Трубка снайпера - Зарубин Сергей Михайлович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/76
• Следующая

Утром, перед разводом на занятия, командир взвода кому-то позвонил по телефону, сказал: «На двадцать четыре человека один убит», тут же потянулся к списку личного состава, висевшему над столиком, и вычеркнул одну фамилию.

О гибели Дубровина знали не все. Прислушался к телефонному разговору молодой солдат, вытянул шею, осмотрел хмурые лица товарищей:

— Кого?

Ему не ответили.

Небритый и помятый, подошёл к строю лейтенант Репин, задумался, встрепенулся. Тугие желваки заходили на скулах командира взвода.

— Дубровин хотел мстить, — сказал он. — Гитлеровцы сожгли его село, убили младшего брата. На самые опасные задания просился наш товарищ… Старший сержант Юшманов!

— Я!

— Выйти из строя!

Чёткий поворот, щёлк каблуков — и Юшманов предстал перед солдатами, спокойный, подтянутый.

— Чтобы ускорить обучение, — сказал Репин, — старший сержант предлагает разбиться на пары. Считаю это правильным. Вчера мы прочитали в газете, что в боях на юге отличились снайперы Юсупов и Ключко. Их называют бесстрашными народными мстителями. Подробностей мало. Сообщается, что издавна дружат эти бойцы. Ещё в мирные дни настойчиво и терпеливо учились, лежали на тренировках бок о бок, совместно маскировались, советовались. Сейчас, в бою, на позиции, они понимали друг друга без слов, по движениям оружия. Надо и нам спаяться в пары. И первой будет такая: Юшманов — Медуха. Как считаете, товарищ Медуха?

— Есть, товарищ лейтенант, — произнёс солдат, прибывший во взвод вместе с Номоконовым. — Только что я подскажу старшему сержанту? Не выходил ещё за передний край… Может, я не подходящий?

— Вполне подходящий! — сказал Репин. — Старший сержант

Юшманов решил помочь вам быстрее стать снайпером. Делитесь опытом, подружитесь. И у вас, товарищ Медуха, найдутся ценные жизненные навыки— в трудовой семье выросли! Вместе будете ходить на учебное поле, вместе пойдёте за передний край. Тема сегодняшних занятий: выбор позиции, маскировка. Так укройтесь, товарищ Медуха, чтобы похвалил вас старший сержант. Недостатки разберёте вместе. Все обсудите, посоветуйтесь.

— Есть!

— Номоконов!

— Я! — вышел солдат из строя.

— Крайне необходимо, чтобы вы передали нам свой опыт скрадывания зверей. Мне, старшему сержанту Юшманову, Горбоносу, Медухе, Павленко, Поплутину… Всем нам. Будете ежедневно рассказывать, как готовились в тайге к охоте, искали зверей, подкрадывались, сидки делали, маскировались, в засадах затаивались.

— Есть, — вскинул солдат руку к пилотке.

— Это первое. Кроме того, обязываю вас подготовить напарника, который бы все понимал с полуслова. Чтобы мы сказали: вот хорошо обученная, крепко спаянная снайперская пара. Кого берете для обучения?

Большие, широко раскрытые, будто чем-то удивлённые, глаза видит Номоконов и прищуренные, вроде бы недоверчивые. Лейтенант часто беседует с молодыми солдатами, расспрашивает о житьё-бытьё, об участии в боях, и Номоконов слышит, что говорят они. Работали до войны в колхозах и совхозах, стояли у станков, учились. У всех есть отцы и матери, которые беспокоятся, конечно, за своих сыновей, понимая, что в армии не положено отсиживаться в теплом углу и прятаться за чужие спины. Будущие снайперы… Как будут выцеливать они фашистов? Или пули врагов закроют им глаза? Ощутил Номоконов ответственность, которая ложится на его плечи. Но сумеет ли он научить человека?

— К вам прикрепляю Поплутина, — сказал Репин.

— Слушаюсь, лейтенант.

— Санжиев возьмёт Жукова, — записал Репин. — Следующие пары: Тувыров — Лоборевич, Лосси — Васильев, Павленко — Кодин,

Канатов — Семёнов, Горбонос — Князев… Есть возражения? Все согласны? Очень хорошо. Срок дан жёсткий. Через неделю все должны выйти за передний край. Уважайте старших, — наказал Репин, обращаясь к новичкам, — слушайтесь. Плохому они не научат. Обучающие, вы считайте, что выполняете особо важное задание. Когда ученики убьют первых фашистов, пусть радостью наполнятся ваши сердца. Так и скажите себе: легче стало защитникам Ленинграда.

Командир взвода приказал приступить к занятиям, и Номоконов подошёл к Поплутину:

— Слышал? Пара мы теперь с тобой, как руки одного человека. Вот так… Учиться будешь?

— Смотря чему, — вежливо и спокойно произнёс Поплутин. Строго, теперь уже внимательно и бесцеремонно, Номоконов осмотрел солдата с головы до ног. Худой и прямой, как гвоздь. Шея тоненькая, с большим бегающим кадыком. Руки длинные, а пальцы тонкие, нерабочие. Загорелый и курносый. В чёрных глазах — блеск и смешинка.

— Зачем пришёл сюда?

— А вы?

— Уничтожать, — сказал Номоконов. — Из винтовки бить фашистов. Меня позвали сюда.

— А я добровольно, — сказал солдат и переступил с ноги на ногу. —Наверное, не гостить.

— Откуда родом?

— Отгадали вчера: не бегал я по кошеной траве. В городе жил.

— Как зовут?

— Михаилом.

— Так, — произнёс Номоконов. — Ладно… Ну, начнём, Мишка? Урок дали важный: выбор сидки.

— Позиции, — поправил Поплутин… — Наиболее удобной и скрытой от вражеских глаз. Секторы обстрела чтобы были хорошие, наблюдения…

— Правильно, — согласился Номоконов. — Я только сказать не могу, а так понимаю. Вали на поле, а я позади тронусь. Сперва посмотрю, как ходишь по земле.

— Ого! — рассмеялся солдат.

Решительно шёл к учебному полю Михаил Поплутин, смотрел по сторонам. Просвистел шальной снаряд, упал за бугром, взмётнул чёрные комки земли, рассеял вокруг свистящие стальные зерна. Обстановка для боевой учёбы непростая! Оглянулся солдат на спутника, следовавшего по пятам, пошёл быстрее. Учебное поле сразу же за первой позицией обороны, километрах в трех. Идёт Поплутин смело, ступает мягко. На склоне старой лесной вырубки остановились солдаты, осмотрелись.

— Ну? — спросил Поплутин.

— Молодцом ходишь, — похвалил Номоконов. — Лоб сухой, дышишь легко. На вид хлипкий, а так ничего, сила есть. Однако много места занимаешь. Худо это.

— Как? — не понял Поплутин.

— Ноги по сторонам кидаешь и шеей крутишь. Все равно как тымэн[6] . Не важничай, слушай. За три версты заметят тебя фашисты. Надо так ходить, хорошенько гляди!

• Предыдущая
• 30/76
• Следующая