Дневник Васи Пупкина - Экслер Алекс - Страница 6

• Предыдущая
• 6/19
• Следующая

– И пожалуйста, – в свою очередь разобиделся Колян. – О вас же забочусь.

– "Бунтующие консенсусы", – внезапно разродился Серьган.

– Недурно, – оценил Толян. – Только политикой попахивает. А это чревато. Заставят выступать во время предвыборных кампаний. А нам оно надо?

– "Доминирующий кварт-септ-аккорд", – всплыло в отягощенном музыкальной школой подсознании Коляна.

– Круто, – сказал Толян. – Только нас потом конферансье убьют за такое название. Попробуй его выговорить без стакана. Короче, мужики! Надо термин из одного слова. Почему обязательно с прилагательным? "Бунтующие", "дуркующие", "зовущие", "доминирующие"… Нафига? Самые крутые ансамбли – в одно слово: Битлыс, Квин, Абба, Тичин, Нирвана, Бумеранг, Ху…

– "Птеродактиль", – озарило меня.

– О! – восхитился Толян. – Я же говорил, что Пупкис – голова! И тебе животный мир. И тебе древняя история. И даже что-то из русского языка всплывает в виде "дактиля". Какие будут соображения, орлы? Годится?

– А че? – сказал Серьган. – Нормально. Загадочно и с размахом.

– Недурно, – оценил Колян. – И эмблему можно хорошую нарисовать: "Утомленный птеродактиль на водопое в окружении стада единомышленников".

– Так птеродактиль, вроде, птица, – неуверенно сказал я.

– Не птица, а летающий крокодил, – заявил наш научный редкатор. – Мне нравится этот символ. Гордый, непокоренный летающий древний животный, парящий выше любых горных вершин.

– Короче, все бабы будут наши, – подытожил Толян. – Предложение принимается.

– Кстати, а моя какая должность в ансамбле будет? – начал я качать права. – Ты – руководитель, Серьган – художественный руководитель, Колян – научный редактор. А я?

– Ты у нас и так – главный стукач. В смысле – барабанщик, – сказал Толян. – Чего тебе еще надо? Хочешь, назначу тебя замом главного, то есть меня, по политической части?

– Годится, – согласился я. – Зам главного – это звучит.

– Ну, договорились, – подытожил Толян. – Ансамбль "Птеродактиль" под руководством Анатолия Непокоренных!

– Каких? – не понял Серьган. – У тебя же фамилия – Бадейкин.

– Это мой сценический псевдоним, – объяснил Толян. – Тебе, кстати, тоже рекомендую. Ты что, собрался выступать под своей настоящей фамилией? "Сергей Кацнеленблюммер" ни на одну афишу не влезет.

– Подумаеешь, – обиделся Серьган. – Я могу девичью фамилию матери взять: "Капустина".

– Годится, – сказал Толян. – Скромно и со вкусом. Колян под своей фамилией будет выступать: "Николай Вторых" – звучит вполне нормально. Даже с историческим уклоном. А ты, Васек, – обратился он ко мне. – Псевдоним себе будешь брать?

– Буду, – сказал я. – Я хочу быть "Василий Диглер".

– Ого, – поразился Толян. – Сам добровольно под пятый пункт подставляешься?

– Сам ты пятый пункт, – оскорбился я. – Это американская фамилия. Из фильма. Там был парень, у которого было тридцать сантиметров.

– В холке, что ли, – пренебрежительно сказал Толян. -Впрочем, дело твое. Не мне же с таким псевдонимом мучиться. Ладно, мужики. Пора на урок ковылять. Короче, с названием решили, а завтра начинаем репетировать. В 15-00. Просьба не опаздывать, а то из ансамбля выкину и процент от доходов урежу. Все. Расходимся.

11 мая: К репетиции приступили только сегодня. Потому что долго почивали на лаврах. Как объявили в школе о создании ансамбля "Птеродактиль", так сразу вся школа загудела так, что нам было не до репетиций. Толян вообще изменился со страшной силой. Раньше был простым авторитетным хулиганом, а теперь в школу приходит в белой рубашечке, с дипломатом и раздает бесконечные интервью о своих творческих планах. Собственно, интервью у него никто брать не собирался, но Толян на переменке изловил редактора нашей школьной газеты "Пульс пионэра", завел его в туалет и пообещал редакторские очки затолкать прямо в анус быстрее, чем кролики трахаются (это он американских фильмов насмотрелся), если в течение недели в газете не появится статья о новом молодежном ансамбле. Редактор настолько запереживал, что какому-то Анусу затолкают его очки, что взял у Толяна интервью прямо в туалете под мелодичный аккомпанемент унитазов. Статья появилась прямо на следующий день. Ее читала вся школа:

"Ласковым прищуром и неземной музыкой сфер встретил меня руководитель нового молодежного ансамбля – Анатолий Непокоренных.

– Какие ваши творческие планы? – прямо в непокорный лоб задал я свой простой журналистский вопрос.

– Планов – громадье! – задорно ответил маститый руководитель. – Будем осваивать классику: Бытлыс всякий, Элвиса песни, кулинарные композиции "Машины времени" и, конечно, бессмертный хит всех времен и континентов – "Падрушки маи – ни ревнуйте" Елены Зосимовны Зосимовой.

– А как с музыкальным образованием? Не бекарит ли сольбемоль? Не мажорит ли до диез? Все ли в порядке с сольфеджио? – интересуюсь я.

– Прорвемся, – уверенно отвечает Анатолий. – Команда собралась – не ходи купаться. С такой командой – это просто все международные призы наши. Даже в Сопоте, хотя мы точно и не знаем – как туда добраться. Наш ансамбль сейчас разрабатывает платиновый диск, для чего из соседней школы приглашена платиновая блондинка – Оксаночка. Ее голос, я надеюсь, придаст новое звучание нашей группе. А уж груди…

– Спасибо за Ваш интереснейший рассказ, – прерываю я известного бариалибасова. – Позвольте пожелать банде дальнейшего творческого непокоя!

– Все будет – пучком! – отвечает Анатолий. – Мы еще встретимся в Каннах, только когда будешь выходить из туалета, погляди – нет ли училки рядом, а то от меня табачищем несет – кошмарно. Нахрен мне нужны эти вызовы родителей в школу?

– Удачи Вам, Анатолий, да не замкнет гитара у басиста, – говорю я и выбираюсь из туалета, налетев на сливной бачок.

Вот так, дорогие друзья! Новые таланты в нашей школе набирают свою уверенную рысь, не боясь проблем в шагу. А наша редакция еще обязательно будет вас знакомить с новыми творческими свершениями этого дерзкого, но очень обаятельного и грозного коллектива."

Короче, все зазнались нахрен. Колян только и делает, что ходит по школе и раздает автографы. Даже тем, кто не просит. Особенно зазнавшимся первоклассникам он автограф лепит прямо на лоб, предлагает лет десять не мыться, а потом выставлять его на аукцион "Олби". Володян уже просто обнаглел сверх всякой меры: появляется на первый урок, кидает портфель, заявляет физику, что у него, мол, репетиция и отправляется пить пиво на угол. Утверждает, что пиво пробуждает в нем творческие инстинкты. Знаю я эти инстинкты. Папик, вон, каждый день инстинктирует, а потом приходит к сыну "поговорить по душам". Все бы хорошо, но его все больше интересуют пособия по сексуальному ориентированию, которые я сейчас изучаю, а мне приходится папику объяснять самые элементарные вещи. Достало уже, честное слово. Сколько можно? Тычет бычьим глазом в книжку и все спрашивает: "А это – что? А это? А как этот кошмарный термин переводится?". Как малолетний, ей Богу. Вчера уцепился за слово "куннилингус":

– А это, – говорит, – как?

– Это, – говорю, – армейские забавы. Запираются в кунги и предаются всяческому развращению и петтингу.

– Петтингу? – обалдевает папик. – Мужская любовь? Мучают несчастного Петюнчика, прям как в фильме "Криминальное чтиво"?

Ну что с ним делать? Не понимает таких простых вещей. Я, конечно, папика расстраивать не хочу, поэтому со всем пиететом начинаю объяснять, что петтинг – это изобретение американцев, которые боятся спида и не хотят тратить деньги на презервативы. Поэтому они приходят после школы, садятся на диван и давай всякий петтинг-меттинг совершать. Насовершают до одури, закурят сигаретку с марихуаной и давай дальше любить своего обожаемого пердзидента. Вот такое вот американский секс у них получается, говорю я папаше. Папик посмотрел на парадный портрет, блин, Клинтона, скривился и сказал, что ему для этих целей намного дороже – портрет Ломоносова. На вопрос – а почему именно Ломоносов? "Нравится", – ответил папик и отправился спать-почевать, забыв о том, что мамик ему очень быстро все отвыкнет, потому что не выносит храпа спящего пьяного папика.

• Предыдущая
• 6/19
• Следующая