Быть лучшей - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 16

• Предыдущая
• 16/94
• Следующая

– Задавака, задавака, наша Тесса задавака. Точь-в-точь, как Лорни-Форлорни, – пропел Гидеон Харт, пребывая в относительной безопасности посреди бассейна.

– На такие дурацкие выкрики я не реагирую, – фыркнул Лорн, растягиваясь на матрасе с «Илиадой» в руках.

– Немедленно верни мою шляпу! – завизжала Тесса, топая ногой.

– Оставь ее, ради всего святого, в покое, – послышался со стороны бассейна приглушенный голос, и на поверхности появилась золотистая голова Тоби Харта. Десятилетний паренек подмигнул своей подружке Тессе и вылез из воды, стараясь уберечь от брызг кузину и ее картинки. Ему меньше всего хотелось вызвать ее недовольство. – Ведь она же еще несмышленыш.

– Вовсе нет, – донеслось из-под шляпы.

– А чего это ты так разошлась, Тесс? Ведь это всего лишь кусок дерюги, который ты купила в Ницце на рынке, – сказал Тоби.

– Ничего себе, кусок дерюги! Это красивая вещь, и она стоила мне всех моих недельных карманных денег, Тоби Харт!

– Ну и дура, – заметил восьмилетний Гидеон.

– А ты что в этом понимаешь, Гидеон Харт! Ты такой же кретин, как и мой брат.

– Ты что, других слов, кроме «кретин», вообще не знаешь, кретинка? – Гидеон показал ей язык.

– Паршивец, ах ты маленький паршивец! – заверещала Тесса.

– А ну-ка заткнитесь оба, – устало произнес Тоби. – Слушай, Тесс, не дашь мне что-нибудь из битлзов?

– А что именно? – сразу насторожилась Тесс, жмурясь на ярком солнце.

– «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера».

– Нет, нет, только не эту. Это ведь теперь… классика. Ее подарила мне тетя Аманда и сказала, что сегодня это очень большая редкость. Она купила эту пластинку, когда мы еще не родились. Но ладно уж… Ради тебя я готова сделать исключение, так что…

– Ой, спасибо большое, Тесс, – перебил ее Тоби, и веснушчатое лицо его расплылось в улыбке.

– Можешь, если хочешь, взять ее у меня напрокат. Десять пенсов в час, – закончила Тесса с важным видом.

– Десять пенсов в час! Да это ж грабеж средь бела дня! – Тоби даже фыркнул от возмущения. – Нет уж, Тесса, благодарю покорно, я не собираюсь помогать тебе стать капиталистом.

– В этой семье все капиталисты, – чопорно произнесла Тесса.

– Черт с тобой, я поставлю что-нибудь из своего.

– Ну и на здоровье.

– Тетя Пола, тетя Пола, ваша дочь этим летом стала сущей злюкой, – воскликнул Тоби, бросая на Тессу возмущенный взгляд.

– Мам, я сниму трусики, они такие мокрые, – закричала Линнет из-под шляпы, которая чуть не целиком покрывала ее.

– Ну вот, видишь, мама, я же говорила тебе, – хихикнула Тесса. – Ей уже пять лет, а она все еще делает в штаны.

– И вовсе нет, мама, все она врет, – шляпа полетела в сторону, открывая круглое раскрасневшееся лицо Линнет.

– Тетенька Пола, можно мне съесть немного имбирного печенья? – пропищала трехлетняя Натали Харт и, не дожидаясь ответа, отправила печенье в рот.

– Мама! Посмотри, что она делает! Мочит в луже мою чудесную шляпку. А ну-ка немедленно перестань, паршивка! Кому говорят, перестань. Мама, скажи же ей. Мама! Да ты меня не слушаешь! Только попробуй бросить мою шляпу в бассейн, и я убью тебя, Линнет О'Нил. Гидеон! Достань мою шляпу. Только побыстрее, а то она утонет.

– Ладно, только это будет стоить тебе кучу денег.

Тесса пропустила это предупреждение мимо ушей.

– Погоди, дай только до тебя добраться, Линнет, – завизжала она, видя, как маленькая фигурка быстро удаляется в сторону раздевалки.

– Мама, мама, скажи Тессе, чтобы она перестала вопить. У меня уже голова разболелась, – лениво проговорил, не отрываясь от книги, Лорн.

– Тетенька Пола, Натали съела все печенье, – выдохнула Индиа Стэндиш и, поворачиваясь к кузине, добавила с укоризною, какую трудно было бы ожидать от семилетнего ребенка: – Тебя стошнит. Сильно-сильно стошнит, и поделом тебе, жадная девчонка.

– Вот, Индиа, возьми, – сказала, лучезарно улыбаясь, Натали и вытащила из кармана своего платьица надкусанную шоколадку. Тщательно обтерев, она протянула ее старшей девочке, в которой души не чаяла.

– Нет уж, спасибо! Ты совершенно замусолила ее.

– Тетенька Пола, там что-то мертвое на дне бассейна, – закричал Гидеон, выныривая и победно поднимая над головой выпачканную в иле шляпу.

– О Боже! Она совершенно испортила мою дорогую шляпу! Мама, ты слышала, что я сказала?

– Где что-то мертвое? – спросил Патрик, бросаясь на землю и стараясь разглядеть дно бассейна. – Ничего не вижу, Гидди.

– Сейчас нырну. – Гидеон, подпрыгнув над водой, как дельфин, ринулся вниз.

– А за пять пенсов «Сержанта» не дашь? – с надеждой спросил Тоби.

– За восемь, может быть.

– Нет, благодарю, госпожа Злючка. Можешь засунуть ее себе… сама знаешь куда.

– Мама, мама, смотри. Птичка. Мертвая, – закричал Патрик. – Бедняжка! Можно мы устоим ей похороны?

– Тетя Пола, пусть Гидеон выбросит куда-нибудь это отвратительное существо, – закричал одиннадцатилетний Джереми Стэндиш. – Оно воняет!

– Вовсе нет! – Гидеон метнул взгляд на кузена. – Мы ведь похороним ее, как сказал Патрик, верно, тетя Пола? Эй, тетя Пола, тетя Пола, можно мы похороним ее?

– Мамочка, а разве птичек хоронят?

– Мамочка, я хочу сухие трусики.

– Мама, посмотри, что делает Линнет. Она размахивает своими мокрыми трусами. Мама, мама, ну мама же.

– Ради Бога, Тесс, перестань орать, – не выдержал Лорн. – Ну разве можно читать Гомера, когда тебе кричат прямо в уши. Хоть бы скорее начались занятия в школе, по крайней мере от тебя избавлюсь. Ты прямо как чертова… лихорадка.

– Если папа услышит, как ты ругаешься, он тебе задаст.

– А ты, конечно, скажешь ему, госпожа Ябеда!

– Я еще никогда на тебя не ябедничала, идиот!

– От идиотки слышу!

– Не приближайся ко мне с этой вонючкой, Гидеон, иначе получишь, – пригрозил Джереми.

– Тетенька Пола! Тетенька Пола! Натали рвет. Я же говорила, что ее вырвет, – заплакала Индиа…

– Гидеон Харт! В последний раз предупреждаю тебя: держись подальше, иначе не поздоровится.

– Тетенька Пола, скажите Тоби, пусть отпустит меня. Он делает мне больно! – закричал Гидеон.

– А следующая очередь моя, – зловеще поблескивая глазами, заявил Джереми.

– Мама, мама, да скажи же им, пусть перестанут драться! – взвизгнула Линнет.

Пола отбросила книгу и вскочила в раздражении на ноги.

Она начала было сердито выговаривать детям, но голос ее потонул в раскатах грома, от которых, казалось, содрогнулась земля. Когда они утихли, Пола спросила:

– Это еще что такое?

– Гонг – ответила Линнет.

– Гонг, – растерянно повторила Пола и заметила, что дети как-то странно напряглись.

– Что за гонг? Чей гонг?

– Это гонг тети Эмили, – начала Линнет, – она купила его…

– В доме на горе. – Быстро вмешалась Тесса и продолжила объяснения, обращаясь к матери, которая никак не могла прийти в себя: – Там жила старая женщина, она умерла, и две недели назад устроили распродажу. Мы все туда пошли с тетей Эмили, она думала, может, там что-нибудь понравится.

– Но нашелся только гонг, – пробормотал Джереми.

– Мама использует его для сигналов, – сказал Тоби. – Один удар означает, что готов завтрак, два – что обед, три – что мы должны вернуться в дом и переодеться к ужину, а…

– А когда она бьет и бьет и бьет в него вот как сейчас, это значит, что нам попадет, – сказала Линнет и скорчила гримасу. – За то, что мы плохо себя вели. За что-то ужасное, что мы сделали.

– Понятно, – сказала Пола, бросив на малышню внимательный взгляд. Было видно, что дети изрядно напуганы – даже самые непослушные из них. Она отвернулась, чтобы скрыть улыбку при мысли о том, какая же умница Эмили.

– Да уж, никуда не деться, – пробормотал Лорн и, вскочив, бросился наутек.

– Верно, – согласился Тоби. – Вперед, братва, надо улепетывать, пока мама не придумала для нас какую-нибудь дурацкую работу по дому или, того хуже, не засадила за учебники.

• Предыдущая
• 16/94
• Следующая