Возвращение палача (Home Is the Hangman) - Желязны Роджер Джозеф - Страница 9
- Предыдущая
- 9/22
- Следующая
– О!
Она улыбнулась. Я улыбнулся в ответ.
– Да, – сказала она. – Но, может быть, я просто застала его в дурном настроении. Наверное, вам стоит оценить все это самому.
Что-то толкнуло меня покачать головой – некоторая разница прослеживалась между оценкой его, моими воспоминаниями и замечаниями Дона о том, что Дэйв заметил, что знает мозг Палача и не особенно тревожится. Где-то среди этих точек зрения лежало нечто, что, как я чувствовал, я должен знать и узнал бы без особого расследования.
Итак, я сказал:
– Ну, думаю, теперь достаточно. Это, так сказать, психологическая сторона изучаемого мною вопроса – не механическая и уж точно не теологическая. Вы очень мне помогли. Еще раз спасибо.
Она шла с улыбкой вплоть до двери.
– Если вас не слишком затруднит, – сказала она, когда я шагнул в коридор, – я бы хотела узнать, чем закончится вся эта история – или любой интересный поворот, касающийся его.
– Моя связь с этим делом закончится, как только я составлю свой отчет, а сейчас я как раз отправлюсь его писать. Конечно, я могу по-прежнему почерпнуть какую-нибудь информацию…
– У вас есть мой номер?
– Нет, но…
У меня он был, но я записал его снова – прямо под ответами ее соседки, касающимися моих исследований по части моющих средств.
Двигаясь в намеченном направлении, я для разнообразия размышлял над всеми связями в этом деле. Я направился прямо в аэропорт, нашел самолет, готовящийся к полету в Мемфис, купил билет и последним взошел на борт. Несколько десятков секунд, возможно, вот и все. И не осталось даже запаса, чтобы освободить номер в мотеле. Неважно. Добрый доктор, вправляющий мозги, убедила меня, что так или иначе Дэвид Фентрис будет следующим, черт бы его побрал. Слишком прочно сидело во мне чувство, что Лейла Закери не рассказала мне всей истории. Я должен был получить возможность пронаблюдать все изменения в этом человеке для себя и попытаться представить, какое отношение они имеют к Палачу. Ибо по многим причинам я мог судить, что отношение к Палачу эти изменения имеют.
Я высадился в холодный, немного облачный полдень, почти сразу же нашел транспорт и направился по адресу конторы Дэйва.
Предгрозовое ощущение прокатилось по моим нервам, когда я пересекал город. Черная стена туч продолжала громоздиться на западе. Позже, когда я оказался перед зданием, в котором делал бизнес Дэйв, первые несколько капель дождя уже ударили в его грязный кирпичный фасад. Потребовалось бы куда больше воды, чтобы освежить это здание или любое другое в округе. Я подумал, что дождю пришлось бы для этого идти куда дольше, чем теперь.
Я стряхнул капли и вошел внутрь.
Вывеска указала мне направление, лифт поднял меня, ноги отыскали дорогу к его двери. Я постучал в нее. Немного погодя я постучал снова и снова подождал. Опять ничего. Тогда я потрогал ее, обнаружил, что она не заперта, толкнул и вошел.
Там была маленькая приемная с зеленой дорожкой. Стол в приемной покрывал слой пыли. Я пересек ее и всмотрелся в пластиковую перегородку позади стола.
Человек сидел спиной ко мне. Я загрохотал костяшками пальцев по перегородке. Человек услышал стук и повернулся ко мне.
– Да?
Наши взгляды встретились. Его глаза по-прежнему обрамляла роговая оправа и они были лишь энергичнее, а линзы – толще, волосы – реже, щеки немного запали.
Колебания воздуха после его вопроса улеглись и ничего в его пристальном взгляде не изменилось, показывая, что он меня узнал. Дэйв нагнулся над пачкой схем. Кривобокий шлем из металла, кварца, фарфора и стекла лежал на ближайшем столе.
– Меня зовут Донни, Джон Донни, – сказал я. – Я ищу Дэвида Фентриса.
– Я Дэвид Фентрис.
– Рад познакомиться с вами, – сказал я, подходя к тому месту, где он стоял. – Я помогаю в расследовании, касающемся проекта, в котором вы когда-то принимали участие…
Он улыбнулся, кивнул и потряс мою руку.
– Палач, конечно. Рад познакомиться с вами, мистер Донни.
– Да, Палач, – сказал я. – Я готовлю отчет…
– И вас интересует мое мнение насчет того, насколько он опасен. Садитесь, – и он показал на кресло в конце его рабочего стола. – Принести чашку чая?
– Нет, спасибо.
– А я как раз собирался.
– Ну, в таком случае…
Он подошел к скамье.
– Извините, сливок нет.
– Ну и ладно… А как вы узнали, что это касается Палача?
Он усмехнулся и принес мне чашку.
– Потому что Палач вернулся, – ответил он, – и это единственная вещь, с которой я был связан – вот и решил, что этого дело и касается.
– Вы хотите поговорить о нем?
– До определенного предела.
– До какого?
– Когда мы приблизимся к нему, я дам вам знать.
– И прекрасно… Насколько он опасен?
– Я бы сказал, что он безопасен, – ответил Дэйв, – если не касается трех персон…
– А раньше – четырех?
– Точно.
– А из-за чего?
– Мы делали нечто такое, чем не должны были заниматься.
– Это было…
– Именно это дело – попытка творения искусственного разума.
– Почему бы вы не должны были делать этого?
– Человек с таким именем, как у вас, мог бы этого и не спрашивать.
Я хихикнул.
– Если бы я был проповедником, – сказал я, – я бы вам сказал, что в Библии нет прямого запрета на это – разве только, что вы молились на него тайком.
Он затряс головой.
– Ничего подобного, это очевидно, это ясно. Времена с тех пор, как была написана Великая Книга, изменились, и вы не должны придерживаться исключительно фундаменталистских подходов в сложные времена. То, о чем я говорю, нечто немного более абстрактное. Разновидность гордыни, не отличающейся от классической – попытка состязания, достижения равенства с Творцом.
– Вы ощущали это – гордыню?
– Да.
– Вы уверены, что это не было только энтузиазмом из-за великолепного, хорошо разработанного проекта?
– О, там было немало всего подобного. Доказательства того же – гордыни.
– Я, кажется, вспомнил нечто о человеке, который создан по образу и подобию Творца, и кое-что еще о попытках жить согласно этому. Отсюда, мне, кажется, следует, что упражнение своих способностей в подобного рода занятиях должно быть шагом в правильном направлении – действие в соответствии с идеалом Бога, если вам так нравится.
- Предыдущая
- 9/22
- Следующая
