Денис Давыдов (Историческая хроника) - Задонский Николай Алексеевич - Страница 64
- Предыдущая
- 64/175
- Следующая
Впрочем, некоторые крестьянские отряды, руководимые талантливыми, предприимчивыми людьми, численно вырастая и укрепляясь, выходили за пределы своей местности, вступали в бой с крупными неприятельскими силами. К числу таких принадлежал отряд Герасима Курина, действовавший в Богородском уезде, Московской губернии.
Когда войска маршала Нея заняли Богородск и шайки мародеров рассыпались по уезду, отбирая у населения хлеб, скот и фураж, крестьянин села Павлова, Вохтинской волости, Герасим Курин собрал мирской сход и призвал всех крестьян защищаться против «нехристей». Мир единодушно поддержал Герасима, и тут же из двухсот человек составилась боевая партизанская дружина. Командиром избрали Курина; он славился как человек смелый, грамотный, умный. Старики, женщины и дети ушли в леса, а партизаны открыли действия против неприятеля. Так как во всех стычках с французами Герасим Курин почти всегда оказывался победителем, весть о нем разнеслась по всем окрестным деревням и селам, откуда сотнями повалили к нему добровольцы. Скоро Герасим Курин располагал уже целым войском: у него было пять тысяч восемьсот партизан, из них пятьсот конных. Вооружение отряда состояло из отбитых у неприятеля ружей, пистолетов и сабель, а также из самодельных пик.
Встревоженный действиями партизан, маршал Ней послал большую карательную экспедицию в составе двух эскадронов гусар и нескольких подразделений пехоты. Курин решил встретить неприятеля, дать ему «генеральное сражение».
Ранним пасмурным утром, отслужив молебен, партизаны вышли навстречу французам. Тысячу человек пехотинцев под начальством своего помощника крестьянина Стулова Курин оставил в засаде у села Меленки, а конных партизан спрятал в Юдинском овражке, недалеко от села Павлова.
В полдень показалась французская кавалерия, а следом за ней – пехота. Партизаны, расположившиеся в небольших окопах, встретили противника дружным ружейным огнем. В это время откуда-то сбоку выскочили конные партизаны. Гусары погнались за ними и, разгоряченные преследованием, не заметили, как очутились у засады. Партизанская пехота, ударила с флангов, а конный отряд с тыла. Основные силы во главе с Куриным дрались с неприятельской пехотой. Бой был жестокий. Партизаны держались стойко, не отступали ни на шаг. Герасим Курин, управлявший боем, убил трех солдат противника. Стулов заколол пятерых. Наконец неприятель не выдержал, побежал. Однако спастись удалось лишь нескольким гусарам.
Узнав о результатах этого боя, Кутузов вызвал к себе Герасима, при всех обнял, наградил георгиевским крестом.
В Смоленской губернии, где народная война разгорелась особенно жарко, тоже существовало несколько таких отрядов, снискавших широкую известность.
Гусар Елизаветградского полка Федор Потапов, тяжело раненный в арьергардном бою под Вязьмой, был подобран и укрыт в лесу местными крестьянами. Едва встав на ноги, Федор Потапов, по кличке Самусь, собрал небольшой партизанский отряд, который вскоре благодаря успешным действиям насчитывал уже три тысячи человек. Потапов разделил людей на роты и взводы, установил крепкую дисциплину и стал обучать партизан военному делу. Во всех ближних селах завел удивительный порядок: маяки, условные приметы и звон в различные по величине колокола извещали о приближении неприятеля, о его силах, сообщали, что нужно делать партизанам – прятаться или выступать, пешком или на лошадях. Разбив эскадрон французских кирасир, Потапов одел в их латы двести партизан. А разгромив несколько неприятельских транспортов, он превосходно вооружил свою пехоту. Достал даже пушку.
За короткий срок отряд уничтожил больше трех тысяч чужеземцев.
С не меньшим успехом в Гжатском уезде действовал отряд, созданный драгуном Ермолаем Четвертаковым. Офицеры французских частей, имевшие боевые столкновения с Четвертаковым, поражались его искусству и никак не хотели верить, что командир партизанского отряда простой солдат. Французы считали его офицером в чине не ниже полковника.
В деревнях Сычевского уезда собирала свою дружину Василиса Кожина. Муж ее был сельским старостой. Его взяли на войну. Хату Кожиных сожгли французы.
Василиса принимала под свою команду не только мужчин, но и женщин, их насчитывалось в отряде не менее пятидесяти.
Дружина нападала главным образом на небольшие транспорты. За все время она уничтожила и захватила в плен свыше четырехсот неприятельских солдат.
Однажды Василиса с тремя своими дружинницами конвоировала большую партию пленных. И когда по дороге один из них вздумал сопротивляться, стал подбивать своих товарищей на бунт, Василиса живо расправилась с ним и грозно прикрикнула на остальных:
– Всем вам будет то же, если вздумаете бунтовать! Уж я двадцати семи таким голубчикам сорвала головы! Марш в город!
Смоленскому губернатору Бараге д'Илье действия партизан не давали покоя ни днем ни ночью. Еще 8 сентября он написал начальнику главного французского штаба маршалу Бертье: «Число и отвага вооруженных поселян, по-видимому, увеличиваются; в глубине области 3 сентября крестьяне деревни Клушино, что возле Гжатска, перехватили транспорт с понтонами, следовавший под командою капитана Мишеля. Поселяне повсюду отбиваются от войск наших, режут отряды, которые мы вынуждены посылать для отыскания пищи. Эти неистовства, чаще всего происходящие между Дорогобужем и Можайском, достойны, по моему мнению, внимания вашей светлости. Необходимо тотчас взять меры к прекращению новых беспокойств, возбуждаемых крестьянами, или примерно наказать их наглость за прошедшие преступления».
Не дожидаясь ответа на это письмо, губернатор послал в Клушино для наказания дерзких крестьян эскадрон кавалерии и роту пехоты, но через три дня от отряда осталось несколько человек, остальных истребили партизаны.
А вслед за этим неприятным известием губернатор получил другое, более тревожное. Партизаны до того осмелели, что появились близ Вязьмы и открыто напали на большой транспорт, разбив наголову два батальона прикрытия.
Взбешенный губернатор вызвал к себе жандармского полковника Жерара, приказал:
– Установите немедленно личность предводителя банды, совершившей сегодняшнюю диверсию. Надо во что бы то ни стало поймать и примерно наказать этого негодяя.
– Осмелюсь доложить, ваше превосходительство, – ответил Жерар, – произведенное мною предварительное расследование неопровержимо доказывает, что неприятельский отряд, разбивший сегодня наш транспорт, не принадлежит к числу обычных крестьянских банд. Он состоит из регулярных кавалерийских и казачьих частей, посланных в наш тыл, по всей видимости, русским командованием.
Губернатор посмотрел на полковника удивленными глазами, наморщил лоб.
– Гм… Новость, признаюсь, не из приятных, полковник. Что же вам удалось узнать, кроме этого?
– Отряд насчитывает около трех сотен кавалеристов. Операции производит в Гжатском и Вяземском районах. Командует им некий Денис Давыдов.
– Звание?
– Подполковник одного из гусарских полков.
– Вот как! А приметы не обнаружены?
– Судя по показаниям одного из наших солдат, случайно бежавшего из плена, подполковник Давыдов мал ростом, черноволос, подвижен, голос имеет весьма тонкий, носит мужицкий кафтан…
– Превосходно! Благодарю за усердную службу! – сказал губернатор. – Сегодня же поставлю в известность всех начальников наших воинских команд. Можно объявить награду за поимку этого Давыдова… А вас попрошу, полковник, взять на себя формирование особой экспедиции для очищения от партизан Гжатского и Вяземского районов Пора положить предел безобразиям! Вы получите в свое распоряжение две тысячи человек. Я даю лучшие войска, коими сам располагаю. Что вы скажете?
– О! С такими силами можно иметь успех, ваше превосходительство, – отозвался довольный полковник.
– Да, я тоже так полагаю. И надеюсь, вам скорее других посчастливится встретить и захватить разбойника Давыдова.
– Лишь бы напасть на его след, ваше превосходительство. Доставлю живым или мертвым!
- Предыдущая
- 64/175
- Следующая
