Предел - Зайдель Януш А. - Страница 36
- Предыдущая
- 36/51
- Следующая
Грузный детина сидел, держа левой рукой запястье правой и всматриваясь в растопыренные пальцы. Так продолжалось едва несколько секунд. Мужчина на тротуаре воздел очи горе и повалился навзничь, словно потерял сознание. Снеер осторожно подошел. Правая рука лежавшего покоилась на бетоне тротуара, вокруг нее на глазах образовывалось темное пятно крови. Снеер наклонился и увидел, что на руке не хватает мизинца.
Только теперь он почувствовал, что зажал в кулаке что-то мягкое. Он медленно разжал пальцы и с отвращением отбросил то, что держал. Это был мизинец нападавшего.
Не понимая, что произошло, но полный ощущения собственной вины, Снеер побежал к подъезду, в котором скрылся второй бандит. Они столкнулись в темном проходе. Видимо спугнутый криком, тот бросил свою жертву и побежал проверить, что случилось. Снеер в последний момент отскочил в сторону, пытаясь вслепую ударить бегущего по голове.
Рука его едва задела челюсть, но, несмотря на это, бегущий покачнулся и упал на колени. Снеер повторил удар. Послышался треск ломающихся костей, противник рухнул на землю и замер.
Снеер вбежал в подъезд, второй выход из которого вел на небольшой дворик между домами. У стены, свернувшись в клубок, стонал Прон. Видимо, получил удар в желудок. Снеер наклонился.
— Вставай, быстро! — сказал он, поднимая Прона.
Тот открыл глаза, но сразу встать не смог. Снеер перекинул через плечо его руку и потащил к двери, ведущей на улицу.
— Что… с ними? — пробормотал Прон, держась свободной рукой за живот. — Ну и долбанул он меня. Не иначе сломал ребро.
— Он свое получил. Кажется, я пробил ему череп.
— А второй?
— Оторвал ему палец.
Прон взглянул Снееру в лицо. Его глаза вылупились еще больше:
— Шутишь?
— В том-то и дело, что нет, — задумчиво сказал Снеер. — Сам не знаю, как это получилось. Подробности завтра сообщат утренние газеты! — добавил он и неожиданно рассмеялся.
Правая рука Снеера несомненно обладала невероятными свойствами. Легкость, с которой он, вернувшись в свою кабину, сплющил двумя пальцами металлическую трубку кровати, убедила его в этом. Потом он провел еще несколько опытов на мелких предметах, но, не желая превращать в негодность оборудование кабины, решил прекратить эксперименты.
Сила руки была связана с браслетом. Когда он надел его на левое запястье, левая рука приобрела те же свойства, правая же потеряла их полностью.
Он заметил, что эффект не ограничивался кистью, а распространялся на все мускулы предплечья и плеча. Больше того, это не проявлялось, когда он действовал нормально, с умеренной силой, и лишь значительное напряжение мускулов и даже просто желание вызывали необычную силу.
Что же представлял собой браслет? На глаз обычный кусок металла. Снеер пробовал представить себе механизм его действия, но не мог, и это наполняло его странным страхом. Он никогда не слышал ни о чем подобном.
Кто, в таком случае, девушка, подарившая ему столь странную памятку и тем самым снабдившая инструментом, придающим невероятную силу руке? Неужели она хотела продемонстрировать возможности тех, от имени которых действовала? А Алиса несомненно представляла какую-то тайную организацию либо группу. Но где эта группа могла взять предмет, неизвестный человеческой технике?
Именно это было поразительно. Снеер чувствовал, что его затягивает механизм какой-то машины, прокатывает между могучими валами, которые в любой момент могут раздавить.
Как все это понимать? Получалось, что кто-то как бы вручил ему оружие. Против кого? Почему вместо того чтобы усиливать руку, они не помогли его уму понять, о чем, собственно, идет речь, кто и чего ожидает от него?
Или это должно было означать: «Мы даем силу твоей руке, а разума, которым ты обладаешь, достаточно, чтобы применить ее с пользой».
Или, может: «Тебе придется защищаться одному — поэтому мы усиливаем твои физические возможности».
Последней мыслью Снеера было фантастическое предположение, что ясновидящая Алиса выполнила его глубоко укрытую мечту о безотказном оружии, позволяющем незамедлительно карать мерзавцев, которые, используя свое физическое преимущество, безнаказанно измываются над теми, кто слабее их.
С этой мыслью и образом Алисы перед глазами он уснул в своей кабине на восемнадцатом этаже отеля «Космос».
Заметка в утренней газете совершенно успокоила Снеера: оба ночных налетчика числились в списках полиции. Объяснения, приведенные в больнице, куда отвез их ночной патруль, были туманными и противоречивыми, что направляло следствие на совершенно безопасный для Снеера путь. Полиция сочла происшествие результатом взаимных расчетов в преступном мире, а единственной не поддающейся объяснению деталью был оторванный палец одного из пострадавших. У второго налетчика, доставленного в больницу в тяжелом состоянии, была раздроблена височная кость и трещина в нижней челюсти. Полицейский эксперт установил, что удары были нанесены кулаком, а их последствия говорят о чрезвычайной силе. Поэтому виновного искали среди субъектов, пользующихся карате и подобной техникой борьбы, что ставило и Снеера и Прона вне круга подозреваемых.
«Если у них и были какие-то претензии к Прону или кто-то их на него науськал, то они тем более не вспомнят ни о неудачном нападении, ни о хозяевах», — подумал Снеер, просматривая газету за утренним кофе в баре отеля. Он читал только заголовки статей, которые не обещали ничего сенсационного — так, обычная ежедневная порция информационного шума, имеющего целью удовлетворить жажду среднего арголандца и на целый день зарядить его уверенностью, что он проинформирован абсолютно обо всех важных делах, случившихся в агломерации и мире. К этим квазиважным информациям обычно подбрасывали щепотку любопытных вещиц совершенно мелкого калибра, как бы давая понять, что ничего больше уже добавить не имеют, а просто заполняют оставшиеся в номере пустые колонки.
Средний шестиряк без замечаний принимал к сведению картину мира, нарисованную утренним выпуском «Зори Арголанда»; пятиряк порой сомневался, исчерпали ли газетные сообщения весь объем событий; четверяк же читал только заголовки, не теряя времени на то, чтобы углубляться в суть заметок, а потом концентрировал внимание на объявлениях, которые содержали максимум информации о том, чем в данный момент живет агломерация.
Как пристало истинному четверяку, Снеер тоже не забывал просматривать мелкие объявления. Из них можно было добыть массу полезных и поучительных сведений.
В рубрике «Купим», например, последнее время появились десятки одинаковых объявлений: «Куплю канареек». Сие отнюдь не означало какого-то особого интереса к выращиванию певчих пичужек. Каждый прекрасно знал, что слово «канарейки» в данном случае обозначает желтые пункты. Торговля пунктами официально не разрешалась, но с их помощью можно было совершать частные расчеты или преподносить в виде подарков. Так что проведение трансакции было делом совершенно простым, но, обращаясь в газеты, следовало пользоваться криптонимом, известным, впрочем, соответствующим властям также.
«Все обманывают всех и все знают, что их обманывают», — подумал Снеер, одновременно отметив, что этот вывод вызывает у него все меньше удивления. Теперь он уже понимал, что негласный всеобщий уговор образует один из столпов, на которых зиждется система.
Рубрика «Обучаем» содержала предложения такого рода: «Если хочешь добиться более высокого разряда, звони…», либо «Поднимаю интеллект ускоренным методом — специалист высокого класса, телефон…». Так поступали чекеры среднего уровня, работавшие, как правило, «пять на четыре».
В рубрике «Работа» в основном публиковались такие объявления: «Дам заработать шестиряку, желательно бывшему боксеру», либо что-нибудь похожее. Разумеется, речь шла об одноразовом мордобитии либо подобном «мероприятии». Нередко работодатель на поверку оказывался уважаемым и хорошо оплачиваемым нулевиком.
- Предыдущая
- 36/51
- Следующая
