «Неологизмы местного населения»).

Саныш — знойный сухой ветер в степях экваториальной области Спореи, предвещающий наступление засухи после сезона дождей (см. том Спорен, раздел «Степи и полупустыни»).

Саныш(ы) — неприступные игольчатые скалы в горных районах приполярья Алданузы (см. том Алдануза, раздел «Северное полушарие», подраздел «Горные массивы»)…

Я мельком проглянул список до конца. Географические названия, названия плодов (один из которых был ядовитым), название игры, чем-то напоминающей крокет… В общем, ничего похожего на то, из-за чего ко мне можно было обращаться как к «Санышу». В самом-то деле, не подразумевал же Уэль под этим словом овальную гальку на приморских курортах Каприониды или ручного зверька стапомидян?

• Предыдущая
• 38/58
• Следующая