Предел - Зайдель Януш А. - Страница 29

• Предыдущая
• 29/51
• Следующая

— Я им нужен.

— Пока существует эта выродившаяся общественная система.

— Именно поэтому я и сказал, что ты воюешь со мной, — рассмеялся Снеер. — Хочешь разорить мои охотничьи угодья и разогнать дичь.

— Ты паршивый циник.

— Мои клиенты иного мнения. Все до единого благодарят меня.

— Чем ты занимаешься? Ключики, перчаточки, даунинг?

— Рейзерую помаленьку. Могу соорудить тебе самый лучший разряд, если захочешь.

— Ты говорил, что находишься «по другую сторону». Я думал — по ту же, что и я.

— Возможно, я по третью, — пожал плечами Снеер. — Я не могу подрубать ветку, на которой сижу и с которой собираю вполне приличные плоды.

— Ты ничего не понимаешь! — Матт сжал кулаки, и было видно, что он теряет терпение. — Этот мир падет, завалится! Сидя на своей ветке, ты не видишь, что корни твоего дерева гниют на глазах. Мало кто понимает ситуацию, все ослепли, у всех перед глазами только разноцветные пункты. Мы должны как-то противодействовать созданной здесь телевизионно-пивной псевдокультуре. Ты не задумывался, почему они поят нас пивом и кормят дешевыми массовыми увеселениями? И то и другое содержит в своей основе одно и то же — оглупление! Посмотри на окружающих тебя людей! Что они видят? Жизнь, заполненную пивом и бессмысленными увеселительными программками. Изучают то, к чему их принуждают. Мастерят, потому что скучают. Но постоянно сознают, что их знания и приобретенные мыслительные способности никогда не будут использованы для дела. Человек перестал быть необходимой составляющей мира.

— Отнюдь, — вставил Снеер. — Он по-прежнему необходим. Как потребитель. Без него все теряет смысл.

— Уже давно потеряло. Все, что ты видишь вокруг, — один огромный цирк, комедия, которой дирижирует группа нулевиков на потребу не сознающей этого толпы. Все это один гигантский блеф!

— Преувеличиваешь!

— Ничуть. Вскоре убедишься сам. Убедятся все, даже самые тупые в этом городе поймут, что являются объектами бессмысленных манипуляций.

— Послушай, Матт! — не сдержался Снеер. — Наша администрация достаточно мягка. Сносит бог знает что, порой прикрывает глаза на крупные махинации и не очень чистый бизнес. Однако, боюсь, она не доймет тех, кто хочет вызвать всеобщее замешательство или недовольство. А именно на это, насколько я понял, направлена ваша конспирация.

— Не в том дело, Снеер. Забудем о нашем разговоре, — вздохнул Матт. — Знаешь новый анекдот о нулевиках? Их еще называют «кругляками».

— Не слышал.

— Их… собираются перекрестить в эллиптиков.

— Почему?

— Потому что они понемногу расплющиваются[8].

— Перед кем?

— Ну, знаешь! — Матт недоверчиво покрутил пальцем у виска. — Ты что, и вправду не улавливаешь сути?

Снеер действительно не понимал ни анекдота, ни смысла всех этих намеков.

«Матт влип в какую-то глупую детскую аферу, — думал он, уже возвращаясь в отель. — Не удивительно, что его переразрядизировали. Надо парня вытаскивать. В принципе он неглупый человек. Сделаю ему хотя бы тройку и какую-нибудь приличную работу».

Снеер знал, что может рассчитывать на некоторых довольно влиятельных чиновников, благодаря ему занимавших неплохое положение в администрации Арголанда. Организовать работу для трояка не было для них проблемой.

«При условии, что этот кретин перестанет заниматься заговорами против порядков в агломерации!» — раздраженно подумал он о друге.

По сути дела Снеер вовсе не был на сто процентов уверен, что в Арголанде все обстоит так уж благополучно. Пожалуй, Матт в определенной степени прав: либо свобода, либо строго регламентированный порядок. А может, и то и другое — ненастоящее?

Снеера осенило в тот момент, когда, направляясь к отелю, он стал случайным свидетелем происшествия у здания Банка.

Среди болтающихся там, как обычно, торгашей и хамелеонов крутился невзрачный маленький человечек. Снеер заметил, что, как и другие местные комбинаторы, он тоже незаметно задевал прохожих. Подошел он и к Снееру, держа в полураскрытой ладони маленький пластмассовый кружочек для акустических записей.

— Почти даром! — тихо произнес он хриплым шепотом. — Платишь как за чистый диск.

— Благодарю, — буркнул Снеер, не задерживаясь.

Не успел он пройти и двух десятков шагов, как услышал позади топот и звуки борьбы. Оглянулся. Двое гражданских тащили маленького торгаша к стоявшему в боковой улице автомобилю. Остальные махинаторы — как ни в чем не бывало — продолжали свою деятельность.

«Понимаю! — хмыкнул Снеер, наблюдая за случившимся. — Понимаю, что за порядок в Арголанде. У нас попросту тщательно контролируемый балаган, в котором создается видимость и порядка и свободы».

Сформулированный таким образом — парадоксальный на первый взгляд — алгоритм функционирования Арголанда неожиданно оказался плодотворным для объяснения многих явлений — как тех, с которыми Снеер уже сталкивался в городе, так и тех, с которыми ему еще предстояло познакомиться в ближайшем будущем.

«Таково единственное логичное объяснение многих кажущихся несообразностей, с которыми человек сталкивается в повседневной жизни, — продолжал он свои рассуждения, оказавшись в жилой кабине. — Просто трудно поверить, чтобы администрация, располагающая столь тонкой системой контроля и управления людьми, не могла справиться с отрицательными явлениями и нелегальной деятельностью всяческих комбинаторов и жуликов».

Сцена у Банка свидетельствовала о том, что служба порядка намеренно не замечает одних, но немедленно реагирует на появление других подозрительных типов. Вывод отсюда напрашивался сам собой: некоторые мошенники властям просто необходимы, их деятельность вкалькулирована в схему функционирования системы, быть может, даже играет на руку администрации, в чем-то помогает, создает какие-то специфические общественные либо хозяйственные ситуации.

Многие явления выглядят совершенно иначе, если взглянуть на них сквозь призму этого принципа. Взять хотя бы рейзерство: может быть, не столь уж важно, имеет ли высокий чиновник администрации либо директор какой-то организации нулевой или же, скажем, второй разряд. Однако копи выдвигаются требования, касающиеся разряда, — значит, кандидат на данное место должен любой ценой добиться требуемого нуля. Если б не рейзеры, многие из таких кандидатов не имели бы шансов пробиться. А ведь среди них есть, например, сыновья или братья высокопоставленных особ, важных «кругляков»! Формально никому нельзя делать исключений, перекладина установлена одинаково высоко для всех. Подрейзеренный нулевик — фактически двояк — справляется лучше или хуже со своими обязанностями, но никто — формально — не может упрекнуть его в несоответствии разряду. С другой стороны, если б компетентным контрольным органам пришла охота покопаться в банковских записях, они б запросто выявили, кто и когда пользовался услугами рейзера. Поэтому рейзерованный чиновник послушен и не противоречит начальству, им легко управлять, оказывать на него необходимое давление, ибо он сделает все, чтобы только не копались в его прошлом и не проверяли разрядизации.

Настоящий нулевик, у которого интеллект в мозгах, а не на Ключе, чихал на все давления и персональные системы. Он справится сам, никто не упрекнет его в интеллектуальной импотенции, а контрольное тестирование не грозит деразрядизацией. Такой работник, действительно способный и самостоятельный, оказывается нежелательным элементом в иерархии общественных институтов либо научных центров.

Как и рейзеры, другие «спецы» тоже должны выполнять какую-то — позитивную с точки зрения властей — роль в Арголанде. К примеру, хамелеон: если б не он, откуда неработающему четверяку взять желтые пункты для выплаты гонорара рейзеру либо чекеру? И так далее… Вся эта подкожная общественная инфраструктура действует при негласном одобрении администрации, то есть так или иначе — в интересах властей. Как знать, не полезны ли для чего-то выжималы, вампиры, обдиралы? Может, для функционирования данного общества необходимо, чтобы наряду с сознанием физической и социальной безопасности люди временами ощущали некую угрозу? Определенное количество бандитов — заранее запланированное и поддерживаемое на нужном уровне — может выполнять роль щуки, запущенной в пруд с карасями. Такая щука убирает слабых, больных индивидуумов, а остальных принуждает к внимательности, осторожности, движению, бегству, заставляя развивать мускулы вместо того, чтобы обрастать жиром.

• Предыдущая
• 29/51
• Следующая