Лучшее средство - Эллин Стенли - Страница 4

• Предыдущая
• 4/5
• Следующая

— Вы это серьезно? — спросил он.

— Вполне. Ваш мистер Август желает завладеть этим поместьем, не так ли?

— Да, это так.

— А я точно так же желаю получить деньги. Большие деньги. Я думаю, будет забавно решить это дело за доской крибиджа. Поэтому я ставлю подписанный документ о продаже “Казуарины” против ваших ста тысяч долларов. Если я проиграю, мистер Август получит поместье, а вы, конечно, оставите себе деньги.

— А что, если проиграет он? — грубо вмешался Михалик. Он повернулся к Йегеру. — Забудьте об этом, шеф. С деньгами Августа не шутят. Ясно?

Улыбка сошла с лица Йегера.

— Михалик, помни, что ты — охранник. Когда мне понадобится твой совет, я сам попрошу об этом.

— Но он прав, — вмешался Дафф Пибоди. — Миссис Микер, этого нельзя делать. — Он обратился к Полли:

— Разве вы согласны? Разве вам нечего сказать на это?

— Я не знаю, — грустно ответила Полли. Она стояла, положив руку на плечо Йегера, как будто черпая в нем силы. — В конце концов, “Казуарина” — не моя.

— И деньги не ваши, — презрительно сказал Михалик Йегеру. — Так что не экспериментируйте с ними.

Миссис Микер знала, что это самый плохой способ обращения с такими самонадеянными людьми, как Эдвард Йегер. И, насколько она понимала, Лео Август был прав. Деньги — это лучшее средство. В глазах Йегера виделось явное желание получить эти деньги.

И все же он колебался. Он был в нерешительности. Миссис Микер заговорила:

— Вы знаете, во всех наших партиях у меня было такое чувство, что вы ублажаете пожилую женщину, что вы не играете в полную силу, так, чтобы выиграть у нее любой ценой. Теперь мне интересно, признаете ли вы, что я играю лучше? Это действительно так?

Йегер стиснул зубы.

— Вы понимаете, что вы затеяли? Это совсем не то, что играть на спички.

— Конечно.

— И если я выиграю. Август получит этот документ о продаже, а я получу деньги. Если выиграете вы...

— Победитель забирает все, — продолжила миссис Микер. — Таковы условия.

— Одна партия?

— Одна партия, и все решено.

— Хорошо, — сказал Йегер. — Старшая карта сдает.

Только когда миссис Микер взяла в руки свои первые карты, она полностью осознала всю чудовищность того, что делает.

До сих пор она не позволяла себе даже думать о проигрыше, о том, чтобы целиком отдать “Казуарину” и рассчитывать на чье-то милосердие, чтобы выжить. Она понятия не имела на чье, но кто-то обязательно должен быть. Эта мысль так ее расстраивала, что она сбрасывала карты слишком осторожно, попадала прямо в ловушки, которые заготовил ей Йегер, и к концу первого кона уже проигрывала.

Еще хуже было наблюдать за его невозмутимым выражением лица, за его ловким обращением с картами. Она сказала ему то, что думала. В их предыдущих состязаниях он, казалось, никогда не напрягался. Он всегда уделял игре столько же внимания, сколько и Полли, но и тогда он был опасным противником. Теперь, расположившись в кресле и сосредоточившись исключительно на картах, он выглядел устрашающе.

Миссис Микер вдруг почувствовала, что она слабеет от страха. Когда она сдавала, пальцы не слушались ее. Он профессионал, это ясно. Он никогда бы не принял вызова, если бы не знал, что преимущество на его стороне. Так что она удачно расставила ловушку и теперь держала тигра за хвост.

К этому времени все, кто был в комнате, собрались вокруг стола, молча наблюдая. Миссис Микер знала, что в игре разбирались немногие, но все могли следить за передвижением фишек по доске — красная фишка Йегера далеко впереди, ее, белая, медленно следовала за ней.

Они быстро отыграли кон, и напряжение вокруг них росло. Йегер раскрыл свои карты.

— Пятнадцать — два, четыре, шесть и пара — получается восемь. Доска весело щелкнула, когда он отмерял свои восемь очков.

Миссис Микер догнала его в счете и облегченно вздохнула оттого, что сохранила свои позиции хотя бы на этот кон. Теперь — криб, каждый игрок сбрасывается по два раза, и все это приписывается к счету сдающего. Ей было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что очков нет. Йегер как будто прочел ее мысли. Возможно, что так оно и было. Он знал, что она будет скидывать небрежно, чтобы наверстать упущенное, и он был к этому готов.

Она переменила тактику. У срединной отметки она продвинулась немного вперед; затем ей повезло в кону и она заработала двадцать очков, и теперь белая фишка совсем ненамного отставала от красной.

Но на лице Йегера не было ни тени беспокойства.

— Пятнадцать — два, — произнес он, — плюс пара — получается четыре.

Ей бы надо было следить не за его лицом, когда он отмечал свой счет. На это Полли сказала ему удивленно:

— Да нет, у тебя только четыре очка. А ты поставил себе пять, — и потянулась к красной фишке.

Йегер резко схватил Полли за запястье и сильно его сжал — насколько сильно, можно было судить по ее тревожному взгляду. Затем, сразу же отпустив, Йегер обнажил зубы в улыбке.

— Извини, дорогая. Я думал, это ты ошиблась, но ты была права.

Хорошо, поставь фишку на место.

— Спасибо, — произнесла Полли странным голосом. — Я поставлю.

И после того, как она сделала это, миссис Микер с благодарностью заметила, что Полли больше не льнет нежно к Йегеру и не держит руку у него на плече.

Больше радоваться было нечему. Йегер, с натянутым от напряжения лицом, сузившимися глазами, безупречно сбрасывал карты и играл блестяще. Миссис Микер, сознавая, что у нее должно быть такое же напряженное лицо, шла вровень с ним, но не больше. Когда до победы оставалось одно очко, две фишки стояли рядом.

Одно очко, думала миссис Микер, следя за тем, как он складывает карты и собирается их тасовать. Одно очко — и победивший получит все.

Блестящая мысль вдруг осенила ее. Нужно всего одно очко, но у нее будет два, если только... Она старалась отвести глаза от этих ловких пальцев с ухоженными ногтями, снова и снова тасующих карты, но они завораживали ее. Йегер сдал первые карты на противоположный конец стола, и миссис Микер едва хватило сил заслонить их рукой.

— Штраф в два очка за то, что вы не предложили мне снять колоду, сказала она, чувствуя, что готова потерять сознание. — А это означает, что я выиграла.

С минуту Йегер не мог понять, что произошло. Затем он поднялся со стула.

— Ах ты, старая курица, — прошептал он. — Ты обманула, провела меня.

— Неужели?

— Вы хитростью заставили меня сделать это. А это значит, что игра недействительна. Никто не выиграл, и никто не проиграл.

— Вы не правы, мистер Йегер. Вы проиграли и должны заплатить. Я давно знаю по горькому опыту, что карточные долги всегда надо платить.

— Хорошо, если уж вы так хотите, то считайте, что вам заплатили. И поскольку мы с Полли женимся, то считайте эти деньги своим свадебным подарком нам. Теперь мистер Михалик позаботится о них. Иначе он будет очень несчастлив.

— А кому до этого дело? — яростно воскликнула Полли. — Что же касается женитьбы...

Голос ее упал. Михалик достал пистолет, не очень большой и не очень грозный, но было совершенно ясно, что он готов выстрелить. И миссис Микер видела, как один из рослых футболистов — друзей Полли — без особых усилий выбил пистолет из рук Михалика. Остальные, еще более высокие и загорелые, чем первый, окружили Михалика и обошлись с ним довольно сурово.

— Человечек, — сказал самый большой и загорелый из них — Франк, или Билли, или еще кто-то, — вечеринка окончена. Тебе пора уходить.

Когда его несли к дверям, Михалик боролся дико и безуспешно, но ему все-таки удалось указать дрожащим пальцем на Йегера.

— Только с ним! — кричал он. — Вы слышите, только с ним. Отдайте его мне. Это все, что мне нужно.

Через несколько дней в местной газете Майами-Бич появилось сообщение об убийстве Эдварда Йегера. Миссис Микер прочла его спокойно; Полли, казалось, была потрясена. “Ничего, — утешала себя миссис Микер, — она молода и здорова, а имея для утешения под боком Даффа Пибоди, она скоро оправится”. Что касается ее самой, то она спустилась на берег, чтобы насладиться знакомой картиной с новым энтузиазмом.

• Предыдущая
• 4/5
• Следующая