Сделка кобры - Зан Тимоти - Страница 27
- Предыдущая
- 27/87
- Следующая
Дауло в задумчивости кивнул. Верно, и прежде всего, среди них враги Мэра Каппариса, правителя Азраса. Странная, на первой взгляд, дружба между Каппарисом и семьей Сэммон и тот факт, что в результате этой дружбы мэр получал неограниченный доступ к продукции их рудника, были на протяжении многих лет бельмом на глазу у недругов Каппариса. Так что не исключено, что кто-то из них решил, что настала пора попытаться сломить мощь семьи Сэммон и поставить на её место кого-то более податливого.
Особенно, если принять во внимание эту странную, закрытую для постороннего мира фабрику к востоку от Азраса, которая в последние время поглощает большую часть горной выработки. Азрас и другие города Западного Рога и без того были для Милики и близлежащих поселков источником постоянной головной боли. Мангус и его изворотливые торговые агенты по-своему были столь же опасными, как и все города, вместе взятые. И если кто-то в Азрасе решил, что потребность Мангуса в руде чересчур возросла и семье Сэммон самая пора поделиться своими барышами, то…
– Так что же нам делать, отец? – спросил Дауло. – Выставить эту женщину за порог нашего дома, и пусть она выздоравливает ну, скажем, в доме мэра, а?
Круин не торопился с ответом.
– Нет, – наконец произнес он. – Если наши недруги полагают, что мы не видим в ней никакой угрозы, то это дает нам в игре некое преимущество. Нет, мы оставим её у себя, по крайней мере, первое время. Если Перто не сумеет обнаружить её спутников, – что ж, к тому моменту мы уже наверняка сумеем допросить её лично о том, кто она такая и как ей удалось остаться в живых.
А что, если эта история окажется с самого начала ложью?
– Я понимаю. Следует ли мне приставить к её дверям охранника?
– Нет, я бы не желал выдавать наших опасений. Покуда она больна и её передвижение ограничено женской половиной дома, обычное число стражников представляется мне достаточным. Ты только предупреди их, чтобы они постоянно были начеку, на тот случай, если она что-нибудь задумает.
– Да, отец. А когда она окончательно выздоровеет?
Круин улыбнулся.
– Что ж, тогда, как гостеприимный хозяин, ты возьмешь на себя ответственность стать её сопровождающим.
Чтобы выведать, что же все-таки у неё на уме.
– Да, отец, – кивнул Дауло.
Глава семьи всем своим видом давал понять, что аудиенция подошла к концу. Поднявшись на ноги, Дауло почтительно поклонился.
– Я предупрежу охрану, а затем дождусь возвращения Перто. Спокойной-ночи, мой старший сын, – сказал Круин и понимающе кивнул. – Я горжусь тобой… и надеюсь, что ты не подведешь.
– Не подведу, отец, – ответил Дауло и про себя добавил: – Покуда стучит мое сердце.
Потянув на себя тяжелую дверь, он тихо выскользнул из комнаты.
ГЛАВА 15.
Первое, что привлекло внимание Джин, когда она снова открыла глаза, стряхивая с себя забытье, было нечто пушистое и щекочующее под подбородком. Второе, что она не замедлила ощутить, – у неё ничего не болит…
Девушка чуть шире приоткрыла глаза, щурясь от яркого света, лившегося в комнату откуда-то справа от нее, и попыталась сориентироваться. Если память не изменяла ей, а за это нельзя было ручаться, когда она наконец оставила за спиной лес и вышла на дорогу, время уже перевалило за полдень. Неужели этот же самый день? Вряд ли, ведь Джин чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. К тому же… Она осторожно попробовала повернуть шею. Все ещё немного больновато, однако ни в какое сравнение не идет с тем, что было. По всей видимости, минул один день, если не больше.
И на протяжении всего этого времени она оставалась без сознания? Без сознания естественным образом? Или же её нарочно накачали наркотиками, чтобы допросить? Откуда-то справа послышался скрип дерева. Стараясь не делать лишних движений, Джин повернула голову. В массивном кресле возле окна примостилась маленькая девчушка, на вид лет семи-восьми. Она сидела, скрестив ноги, положив на них открытую книгу.
– Привет, – хрипло произнесла Джин. Девчушка вздрогнула и оторвалась от книги.
– Привет, – ответила она и положила книжку на пол возле кресла. – Я не заметила, как вы проснулись. Как ваше самочувствие?
Джин смочила слюной пересохшие губы.
– Сносное, – сказала она, и на этот раз слова дались ей с меньшим трудом. – Впрочем, я немного проголодалась. А сколько же я спала?
– Ой, долго, почти пять дней, хотя временами вы просыпались и бредили…
– Пять дней? – Джин почувствовала, как у неё от удивления открылся рот… а затем до неё дошли и другие слова девочки – Ты говоришь, что я бредила? – осторожно переспросила она. – Надеюсь, я не говорила ничего чудного?
– Ой, нет, хотя моя тетя утверждает, что вы очень сильная.
Джин поморщилась.
– Да, мне это часто говорят, – ей оставалось только надеяться, что она никому не сделала больно и не выдала принадлежность к клану Кобр. – А кто-нибудь… да ладно, сейчас не об этом. Скажи мне лучше, как тебя зовут?
Вид у девчушки был такой, будто она допустила оплошность.
– О, простите меня, – малышка наклонила голову и, приподняв правую руку, коснулась лба сложенными щепоткой пальцами. – Меня зовут Гизелла, я вторая дочь Намида Сэммона, младшего брата Крупна Сэммона.
Джин попробовала воспроизвести её жест, внимательно наблюдая при этом за лицом Гизеллы. Даже если ей сей маневр удался не до конца, девочка явно этого не заметила.
– А я Жасмин, – представилась Джин, – третья дочь Джастина Алвентина.
– Мое почтение, – кивнула Гизелла, поднимаясь на ноги, чтобы подойти ближе к постели, – Прошу простить меня, но Тетя Иврия просила меня известить её, как только вы проснетесь и придете в сознание.
Девочка шагнула к двери, рядом с которой на стене находилось нечто вроде переговорного устройства. Набрав номер, она радостно прощебетала что-то, а Джин тем временем быстро осмотрела свои раны.
Поразительно. Глубокие ссадины на руке и щеке уже затянулись розовой кожей, а многочисленные синяки на груди, оставленные предохранительными ремнями, бесследно исчезли. В её левом коленном и локтевом суставах ещё ощущалась некоторая болезненность, но все равно они были в гораздо лучшем состоянии, нежели Джин ожидала, в особенности, если вспомнить, какие страдания они доставляли ей сразу после аварии. Значит, либо все её ушибы оказались на самом деле не столь опасны, как ей показалось, либо…
Нет, никаких либо. Просто квазаманская медицина оказалась такой же высокоразвитой, как и медицина Миров Кобры, основанной на природных целебных силах. А может, даже и более того…
Гизелла окончила свой разговор и шагнула к комоду с другой,стороны двери.
– Они скоро придут сюда, – сказала она, вытаскивая из ящика бледно-голубой наряд, затем показала его Джин, спрашивая её мнение.
– Тетя Иврия полагает, что вы захотите одеться, прежде чем они появятся здесь.
– Да-да, разумеется, – кивнула Джин и, сбросив с себя пушистое одеяло, опустила ноги на пол.
Ткань, как она тотчас обнаружила, разительно отличалась от того псевдо-квазаманского материала, из которого им сшили костюмы перед отправкой с Авен-тина, а вот покрой оказался похожим. Тем не менее, Джин решила не рисковать, и поэтому, притворившись, будто её левая рука все ещё плохо действует, позволила Гизелле самостоятельно управиться со всеми складками и застежками. К счастью, она не заметила для себя ничего особенно нового.
«Это означает, что отныне я смогу, не допуская ошибок, одеваться сама, – подумала Джин, одергивая подол короткой туники, – по крайней мере, до тех пор, пока меня не принарядят во что-нибудь новенькое».
Она попыталась расслабиться и, прислушиваясь, приготовилась к появлению остальных.
Долго ждать ей не пришлось. Буквально через несколько минут её аудиосенсоры уловили приближающиеся шаги трех человек. Набрав полную грудь воздуха, Джин обернулась к двери, которая мгновенье спустя распахнулась, и в комнату вошли две женщины и мужчина.
- Предыдущая
- 27/87
- Следующая
