Честь флага - Эхерн Джерри - Страница 2

• Предыдущая
• 2/30
• Следующая

— Но вот один человек имеет все шансы спастись, если остальные предпримут отвлекающий маневр, — говорил дальше подполковник. — К сожалению, я понятия не имею, где мы сейчас находимся.

— Думаю, где-то в районе Метроу, сэр. Когда я был мальчишкой, мы несколько раз ездили в Метроу. У отца тут были дела. Он был гидравликом и привил мне некоторый интерес к архитектуре. Иногда, когда я смотрю в щель, вижу знакомые очертания зданий на горизонте. Да, сэр, мне кажется, что это район Метроу.

— Ну так или иначе, я не смогу сказать, куда вам следует обратиться. Я не знаю, кому вы сможете довериться. Но вам придется найти такого человека. Скажите ему правду, а потом спрячьтесь и посмотрите, что произойдет. Кстати, мы выбрали вас еще и потому, что вы не женаты. Ведь так?

— Нет, сэр, я холост.

У Бернеби была девушка, но он не стал об этом говорить, чтобы подполковник не изменил своего решения. Все равно ведь кому-то придется выполнить это задание, а он, Вуд, сохранил, пожалуй, больше сил, чем все остальные, и он умеет быстро бегать.

— Я готов попытаться, сэр, — произнес лейтенант.

— Учтите, Вуд, это строго добровольно…

— Прошу прощения, сэр, я согласен. Еще сутки, и люди в вагоне начнут умирать. А если верить слухам, в составе везут и женщин. Нетрудно представить, каково им приходится в таких условиях.

— Вы — смелый человек и отличный офицер, лейтенант. Если вам удастся спастись и когда-нибудь у вас возникнет желание послужить в морской пехоте, я сделаю все, чтобы вас приняли. Нам нужны такие люди.

Вуд усмехнулся.

— Спасибо, сэр.

— Хорошо. Действовать начнем на следующей остановке. Пока вам надо отдохнуть. Как у вас с обувью?

— Все в порядке, сэр.

— Тогда идите отдыхать. Это приказ.

— Слушаюсь.

Подполковник Янг поднялся на ноги, жестом приказав Вуду сидеть, и отошел. Вуд вновь прильнул к щели. Зловоние в вагоне становилось просто невыносимым.

Он прикрыл глаза. Подполковник был прав. Ему действительно нужно отдохнуть. А потом надо будет еще размять мышцы перед бегом, чтобы не потянуть связки.

Что же касается его семейного положения… У него было назначено свидание с Сэнди, но люди из «Ударных отрядов» президента схватили его, как только Вуд сменился с дежурства. Может, девчонка подумала, что он просто бросил ее, поскольку раньше она уже заговаривала о женитьбе?

Интересно, она позвонила в часть, на базу? И что ей там сказали?

«Лейтенант Вуд занят сейчас, мэм».

Или: «Он велел передать, если вы позвоните, что он просит его извинить и…»

И так далее.

«Нет, мэм, больше ничего, никакого письма. Нет, связаться с ним нельзя. И завтра тоже… Мне очень жаль, мэм…»

А если Сэнди будет слишком настойчива, не арестуют ли они и ее? Все возможно.

Вуд закрыл глаза и мысленно увидел Сэнди в грязном вонючем вагоне для перевозки скота вместе с другими женщинами — женами, невестами, подругами, матерями и сестрами офицеров.

Лейтенант скрипнул зубами и открыл глаза. Придвинулся к решетке и попытался ухватить немного свежего воздуха при помощи своего длинного носа.

Сэнди называла его нос «неповторимым», иногда даже «царственным», и оба они громко смеялись.

Сэнди любила целовать кончик его носа.

Да, спринтерские забеги всегда были коньком Бернеби Вуда, а этот нынешний станет быстрейшим в его жизни.

«Большой уродец» крепко сидел в руке Роуз Шеперд, одетой в черную перчатку. Дэвид старательно обучал ее искусству устранения часовых, но в конце заметил, что это довольно паршивая работа.

— Ты подходишь так близко, — объяснял он, — что можешь даже почувствовать, как от него пахнет потом; когда уже прыгаешь на него, то ощущаешь аромат, исходящий из его рта, а это наиболее неприятное во всей операции.

Да, об этом Роуз уже знала. Знала она и то, что в некоторых случаях часовой может даже не совладать со своим мочевым пузырем или кишечником. Вот уж где удовольствие.

Роуз Шеперд была уже достаточно близко; она медленно выпрямилась, чтоб как можно быстрее — и бесшумно — преодолеть оставшиеся несколько ярдов. Но тут под ее ногой хрустнула сухая ветка, которую она не заметила.

Часовой — солдат из «Ударных отрядов» президента — начал разворачиваться в ее сторону.

Роуз Шеперд метнулась вперед.

Парень попытался одновременно с движением корпуса вскинуть М-16, а его рот открылся, чтобы издать крик тревоги.

— Черт… — сквозь зубы процедила женщина.

Она оттолкнулась и повисла на правом плече часового, вес ее тела потянул того в сторону. Роуз почувствовала, как колени солдата подгибаются под этой тяжестью, и одетой в перчатку рукой зажала его рот.

«Большой уродец», вот кто здесь нужен. Женщина, всадив лезвие в горло часовому, одним движением перерезала сонную артерию. Они вместе упали на землю. Острие клинка торчало из затылка мужчины и плотно вошло в почву, когда тело рухнуло.

Роуз Шеперд лежала рядом, пытаясь припомнить, как люди дышат.

Дэвид Холден заставил себя опустить глаза и сконцентрировать внимание на большом полувысохшем кленовом листе, который лежал возле его ног на земле. Он помнил психологическую теорию, которая гласила, что если долго и внимательно смотреть на другого человека, не знающего об этом, то все равно рано или поздно тот почувствует на себе взгляд и повернется в нужном направлении.

Холден держался на таком расстоянии от часового — к этому его вынудила местность — что мог лишь застрелить его, а это, несомненно, подняло бы на ноги всех вокруг.

Да, в мире есть люди, умеющие без промаха бросать нож с довольно больших дистанций, но Дэвид Холден, к сожалению, не принадлежал к числу таких мастеров.

Делать было нечего. Крепко сжав в ладони свой верный тяжелый клинок морского пехотинца, Холден встал, глубоко вздохнул, а потом бросился бежать в направлении часового. А перед глазами у него все еще был хрупкий кленовый лист.

Рука в перчатке зажала рот солдата, отогнула голову назад, правое колено Холдена уперлось ему в позвоночник, сверкнуло лезвие, перерезав горло от уха до уха.

Из рассеченной артерии ударила кровь, но на глазах Холдена были защитные очки, а рот и нос прикрывала бандана. На руках — перчатки. Что ж, эти меры предосторожности были просто необходимы, если уж выполняешь такую кровавую работу.

Роуз Шеперд опустилась на колени у основания высокой металлической ограды из переплетенных колец, приваренных друг к другу, и сунула руку в вещмешок. Вот они, специальные крюки с захватом. Она укрепила их на высоте двух футов от земли, подхватила вещмешок и начала удаляться от ограды, разматывая за собой прочную веревку.

Холден уже размотал первые сто футов веревки, но тут вынужден был срочно спрятаться в канаве на обочине шоссе. Мимо него пронеслась машина с армейскими знаками.

Холден осторожно выглянул. Он узнал одного из мужчин, сидевших в автомобиле. Если Лем Пэрриш дал правильное описание, то это был сам начальник лагеря.

Когда «Форд» скрылся за поворотом, Дэвид встал. Что ж, тем лучше. Отсутствие командира увеличивает их шансы на успех. Будем надеяться, что Пэрриш умеет описывать людей не хуже, чем готовить репортажи на радио.

Холден вернулся к разматыванию веревки. Через некоторое время он поднял голову и посмотрел на восток. Солнце уже готово было выползти из-за горизонта. Надо увеличить темп.

А Роуз уже почти выполнила свою задачу — ее веревка была практически полностью размотана. Женщина взглянула на компас, который висел у нее на шее. Да, направление правильное — к водонапорной башне. Разматывая последние десять футов, она вдруг услышала какой-то шорох в соснах рядом с собой.

Роуз мгновенно выхватила свой «Кольт» сорок пятого калибра, оттянула курок и упала плашмя на ковер из сосновых иголок.

• Предыдущая
• 2/30
• Следующая