Мент - Зверев Сергей Иванович - Страница 39

• Предыдущая
• 39/64
• Следующая

– Хорошо, – наконец сообразил Миша. Через пару минут, протянув ему несколько дискет, крутой пояснил:

– Досье на Круглову есть у вас в МВД, но это всего лишь сокращенная копия того, что собрали на нее в ФСБ. Мы скачали фээсбэшную. Правильно?

Миша, спрятав дискеты в «дипломат», напомнил:

– Меня здесь не было. Вы ничего не знаете. Все поняли?

Дождавшись утвердительного ответа, накинул куртку и вышел. Тут он вспомнил, что совсем упустил из виду этот чертов препарат, тригидрат кальцегония, о котором ровным счетом ничего не знал. Миша и не рассчитывал выкачать из Интернета важные сведения о препарате, и все же, будучи человеком педантичным, решил прояснить все до конца.

Пришлось возвращаться.

– Мне нужен тригидрат кальцегония, – с порога заявил он вышедшему на звонок светловолосому очкарику. – Так что, по коням, ребята.

– Это что, драгмет? – уточнил очкарик, заняв пустовавшее место за компьютером.

– Медтрах… Тьфу ты! Минздрав. – Посмотрев на часы, Миша поторопил:

– Только в темпе. Мне еще на работу пилить. А там начальник – зверюга. Убьет, если опоздаю. Очкарик застучал по клавишам.

– На поисковом сервере кое-что есть, – отчитался он минут через пять. – Сейчас проверим. Итак, здесь проспект одного заводика в Иллинойсе, – уткнувшись носом в экран, бормотал очкарик. – Он этот тригидрат производит. Вначале реклама товара. Сообщают, что эта штуковина останавливает рост раковых клеток. И вообще супер-супер-супер…

– Ну-ка, дальше, – заинтересовался Миша.

– Дальше про завод. Пишут, что он единственный в мире. Работает с восемьдесят третьего. Строительство обошлось в шестьсот миллионов долларов.

Сверхсложное производство. Десять граммов обходятся в триста тысяч, а рыночная цена десяти – пятьсот тысяч долларов… – Очкарик озадаченно почесал затылок. – Это же сколько компов купить можно!

– Понятно, я пошел, – грустно протянул Миша и поднялся с кресла.

– Может, еще поищем? – предложил очкарик. – Мы же только один сайт просмотрели.

– Шестьсот миллионов долларов… – бубнил себе под нос Гурвич. – Пятьсот тысяч… Боже, какие деньги! – Вспомнив о предложении очкарика отрицательно покачал головой. – Нет, спасибо. С меня достаточно…

Взяв такси, Миша погнал в родное отделение милиции. Всю дорогу он лелеял мысль о том, что, если уж с тригидратом не повезло (Никин ученый оказался и вправду сумасшедшим), то дискета просто обязана навести на какой-нибудь след.

Оказавшись на своем рабочем месте, он первым делом включил компьютер и принялся внимательно изучать досье. После первого прочтения настроение испортилось окончательно. Подозревая, что после бессонной ночи наверняка что-то прохлопал, стал все перечитывать. За этим занятием его и застал Бабкин.

– Плохо выглядишь, – заметил он, поздоровавшись.

– Издеваешься? – обиделся Миша, оторвавшись от монитора. – Сам же послал меня на эти-пытки. Всю ночь вместо того, чтобы спать, скачивал досье Кругловой у фээсбэшников.

– Достал! – обрадовался старлей. – Молодец. И как обстоят дела с наследниками?

– Неважно.

– Неужели никого?

– Почти никого. В Новосибирске живет восьмидесятилетняя бабка. Очень больная. Бывшая Учительница начальных классов.

– И все?

– Остальные вымерли.

Бабкин озадаченно почесав затылок, опустился на стул.

– Одна бабка… Хреново!

– Почему? – машинально спросил Миша.

– Да потому что все летит в тартарары, – вскипел коллега. – Версия с родственниками отпадает. На черта Кругловой оформлять завещание на старушку, которая и без завещания все унаследует?

– Значит, завещание было на кого-то другого, – заключил Миша.

– Выходит, что так, – согласился Бабкин.

– А если завещания нет, все получит старушка, – продолжил свои рассуждения Гурвич. – Неужели это она все затеяла?

– Вряд ли. А вот тот, кто убил Веронику и нотариуса, хотел, чтобы все вышло именно так.

– Тогда кто убил?

– Дед Пихто! – зло сплюнув, Бабкин собрался уйти, как тут в распахнувшейся двери показался Калина.

– Кто запрос на Адамчикова давал? – поинтересовался он.

– Я, – оживился Миша Гурвич. – Неужели нашли?

– Нашли, – мрачно подтвердил Калина. – В кустах возле железки с заточкой в груди в десяти километрах от Окуловки. Пару дней назад парень сел в поезд Москва-Питер. По какому он у тебя проходил делу? Кажется, квартирная кража?

– Это не у меня, – вынужден был признаться Миша. – Фараон просил объявить его в розыск.

Калина нахмурился и, взяв свободный стул, подсел к коллегам.

– Черт! А я-то думаю, рожа у этого паренька знакомая. Адамчиков – парень из винного магазина! Я с ним беседовал, когда на взрыв выезжал.

– Марафон продолжается, – мрачно подытожил Бабкин. – Четыре трупа уже есть.

Ждем пятого. Надеюсь, пятым будет не Фараон.

– У тебя есть конкретные предложения? – оборвал его рассуждения Калина.

– Что я предлагаю? – повторил Бабкин и, на мгновение задумавшись, хитро усмехнулся. – Предлагаю делать ставки. Вот, к примеру, ты, Сашка, на кого ставишь? На Фараона или на черную лошадку?

– Пошел ты к черту со своими шуточками! – обиделся Калина, с грохотом встал и хлопнул дверью.

– Зря ты с ним так, – после непродолжительного молчания выдал Гурвич.

– А что я? – пожал плечами Бабкин. – Я всего лишь хотел сказать, что пора бы уже Фараону определиться. С нами он или как.

Гурвич укоризненно покачал головой.

– Умеешь ты, Леха, все перевернуть с ног на голову…

– А' это потому, что талант, – согласился Бабкин. – Если бы не это дурацкое время, срывал бы аншлаги в Большом и плевал на все с высоченной колокольни… – Гордо подняв голову он направился к выходу. На пороге задержался. – Да, вот еще, – задумчиво протянул. – Сегодня у меня много дел. Может, и не увижу Фараона.

Расскажи ему обо всем сам.

Дверь захлопнулась раньше, чем Миша успел возразить.

«Ну вот, как всегда, крайним оказался я, – расстроился он. – Три важные новости, и одна хуже другой. Фараон меня точно убьет!»

– Скригана Сергея Михайловича сегодня выписали. – Ответ лечащего врача прозвучал словно гром среди ясного неба.

Решив, что эскулап что-то перепутал или не расслышал, о ком идет речь, Андрей повторил свой вопрос:

– Я хочу узнать, можно ли сегодня допросить находящегося под арестом Скригана?

– Я же вам русским языком говорю: его выписали. – Судя по голосу, доносившемуся из трубки, на этот раз рассердился врач.

«Или я дурак, – пронеслось в голове у Андрея или земля в другую сторону вертеться начала! Что он несет?»

– Скриган под арестом. Его не могли отпустить, – все еще не веря своим ушам, пояснил Андрей, а потом потребовал:

– Позовите к телефону сержанта!

– Сержант ушел часа два назад, – ответил врач. – Сказал, что больше никого охранять не надо.

– Как это «не надо»?

– Ну, это уже ваши заботы. Сами и разбирайтесь. Мое дело людей лечить.

Андрей швырнул трубку на рычаг.

Мгновение поразмыслив, он вдруг вскочил с кушетки, метнулся в прихожую, сунул ноги в ботинки, накинул куртку и, хлопнув дверью, помчался к своей машине.

«Идиотизм какой-то! – думал, проносясь П0 московским улицам. – Кому это взбрело в голову снять охрану? Все знают, что на Скригане висят не какие-нибудь мелочи. Причем вина его практически доказана. И что теперь? Бандит заляжет на дно, а то и вовсе умотает из столицы. Он хоть и туп, но не дурак. Пожизненное ему ни к чему».

Остановив джип у милиции, Андрей взбежал на крыльцо и, распахнув дверь, рявкнул:

– Кто дежурил в клинике?! Все, кто был в вестибюле, с недоумением оглянулись на него.

– Осокин, – высунувшись в окошко, пробормотал дежурный.

– Где он?

Дежурный оглянулся и в тон Андрею скомандовал:

– Осокин, на выход. Четвертовать будут. Сержант Осокин с маленьким брюшком осторожно выглянул из-за стеклянной двери дежурки. Физиономия у него была, как всегда, заспанной.

• Предыдущая
• 39/64
• Следующая