Миссия в Афганистане - Эхерн Джерри - Страница 15

• Предыдущая
• 15/34
• Следующая

— Понятно, — усмехнулся Фрост. — Кстати, а вода в этой речке годится для питья?

— Да, она чистая, как слеза — течет прямо с гор. И очень холодная.

— Это хорошо. Как только Мерана перейдет в другое место, мне бы хотелось выкупаться.

— Выкупаться?

В голосе Акбара звучало недоверие. Фрост молча кивнул и вставил на место затвор “Узи”.

К реке вели грубые каменные ступеньки, вырубленные в скале, видимо, несколько столетий назад. Фрост сошел по ним, размышляя о текучести времени. Одет он был лишь в рубашку и джинсы, ноги оставались босыми.

Ему уже было холодно, еще до того, как он коснулся воды. Но капитан был настроен весьма решительно. Присев возле бурлящего потока, он установил на выступе скалы маленькое походное стальное зеркальце. В правую руку наемник взял безопасную бритву со вставленным в нее новеньким лезвием. Затем оглядел щетину, густо покрывавшую лицо.

— Ого, сколько седины, — с неудовольствием пробормотал Фрост, почесывая подбородок. — Ну, да понятно — с такой жизнью.

Он положил бритву на камень, зачерпнул обеими ладонями ледяную воду и плеснул себе в лицо. Потом выдавил из тюбика немного крема и начал растирать его помазком. Это отняло довольно много времени — вода была очень холодная.

Размазав мыло по всему лицу, Фрост снова посмотрел в зеркало и остался в принципе доволен увиденным. Правда, обычно он пользовался электрической бритвой, но сейчас выбора у него не было.

Положив помазок, наемник принялся яростно скрести лезвием щеки, шею и подбородок. Время от времени он промывал бритву в проточной воде. Закончив бриться, Фрост вновь критически оглядел себя в зеркало.

Как всегда, он посмотрел на пустую глазницу и с новой болью вспомнил о потере глаза. В который уже раз ужасное воспоминание заставило все его тело вздрогнуть. Затем наемник вымыл и вытер бритву и лезвие, прополоскал помазок и огляделся. На каменистом берегу никого не было.

Фрост понимал, что если он предстанет в голом виде перед женщиной-мусульманкой, это может вызвать серьезные проблемы. Он быстро разделся и вошел в ледяную воду, не давая себе времени передумать. От внезапного холода у него перехватило дыхание. Капитан погрузился в бурный поток по грудь и принялся ожесточенно тереть себя куском мыла.

Переодевшись в чистое — кроме свитера и сапог, которым не нашлось замены и от которых по-прежнему исходил крайне неприятный запах, — Фрост вошел в дом. Мерана и Акбар разговаривали о чем-то, больше никого в помещении не было. Через пару минут и патан удалился. Девушка посмотрела на наемника и слегка улыбнулась.

— Так вот, значит, как ты выглядишь, капитан Фрост. Ты, оказывается, симпатичный мужчина.

— Спасибо, — усмехнулся Фрост. — Но ведь тебе только шестнадцать, а потому считай, что я ничего не слышал. Мерана покачала головой.

— Я собираюсь стирать вещи мужчин, так что могу постирать и твои, — сказала она. — Другие женщины из селения помогут мне. Давай свою одежду, ну, скорее.

Фрост посмотрел на джинсы, которые он держал под мышкой, подумав мимоходом, удержатся ли они, если их поставить на пол.

— Совсем не обязательно тебе заниматься этим.

— Я ведь женщина, капитан. По крайней мере — родилась женщиной. И хотя я давно веду жизнь воина, есть вещи, которые я по-прежнему готова сделать для мужчины. Сейчас я сделаю это для тебя и Акбара. Не потому, что хочу по-женски услужить вам, а потому, что вы совершенно непривычны к такой работе, а для меня это совсем не трудно.

— Хорошо, — сдался наконец капитан и протянул ей свою одежду. — А как тебе удалось спастись из того дома, когда в него попала мина?

Мерана пожала плечами.

— Не знаю. Инстинкт. Аллах хранил меня.

Она взяла вещи капитана.

— Боюсь, от них не очень приятно пахнет, — заметил тот.

— Ничего, у нас есть хорошее мыло. Фрост закурил сигарету и заметил, что девушка скривилась.

— Тебе не нравится дым?

— Мне не нравится вонь от сапог. Садись, я сниму их.

— Нет, — покачал головой наемник. — У меня нету другой обуви.

— Я понимаю. Но так твои ноги сопреют. А я могу устранить запах. Садись на скамью.

Фрост сел и принялся развязывать шнуровку, но Мерана опустилась перед ним на колени и отвела его руки.

— Я и сам могу… — начал капитан.

— Нет, я это сделаю, — мягко, но решительно сказала девушка.

Сообразив, что сопротивление ничего не даст, наемник прислонился к стене, прикрыл глаз и глубоко затянулся.

Мерана сняла сапоги и носки.

— Я сейчас вернусь, — сказала она.

Девушка проворно вскочила на ноги и выбежала из дома. Фрост прикончил одну сигарету и закурил другую. Он чувствовал себя очень уставшим. Мерана появилась через пять минут с тазиком воды.

— Я помою тебе ноги, — сказала она.

— Да не надо же, — возразил капитан. — Я их только что мыл в реке.

Девушка усмехнулась.

— Ты не мусульманин, капитан, поэтому я не обязана повиноваться тебе. Не спорь, сейчас я займусь твоими ногами.

Она поставила тазик на пол и погрузила в теплую воду правую ногу капитана. Тот почувствовал какое-то странное жжение, кожа словно начала гореть.

— Что там такое?

— Ничего страшного, — ответила Мерана. — Я не знаю, как это будет называться по-английски. Это такая особая мазь, бальзам, приготовленный по старинным рецептам. Твои ноги теперь не сопреют.

— Ну, ладно, — согласился Фрост. — Пожалуй, надо довериться тебе.

— Это будет разумно, — кивнула девушка. Капитан слегка наклонился вперед и положил руку на ее голову, прикрытую платком. Мерана резко выпрямилась и схватила его за запястье.

— Нет…

— Но ты ведь моешь мои ноги, — сказал наемник негромко, — значит, я могу посмотреть на твою голову.

Глаза девушки блеснули, и она позволила платку соскользнуть на плечи. Ее густые черные волосы блестели в лучах солнца, которые проникали сквозь незастекленное окно.

— Почему ты не хочешь быть настоящей женщиной? — мягко спросил Фрост. — У тебя бы это получилось. Твои руки такие нежные.

— В моей семье не осталось мужчин, которые могут сражаться с русскими. Поэтому я должна это делать.

— Все равно, это не женское занятие.

Фрост погасил окурок о стену и выбросил его в окно.

— Я не похожа на других. Давай вторую ногу.

Капитан протянул ей вторую ногу.

Затем он спал до самого вечера, а когда проснулся, сапоги стояли рядом с его грубым ложем. Наемник взял их в руки и убедился, что неприятный запах исчез, но появился другой, напоминавший аромат настоянного на травах чая.

На соседнем соломенном тюфяке пошевелился Акбар.

— Это Мерана, — пояснил он, закрыл глаза и перевернулся на другой бок.

— Понятно, что Мерана, — кивнул Фрост и еще долго смотрел на свои вычищенные и благоухающие сапоги.

— Ему уже сто лет, — сказал Акбар. — А его ружье еще старше. У него очень быстрая лошадь, и первую половину пути он будет держаться впереди нас, хотя и не скроется из виду. Так что не стоит пытаться угнаться за ним. Это бесполезно.

Фрост посмотрел на человека, о котором говорил патан, и покачал головой.

— Сто лет?

— Да, — кивнул проводник. — Боюсь, что скоро он уже не сможет делать то, на что способен сейчас. В его голосе звучала грусть.

— И так возраст более чем почтенный, — ответил наемник, прикуривая сигарету.

— Это все наш горный воздух, — пояснил Акбар. — Он чист, как дыхание ребенка.

Патан глубоко вдохнул, его широкие плечи расправились, грудная клетка выгнулась колесом.

— Здесь хорошее место для мужчин, — сказал он, а заметив пробежавшую мимо Мерану с автоматом в руках, добавил: — И для женщин тоже. Пойдем, капитан, я хочу поговорить с тобой.

Фрост кивнул, похлопал по шее выделенную ему лошадь, и они с Акбаром двинулись в сторону от селения. Проводник говорил ему, что весной и летом тут бывает много зелени, но сейчас вокруг виднелись одни только голые серые камни.

• Предыдущая
• 15/34
• Следующая