Андреевское братство - Звягинцев Василий Дмитриевич - Страница 111
- Предыдущая
- 111/189
- Следующая
– А как же..
– Все так и задумано. Мы держим тебя под контролем. Ничего не случиться. Но нам нужен в их лагере свой Штирлиц...
– ?..
– Неважно. Наш человек в Гаване. Работай раскованно и отчаянно. Соглашайся на все, что угодно, ты нам нужен там, действующий. Эта штука, – он обвел рукой край рамки, – работает и в одностороннем варианте. Просто раньше мы тебя ненадолго потеряли. Теперь нашли.
– А они – кто? – только спросил я.
– Люди, которые нам очень мешают жить. Грубо говоря – агенты мирового империализма. Враги «Нового миропорядка» и нас лично. Подробности, какие удастся – выяснишь сам. Немотивированные легендой знание тебе только помешает... еще раз запомни – ты под наблюдением каждую минуту, и с тобой совершенно ничего не может случиться...
Он успокаивал меня так, будто я дрожал от страха и только и мечтал о том, чтобы сбежать от сюда любой ценой.
Нет, радости мне моя роль по-прежнему не доставляла, но отчего же не поработать на общее благо, особенно не слишком рискуя.
– Это тебе на непредвиденный случай, – Шульгин подал мне тонкий, чуть толще папиросы, и длиной сантиметров двадцать уплощенный цилиндрик. Подобного я раньше не видел.
– Вот кнопка. Внутри ножик жуткой остроты, пилка алмазная по металлу на обушке, в заднем торце сильный фонарик, и еще там есть патрончик с двадцатью таблетками. Одна на стакан любой жидкости, и человек через пять минут превращается в зомби. Можешь отдавать ему любые приказы – выполнит, причем со стороны будет выглядеть в здравом уме. Через пол суток придет в себя и ничего не вспомнит даже под пыткой... То есть будет уверен, что действовал по собственным убеждениям. Две таблетки – длительная потеря оперативной памяти. Три таблетки – смерть в течение часа с симптомами инсульта. Больше – мгновенная смерть. Мало ли что, возможно пригодиться. Смотри... – он показал, как пользоваться полезным инструментом.
– И спрячь надежнее. Здесь толком обыскивать не умеют. В общем, мы пока пошли, а ты держись, как начал.
– А если бы пистолет, например?
– Зачем он тебе? Задача – выжить и втереться в доверие, а не палить в каждого, кто тебе не понравиться... – Шульгин располагающе усмехнулся, подмигнул даже.
Рамка вместе с моими друзьями и командирами исчезла, не оставив ни следа, ни озонового или серного там запаха.
Вот тебе и техника далекого, примитивного прошлого. Если бы у них было достаточное количество таких установок и операторов при них, никакая тайная разведывательная деятельность не нужна в принципе, и все свои проблемы члены «Братства» решали бы в момент их возникновения, а то и раньше. Но Шульгин мне дал понять уже в Харькове, что по невыясненному закону природы функционирувет лишь один канал. То есть если действует проход из форта в Харьков или Москву, то остальные установки, сколько бы их ни было, просто не включаются... Таким вот образом. Значит... Очередной артефакт получается, и притом неизвестного происхождения. В моем времени таких штук еще нет, и к ним скорее всего попала откуда-то извне. Тема, достойная специального изучения, но не сейчас.
Папирос у меня было еще достаточно, я не торопясь закурил и принялся старательно переписывать свой «диктант». Ровно в семнадцать, ни минутой раньше или позже, явился мой англичанин.
– Жалоб нет, обед вас устроил? – поинтересовался он, как любезный хозяин, усаживаясь за стол и надевая на переносицу очки в тонкой металлической оправе.
– Безусловно, есть. Обед подходит для казармы, а не приличного дома, водка из древесного спирта, хуже деревенского самогона, курева вообще не принесли, а мое заканчивается. Если так пойдет дальше, не уверен, что захочу продолжать с вами сотрудничество.
Он удивленно посмотрел поверх очков, продолжая бегло вчитываться в мой труд.
По выражению его лица не мог сообразить, нравится ли ему то, что я подготовил.
На мой взгляд, такого материала хватило бы, чтобы бежать, спотыкаясь, к своим начальникам и, брызгая слюной, докладывать об успехе операции.
Но с выдержкой у Станислава Викентьевича все было в порядке. Он аккуратно сложил тетрадку по сгибу.
– Интересно. Весьма интересно. Особенно если все подтвердится...
– Это уже ваша забота, любезнейший, проверяйте. Но ежели где-нибудь там нарветесь на пулю – меня прошу не винить. Никаких паролей, кроме действительных для встречи курьера, не имею. Там, куда мне следует явиться, меня знают в лицо... И вообще я участвовал в сем предприятии на несколько иных принципах, чем банальный шпион...
Мне забавно было представлять, что Шульгин с напарником, оставаясь невидимыми, наблюдают сейчас за нами, и могут сопровождать англичанина куда угодно и подготовить в любом месте любой сюрприз, приятный или неприятный, зависимо от ситуации.
– Да уж проверим. Если все так и есть, наши с вами отношения тоже непременно перейдут на совсем другой уровень...
– Не сомневаюсь, а в ожидании этого не прочь бы сменить номер. Я предпочитаю с окнами или хотя бы с одним окном и чуть побольше удобств. Вот это, – я снова сделал рукой вращательный жест, – слишком напоминает мне слегка облагороженную, но камеру в замке Иф. Не приходилось бывать?
– Слава Богу, нет. Но до утра вряд ли что-то можно сделать. Вы уж потерпите, уважаемый Игорь Моисеевич. Насчет ужина распоряжусь. Книгу, газеты?
– Свежую «Джерузалем пост» можете предложить? Ладно, это я так, не стоит затрудняться. Тогда «Известия» или «Правду», на ваше усмотрение.
Принесли обе газеты, и я углубился в чтение передовицы, против обыкновения – подписанной, да еще и самим Троцким. «Демократический диктатор» с вялостью, совершенно не отвечающей остроте переживаемого страной момента, увещевал всех, стремящихся к новым потрясением и беспорядкам, сохранять здравомыслие. Мол, возможности для компромиссов далеко не исчерпаны, и прочая словесная жвачка, вряд ли способная погасить разбушевавшиеся страсти.
Но одна фраза меня заинтересовала своей туманностью и одновременно неким содержащейся в ней намеком: «Цель оправдывает средства до тех пор, пока, что-то иное оправдывает цель...» Я просмотрел остальные материалы, из которых следовало, что либо народное восстание может начаться со дня на день, либо вот-вот власть перейдет от уговоров к репрессиям. Кто – кого. Одним словом.
- Предыдущая
- 111/189
- Следующая
