Дезире - Зелинко Анна-Мария - Страница 45

• Предыдущая
• 45/134
• Следующая

Жау-Батист укрепил наши фронты на берегу Ла-Манша против англичан. Он съездил во все гарнизоны Бретани. Он проводил много времени в расположении своего Генерального штаба в Ренне и не был дома, когда Оскар заболел коклюшем.

Наполеон выиграл битву при Маренго, и Париж умирал от усталости, так много было праздников по этому поводу. В это время наши войска были уже во всей Европе, потому что Наполеон хотел, чтобы Французская Республика овладела всей Европой.

Сколько огоньков танцует сейчас в Сене! Гораздо больше, чем тогда… Раньше мне казалось, что нет ничего более грандиозного и более волнующего, чем Париж. Жан-Батист говорит, что наш нынешний Париж уже не город сказок, как в прежние времена, а я не вижу разницы…

Наполеон разрешил вернуться эмигрировавшим аристократам. В особняках предместья Сен-Жермен появились жители. Загородные дома, которые были конфискованы, возвратили их владельцам. Кареты и коляски Радзивиллов, Монтескье и Монморанси можно встретить в городе. Маленькими шажками эти бывшие знаменитости двигаются по гостиным Тюильри, чтобы склониться в реверансе или поклоне перед главой Республики, и целуют руку бывшей вдове Богарнэ, которая никогда не знала ни голода, ни эмиграции, счета которой оплачивал Баррас и которая танцевала с Тальеном на балу «Родственников жертв гильотины»!

Иностранные дворы присылают в Париж своих самых утонченных дипломатов. У меня кружится голова, когда я пытаюсь запомнить титулы всех этих принцев, графов, баронов, которых мне представляют.

— Я боюсь его! Вы же знаете, что у него нет сердца!.. — Я слышу этот голос очень ясно на моем мосту в тишине этой весенней ночи… Голос Кристины. Кристины, маленькой крестьянки из Сент-Максимина, жены Люсьена Бонапарта.

Сотня, что я говорю, несколько сот человек видели, как Люсьен вел своего брата к трибуне и с горящим взглядом первый крикнул: «Да здравствует Бонапарт!» Несколько дней спустя стены Тюильри дрожали от громкого спора, который произошел между министром иностранных дел Люсьеном Бонапартом и его братом — первым консулом Наполеоном Бонапартом. Сначала спорили о цензуре, которую ввел Наполеон. Потом об изгнании писателей, неугодных ему. Потом разговор перешел на Кристину, дочь трактирщика, которой отказали от дома в Тюильри. Люсьен не долго оставался министром, а Кристина скоро перестала быть поводом для семейных раздоров. Маленькая пухлая крестьяночка с ямочками на красных, как яблоки, щеках вдруг сырой зимней порой начала харкать кровью. Однажды я была у нее, и мы говорили о будущей весне, рассматривая журнал мод. Кристина хотела сшить платье, расшитое золотом.

— В этом платье вы поедете в Тюильри и будете представлены первому консулу, и вы ему так понравитесь, что он будет ревновать вас к Люсьену.

Ямочки Кристины разгладились:

— Я боюсь его! Вы знаете, что у него нет сердца!

Наконец м-м Летиция настояла, чтобы Кристина была принята в Тюильри. Через неделю Наполеон заявил своему брату:

— Не забудь завтра привести свою жену в оперу и представить мне ее.

Люсьен не удержался от колкости:

— Боюсь, что моя жена откажется от этого лестного приглашения.

Наполеон поджал губы:

— Это не приглашение, Люсьен, а приказ первого консула.

Люсьен покачал головой:

— Моя жена не послушается даже приказа первого консула. Моя жена умирает.

Самый дорогой венок у гроба Кристины был украшен лентой: «Моей дорогой невестке Кристине. Н. Бонапарт»…

Вдова Жубертон — рыжая. У нее пышная грудь и ямочки, которые напоминают Кристину. Она была замужем за банкиром. Наполеон требовал, чтобы Люсьен женился на девушке из аристократии, вернувшейся из эмиграции. Но Люсьен явился в бюро регистрации браков с вдовой Журбертон. В ответ Наполеон подписал приказ о высылке бывшего члена Совета пятисот, бывшего министра за пределы Республики. Люсьен был у нас с прощальным визитом перед отъездом в Италию.

— Тогда, восемнадцатого брюмера, я хотел сделать для Республики как можно лучше, вы знаете, Бернадотт, — сказал он.

— Я знаю, — ответил Жан-Батист. — Но вы обманулись тогда, восемнадцатого брюмера…

Два года тому назад, несмотря на плач Гортенс (она рыдала так громко, что дворцовая охрана поднимала глаза к окнам, откуда раздавались рыдания), Наполеон просватал ее за своего брата Луи.

Луи, толстый парень, страдал плоскостопием, не имел ни капли любви или нежности к бесцветной Гортенс. Он предпочитал актрис Комеди Франсез. Но Наполеон опасался нового мезальянса в семье. Гортенс заперлась в спальне и рыдала навзрыд. Она не впустила даже свою мать. Тогда послали за Жюли. Жюли царапалась под дверью Гортенс до тех пор, пока девушка не впустила ее.

— Могу ли я быть полезной вам? — спросила Жюли.

Гортенс покачала головой.

— Вы любите другого, не правда ли? — спросила Жюли.

Гортанс кивнула.

— Я поговорю с вашим отчимом, — предложила Жюли.

Гортенс смотрела прямо перед собой.

— Этот человек принадлежит к окружающим первого консула? Ваш отчим сможет принять его как претендента на вашу руку?

Гортенс не двигалась. Слезы струились из ее широко раскрытых глаз.

— Может быть этот человек уже женат?

Губы Гортенс открылись, она постаралась улыбнуться, потом засмеялась. Она смеялась, смеялась, она захлебывалась смехом… Жюли потрясла ее за плечи.

— Перестаньте, возьмите себя в руки! Если вы не остановитесь, я позову доктора!

Но Гортенс не переставала, и моя терпеливая Жюли вышла из себя. Она залепила девушке пощечину Гортенс умолкла. Ее открытый рот закрылся, и она несколько раз глубоко вздохнула. Потом она успокоилась.

— Я люблю Его! — сказала она тихо. Жюли растерялась от неожиданности.

— Он знает об этом? — спросила она. Гортенс утвердительно кивнула.

— Он знает все. Нет вещи, которую бы он не знал.

Многое он узнает от своего министра полиции Фуше. — Ее голос звучал горестно.

— Выходите замуж за Луи. Это лучшая партия. Луи, во всяком случае, его любимый брат.

Несколько недель спустя сыграли свадьбу. Бедной Гортенс ставили в пример сестру Наполеона — Полетт. Как Полетт не отказывалась, ее выдали замуж за Леклерка. А как она плакала, когда Наполеон заставил ее сопровождать Леклерка в его поездке в Сан-Доминго! Вся в слезах она все-таки уехала со своим мужем. Леклерк умер от желтой лихорадки в Сан-Доминго, и Полетт положила в его гроб свои золотые волосы. Первый консул расценивал ее поступок как горе безутешной вдовы. Однажды я ему возразила:

— Наоборот. Это говорит о том, что она его никогда не любила и хотела дать ему что-нибудь, когда он умер.

Волосы Полетт отросли, и кудри падали ей на плечи, а Наполеон требовал, чтобы она поднимала волосы и закалывала их гребнями, украшенными жемчугом. Эти гребни были фамильной ценностью князей Боргезе. Боргезе — самая высшая аристократия Италии, она в родстве со всеми европейскими королевскими дворами. Наполеон толкнул свою сестру в объятия второго супруга — князя Камилло Боргезе, старика с трясущимися руками и ногами. Ее сиятельство, княгиня Боргезе! Господи! Полетт, которая когда-то встретилась мне на улице в Марселе в простеньком, коротком платьице…

Да, все они сильно переменились!.. Я в последний раз посмотрела на пляшущие в Сене огоньки…

— Почему я? Почему? — думала я. — Почему решили, что я одна смогу его отговорить?..

Я вернулась к карете.

— В Тюильри!

Я решилась выполнить возложенную на меня миссию. Арестован этот Бурбон, герцог Энгиенский, который считает себя на службе Англии и который грозил отвоевать Республику для Бурбонов. Но арест произошел не на французской земле. Герцог жил не во Франции, а в маленьком городке под названием Эттенгейм в Германии. Четыре дня назад Наполеон дал приказ напасть на этот город. Три сотни драгун переправились через Рейн, захватили герцога в Эттенгейме и привезли его во Францию. Сейчас он в крепости Венсен ждет решения своей судьбы. Военный совет сегодня приговорил его к смерти за измену и заговор против первого консула. Приговор передан первому консулу. Наполеон его утвердит или помилует осужденного. Бывшие аристократы, которые теперь имеют ходы к Жозефине, умоляли ее просить Наполеона помиловать герцога. Они все были в Тюильри, в то время как дипломаты осаждали Талейрана. Наполеон не принял никого. Жозефина за обедом пыталась поговорить с ним. Наполеон ответил коротко: «Прошу вас не вмешиваться»…

• Предыдущая
• 45/134
• Следующая