Мистерии Осириса: Огненный путь - Жак Кристиан - Страница 7

• Предыдущая
• 7/81
• Следующая

Ливанец никогда не предаст Провозвестника. Один раз, только один раз он солгал ему. И тогда… Страшно вспоминать… Это чудовище с горящими как уголья глазами едва не вырвало у него сердце, оставив на груди огромный безобразный шрам, который не дает о себе забыть. И при первом же проступке негоциант в два счета распростится с жизнью, которую вырвет у него человек-сокол.

– Медес, а вас никто не подозревает?

Высокопоставленный чиновник задумался.

– Я не наивен и беспрестанно задаю себе этот вопрос. Пока никаких тревожных сигналов нет, но я настороже. Когда Верховный Казначей Сенанкх соглашается на мои предложения, я всегда спрашиваю себя, думает ли он о делах государства или ставит мне западню. Пожалуй, и то и другое одновременно.

– Мы не можем позволить себе малейшего промаха, – напомнил ливанец. – В случае чего отменяем все наши планы. Если кто-нибудь из людей, близких к Сесострису, попытается подобраться к вам вплотную, немедленно дайте мне знать. Тогда будем резать по живому. Помните, Медес: Провозвестник не простит нам провала.

Множество рабочих трудились над расширением Стены фараона – линии укреплений, предназначенной для охраны северо-восточной границы Египта и отражения любой попытки нападения мятежных племен со стороны Ханаана. Ремонтировались и укреплялись старые строения, возводились новые. Сообщение между бастионами осуществлялось при помощи специальных оптических сигналов и голубиной почты. Гарнизоны, образованные из солдат и таможенников, на ощупь проверяли багаж и товары в проходивших караванах, обыскивали людей. После покушения на жизнь фараона Сесостриса надзор усилился. Несколько ханаанских мятежников были убиты, но другие все еще пытались проникнуть в Дельту и отомстить за своих товарищей. Кроме того, солдаты отправляли обратно подозрительных и нежелательных лиц, а если кого и пропускали, то только после строжайшего допроса. Ведь говорилось же в указе Великого Царя, что перешедший эту границу станет одним из сынов земли фараона.

Уйти с территории Египта и отправиться в Ханаанскую землю можно было, лишь назвав свое имя, причину ухода и точную дату своего возвращения. Писцы писали все в специальные свитки, которые тщательно перепроверялись.

Задача Икера была трудной, потому что он не должен был оставить за собой ни малейшего следа. Это будет непростое испытание, но оно позволит ему доказать непокорным ханаанеям, что он бежал из своей страны, где его ищет стража. Если предположить, что у них есть информаторы среди солдат или строителей Стены фараона, они смогут проверить факт побега и убедятся, что никакого официального разрешения у него не было, и что он вел себя как заговорщик.

Икер оценил масштаб предпринятых мер безопасности: большое число лучников на зубцах донжонов, а также наземные отряды в постоянной готовности к бою. Возможность внезапной атаки отпадает. Бастион, взятый приступом, успеет до своего падения предупредить следующий за ним, новость разнесется быстро, подкрепление прибудет немедленно.

Если бы у Икера не было точных сведений, ему не удалось бы проникнуть за Стену фараона. Сехотеп, Хранитель Царской Печати, показал ему подробную карту, на которой была отмечена последняя лазейка – пока еще недостаточно укрепленное место в башне. И когда опустилась ночь, юноша отправился в путь…

Вот и старая башня, стоящая поодаль от остальных. Она на ремонте. Зажженные факелы означают, что сейчас время снятия караула. Икер воспользовался несколькими минутами суматохи и со всех ног бросился в сторону Ханаана…

Коменданту крепости вовсе не нравилось его новое назначение. Он сожалел, что ему пришлось оставить казармы неподалеку от Мемфиса, где было столько развлечений. Да и вообще – столица… А здесь и сравнивать нечего – каждый день и каждая ночь тянутся как целый век.

Завтра он прикажет расчистить и сжечь густой кустарник. И тогда если кто и осмелился ступить ногой на египетскую землю, то непременно будет замечен его солдатами. А если кто-то вздумает бежать, то у лучников есть приказ стрелять на поражение. Кроме того, можно просто тренироваться, потому что ежедневная тренировка не только полезна для поддержания боевой формы, но и позволяет скоротать время. К счастью, генерал Несмонту как опытный военный позволял давать солдатам увольнительные и часто менял небольшой процент гарнизона, чтобы иметь возможность избежать утомления и, вследствие этого, потери бдительности. С таким начальником солдаты быстро войдут во вкус службы.

Вот и наступил час смены караула.

Комендант стал во главе группы из десяти человек лучников и направился к сторожевой башне, где уже зажигали факелы. Обычно это событие не занимало много времени, потому что сменявшиеся солдаты быстро покидали свои посты, охотно уступая их новоприбывшим, и торопились попасть в столовую.

Но в этот вечер всех охватило совершенно необычное возбуждение! Лучники, еще находившиеся на своих постах, громко и раздраженно переругивались, не желали спускаться вниз, их спор готов был перерасти в выяснение отношений.

– Эй, наверху, что там происходит? – крикнул снизу комендант.

– Идите сюда, комендант, они не хотят уходить!

Комендант стал карабкаться по узкой крутой лестнице.

Один из солдат лежал на спине, у него был разбит нос. Вокруг все было забрызгано кровью. Двое других с трудом удерживали нападавшего, который вырывался у них из рук и дышал как разъяренный бык.

– Это что такое! Вас избили?

– Это он, – прошептал раненый, – этот сумасшедший! Он ударил меня без всякой причины!

– А вовсе и не без причины! – заорал виновник. – Ты обокрал меня, подлец!

– Я ничего не желаю больше слушать! – решительно прикрикнул комендант. – Вы оба предстанете перед военным трибуналом, и там ваши действия прояснятся.

Один из лучников, подошедших на смену, рассеянно смотрел на ханаанскую степь.

В лунном свете, ярко заливавшем ровное пространство, все казалось привычным и спокойным. Вдруг что-то привлекло его внимание. Еще секунду… и пораженный солдат вскрикнул:

– Комендант, там человек! Он бежит из Египта!

– Стреляйте! – приказал комендант. – Стреляйте все! Постарайтесь не промахнуться!

Икер был еще недалеко от крепости, когда над его левым ухом пропела свою смертельную песню стрела. Вторая стрела задела его плечо. Но Икер, прошедший жестокую школу в провинции Орикса, порадовался тому, что стал прекрасным бегуном на дальние дистанции, умел правильно дышать и неутомимо стремиться вперед. Перемещаясь зигзагами, он прибавил скорость и сосредоточился на стремлении к горизонту.

Зловещее пение стрел стало звучать реже, интенсивность значительно уменьшилась, а потом он уже слышал только мерный звук собственных ног, соприкасавшихся с иссохшей землей.

Границу удалось пересечь, слава богам!

И все же Икер продолжал двигаться в том же темпе, боясь, как бы за ним в погоню не отправили патруль. Но вот уже наступила ночь, и комендант теперь не станет рассредоточивать силы гарнизона, потому что побоится других попыток прорыва.

Царскому Сыну оставалось лишь выбрать верное направление на Сихем.

Заползший на лицо Икера, огромный муравей разбудил его и тем спас ему жизнь…

К кустарнику, где Икер проспал несколько часов, приближались двое плохо выбритых людей. Думая, что их никто не слышит, они даже не старались вести себя тихо.

– Говорю тебе, там кто-то есть.

– Может быть, это только куча тряпок.

– А что, если под этой кучей человек? Посмотри получше!

– Кажется, действительно это человек… С дорожным мешком.

– Видишь, дело стоящее!

– А он, может, и не согласиться отдать нам свои вещи.

– А ты бы отдал? Сам бы отдал?

– У тебя совсем головы нет, что ли?

– Тогда незачем и его об этом спрашивать! Просто ударим как следует и украдем! Если хорошенько стукнуть, он и сделать ничего не успеет.

В тот момент, когда грабители готовились напасть, Икер неожиданно вскочил на ноги, выставив вперед короткий меч, полученный от Сесостриса.

• Предыдущая
• 7/81
• Следующая