Мистерии Осириса: Заговор сил зла - Жак Кристиан - Страница 18

• Предыдущая
• 18/77
• Следующая

Ливанец, сильно надушенный и одетый в длинное цветастое платье, скрадывавшее его полноту, походил на того, кем всегда был, — богатого словоохотливого коммерсанта, заинтересованного в любом деле, позволявшем ему получить максимум прибыли. При этом он умел заставить своего партнера поверить в то, что именно тот остается в выигрыше.

Со времени своего обоснования в Мемфисе в большом, красивом и одновременно обособленном доме, достойном богатого сановника, ливанец не знал печали: его торговля — как легальная, так и нелегальная — процветала.

И все же он нервничал: во-первых, его беспокоили поставки под носом у египетских таможенников большой партии ценного леса из Ливана, а во-вторых, его мучила зубная боль. Ее обязательно нужно было унять, потому что именно в этот критический момент ему необходимо было во что бы то ни стало сохранить безмятежный вид.

— Господин, — объявил слуга, — к вам зубной врач. Благодаря своим связям ливанец добился скорейшего прихода к нему одного из лучших врачей города.

Специалист — низенького роста щуплый человечек — внушал не слишком много доверия.

— Где болит?

— Везде... Но особенно вверху слева. Но и внизу справа тоже. Будет больно?

— Если вы боитесь боли, я могу вас усыпить.

— А если я не проснусь?

— Это происходит редко. Усаживайтесь.

Врач усадил своего пациента в кресло в свет яркого солнечного луча. Оглядев с помощью маленького зеркальца ротовую полость, он обнаружил больные места.

— Гниения еще нет. Но если вы будете увлекаться сладким, оно скоро возобновится. Плохо ухаживаете за зубами, десны очень воспалены. Еще несколько лет такого ухода, и вашим зубам конец. К счастью для вас, я как раз специалист по протезам из слоновой кости. Ставлю также золотые пломбы. И отлично владею сверлом и щипцами.

— О, с этим я не спешу, — простонал ливанец. — А есть ли более мягкие методы лечения?

— Чистите зубы и десны пастой, содержащей морскую соль, по крайней мере, два раза в день. Полезны будут и полоскания для рта на основе аниса, горькой тыквы и нарезанных ломтиков персика. Это неприятно, но эффективно.

— Сколько я вам должен?

— Две амфоры вина, кусок льняного полотна и пару роскошных сандалий.

Хотя врач и был самым дорогим в столице, поставленный им диагноз успокоил пациента. Он тут же приказал слуге принести запрошенный гонорар, а потом отправляться за указанными лекарствами в ближайшую лавочку.

Оставалась поставка леса. Благодаря сотрудничеству его сообщника, высокопоставленного чиновника Медеса, первый опыт был вполне успешен. Без Медеса было бы невозможно уйти от контроля и поставлять груз контрабандой. После жестких споров оба сообщника договорились о разделе прибыли пополам. Ливанец поставлял сырье, Медес ликвидировал административные препятствия и давал список богатых клиентов. А его сообщник сам занимался коммерческими операциями. Таким образом, египтянин нигде не значился.

На этот раз вместительное товарное судно везло кедр, эбеновое дерево и различные сорта сосны. Из этой древесины получалась отличная мебель. Самая требовательная клиентура могла быть довольна, тем более что не нужно было платить никакой пошлины. Выгодное дельце... Но при условии, что Медес не вышел из игры.

— Господин, вас спрашивают.

Ливанец спустился на первый этаж.

Наконец-то! Он его так ждал! Это был его лучший агент — разносчик воды, который имеет возможность незаметно ходить по всему городу. Именно он выследил тогда Медеса. От него ливанец узнал, что его партнер — один из самых влиятельных высокопоставленных чиновников государства, секретарь Дома Царя. Но ему нужны были дополнительные сведения.

— Что тебе удалось разузнать?

— Медес не прошел незамеченным. Мои соглядатаи во дворце не скупятся на комментарии. Ему поручено составлять указы, продиктованные царем, а потом он рассылает их по провинциям. По всеобщему мнению, этот чиновник очень много знает. Никто не может его ни в чем упрекнуть. Медес точен и властен, он не спускает ни малейшей ошибки своим подчиненным. Он довольно часто увольняет людей и набирает лишь трудолюбивых писцов. Он богат, женат, имеет красивый дом. Внешне — вполне счастлив. Но одно из его честолюбивых стремлений, как поведал мне один из моих собеседников, остается неудовлетворенным. Он жаждет быть назначенным временным жрецом в храм Птаха, но, несмотря на неоднократные попытки, доступ к тайнам ему до сих пор закрыт. Это всего лишь деталь, так как его карьера стремительно развивается, и перед ним открываются очень интересные перспективы. Рано или поздно он войдет в Дом Царя.

— Никаких слухов относительно его темных делишек?

— Никаких. Медес выглядит вполне честным человеком. Он создал себе репутацию ответственного, целеустремленного и благородного чиновника.

— Кто у него в друзьях?

— Чиновники, которые всем ему обязаны и которыми он манипулирует по своему усмотрению.

— Есть новости о моем корабле?

— Прибыл в порт Мемфиса. Сейчас как раз происходит оформление бумаг.

— Возвращайся туда. Если произойдет какой-нибудь инцидент, предупреди меня как можно скорее.

Решительный момент приближался. Если Медес играет честно, то он не замедлит с визитом к ливанцу. Если он расставил ему западню, то заберет всю выручку себе и отправит к нему стражников.

Медес не знал, что ливанец был агентом Провозвестника, вербующим для него высокопоставленных чиновников, способных поставлять информацию о дворе, близких фараона и привычках Сесостриса — врага, которого Провозвестник должен был убить. Однако ливанец чувствовал себя не в своей тарелке. Не слишком ли большую рыбу он вытянул? Но если Медес окажется амбициозным подлецом, то чего же было еще желать?

Размышления на эти животрепещущие темы пробуждали голод. И ливанец набросился на фаршированную перепелку, которую изумительно готовил его повар.

Трехэтажный дом в центре Мемфиса был гордостью Медеса. Двор, огороженный высокой стеной, вокруг озера росли сикоморы, выходившая в сад лоджия поддерживалась колоннами, расписанными растительным орнаментом. Все это нравилось Медесу.

— С кем мы обедаем сегодня, милый? — спросила его жена, единственным развлечением которой было раскрашивать собственное лицо по последней моде.

— С начальниками управления каналов.

— Но разве они не ужасно скучные люди?

— Будь очаровательна и приветлива. Они могут оказаться полезными.

— У меня нет помады для волос и притираний, стирающей с лица следы времени. Оно делается из стручков бобов, зерен тригонеллы, меда и алебастрового порошка. Если у меня не, будет его сегодня, я не осмелюсь показаться на людях. Главное в этих притираниях — качество минерала. Тот, что использует наш обычный поставщик, меня не устраивает.

— Пошли одного из наших слуг в царскую скульптурную мастерскую. Заместитель градоначальника выдаст ему куски лучшего алебастра, а ты прикажешь его размолоть.

Жена бросилась Медесу на шею.

— Ты и в самом деле идеальный муж! Я займусь этим немедленно!

Наконец появился Жергу.

— В порту все идет хорошо, — обрадовал он Медеса. — Таможенники, подкупленные нами, закрывают глаза, в управление отданы подложные накладные, а грузчики уже выкладывают товар в хранилище, которое я контролирую. Ливанец не посмеялся над нами: в перспективе это целое состояние!

— Свою часть ты получишь. Что касается жреца с Абидоса, я принял решение. Я согласен с ним встретиться. Несмотря на риск, случай мне кажется слишком удачным, чтобы его упустить. При первой возможности ты вернешься туда и организуешь эту встречу.

Над Мемфисом сияла полная луна. Прикрывшись капюшоном, Медес шел торопливо. Уверившись, что за ним никто не идет, он стукнул в дверь дома, где жил ливанец. Дом был хорошо спрятан среди узких улочек позади порта, здесь было спокойнее.

Медес показал сторожу небольшую кедровую дощечку с изображением иероглифа дерева.

• Предыдущая
• 18/77
• Следующая