Как спасти любовь - Эллиот Лора - Страница 26

• Предыдущая
• 26/31
• Следующая

Но она не лучше. Она приняла решение отвезти его к себе и даже не спросила, хочет ли он этого.

Но как она может бросить его в таком состоянии?

Она поживет с ним, пока не затянутся швы на его лбу. И ни секунды дольше.

Она подъехала к дому, остановила машину и вышла. Обошла машину и посмотрела на лицо спящего мужа. Вокруг глаз — темные круги, у рта — несколько тонких линий, А щеки и подбородок покрыты густой щетиной. Сексуальной стерней, как она называла ее, когда просила, чтобы он не брился перед выходными. Когда он спрашивал ее, почему, она наклонялась к его уху и шепотом рассказывала, что она чувствует, когда эта сексуальная стерня ласкает ее грудь, живот, бедра.

— Бесстыжая девчонка, — отвечал Коннор с провоцирующей усмешкой. — Но я знаю, что делать с такой развратницей, как ты.

А потом… потом…

Натали тряхнула головой, прогоняя опасные воспоминания. Она никогда больше не ляжет с ним в постель.

Она осторожно тронула его за плечо.

— Коннор?

— Ммм.

— Проснись. Мы дома.

Он медленно открыл глаза, полные недоумения.

— Дома? — Он выпрямился и потер ладонями лицо. — Кажется, я спал.

— Давай я помогу тебе.

Он кивнул и стал медленно выбираться из машины. Она привезла его в этот огромный дом на берегу океана.

— Вот так, хорошо, держись за меня, — сказала она и, наклонившись, подставила ему плечо.

— Ты привезла меня к себе домой, — с удивлением сказал он. — И ты будешь в этом доме со мной.

Щеки Натали вспыхнули.

— Да. Я думала, что так будет лучше, потому что…

Она не смогла договорить, потому что Коннор закрыл ей рот поцелуем.

Поцелуй длился вечно.

И Коннор, и Натали просто растворились в нем. Она не заметила, как оказалась в его объятиях, прижалась к нему, расслабилась… Пока не услышала его подавленный стон.

— Ой, прости… — Натали резко отпрянула от него. — Я сделала тебе больно.

— Ерунда, — ответил он и широко улыбнулся.

Но кого он пытается обмануть? Он чувствует свое тело одним сплошным синяком. И только на миг губы Натали помогли ему забыть об этом.

— Пойдем, я помогу тебе подняться по ступенькам. — Она обхватила рукой его талию. — Ты как?

— Отлично.

Он снова соврал, и она знала об этом. Они медленно вошли в фойе.

— Еще немного и доберемся до комнаты, сказала она.

— Не проблема, — ответил он и мужественно выжал улыбку.

Наконец они добрались до комнаты. Натали усадила его на диван, а сама бросилась к окнам и раздернула шторы. Солнечный свет ворвался в комнату вместе с шумом моря. Коннор зажмурился.

— Что, слишком много света? — спросила она, заметив, как он поморщился.

— Желательно чуть поменьше.

— Прости. — Она снова подошла к окнам и наполовину задернула шторы. — Так лучше?

— Да, — ответил он и подумал, что лучше всего была бы полная темнота и Натали в его руках. Но она была занята другими вещами.

— Что ж, пойду принесу тебе одеяло и подушку, — сказала она и направилась к двери.

— Нат, зачем?

— Потому что тебе нужно лежать. Все доктора советуют это.

— Только в плохих фильмах. Поверь мне, Нат, я в полном порядке. — Он сел и попытался встать на ноги.

Черт, в один миг перед его глазами все потемнело. Он снова опустился на диван. Натали бросилась к нему.

— Положи голову на спинку, — приказала она.

И он повиновался, потому что знал, что спорить бесполезно. Кроме того, ее прохладная, нежная рука уже поддерживала его затылок. Она опустилась у дивана на колени.

— Лучше?

— Да. Спасибо.

— Ты никогда не плакал, даже когда был маленьким, и до сих пор ни разу не терял сознания, — сказала она с улыбкой.

— Откуда ты знаешь? — удивился он.

— Ты сам говорил мне когда-то давно. — Ее улыбка слегка искривилась. — Это было в те дни, когда нам было о чем поговорить.

Ее слова потрясли его.

— Что ты имеешь в виду? Что значит, когда нам было о чем…

— Пойду принесу постель, — сказала она, резко встала и вышла из комнаты.

Что это она отколола? Им всегда было о чем поговорить. Может, только времени не хватало последнее время. Она была занята своими благотворительными акциями и посещением клубов, а у него был бизнес. Разве он виноват в этом?

Он лег на диван, зевнул. Черт, как он устал.

И уже через минуту сон окончательно одолел его.

Он проснулся, когда лучи полуденного солнца весело бегали по стенам, окрашивая все в золотистый цвет. Осторожно опираясь на здоровую руку, он приподнялся.

— Ух, черт, — прошептал он.

— Что случилось?

Голос Натали… Он огляделся и увидел, что она встала с кресла и направляется к нему.

— Коннор? Тебе больно?

— Нет, — ответил он и на этот раз сказал почти правду. Маньяк, барабанивший по кастрюлям в его голове, наконец унялся.

— Врунишка, — ласково сказала она, протянула ему стакан воды и горсть таблеток.

Он молча выбрал одну таблетку, проглотил ее и запил водой. Потом вернул ей стакан и уловил в воздухе запах ее духов. Она пахла полевыми цветами, и он обожал этот запах. Она пользовалась этими духами с тех пор, как…

— Я купил их для тебя, — сказал он.

— Что?

— Эти духи. — Он понюхал воздух. — Чудесный запах.

— Да. — Она опустилась у дивана на колени и приложила руку к его лбу. — Как ты?

Он накрыл ее руку своей.

— Ах, как приятно. Прохладно.

Натали попыталась выдернуть руку, но он зажал ее пальцами.

— Я принесу тебе лед, если хочешь, — сказала она.

— Не нужно, — мягко ответил он. — Я почти забыл… Эти духи… Это был мой первый подарок тебе. Тебе тогда было семнадцать.

— Восемнадцать.

— Мы поехали тогда на Суперстишн Бутт. На то место у холма. Ты была в белом платье с мелкими розовыми цветочками.

— Голубыми, — снова мягко поправила она. — И как только мы приехали, ты вытащил из кармана пакетик, обернутый в золотую бумагу.

— Да-а-а, — протянул он. — И я никогда не рассказывал тебе, как у меня в тот вечер тряслись коленки. — Он посмотрел ей в глаза. — В тот вечер я впервые прикоснулся к твоей груди.

Помнишь, малышка?

Конечно, она помнит. Такое не забывается.

Она помнит, как его пальцы нерешительно скользнули по ее груди, помнит первое прикосновение его щеки к ее нежной плоти, его горячее дыхание, его губы…

— Конечно, помню, — тихо сказала она. — С того вечера все и началось.

— Мы часто приезжали туда, — продолжал он слегка огрубевшим голосом. — Но обычно сидели в машине. А в тот день я прихватил одеяло и расстелил его на траве…

— Коннор, тебе нужен отдых, — перебила она и проглотила комок, застрявший в горле. — Ты только что из больницы.

— И тогда ты открыла флакончик с духами и надушилась. — Он протянул руку и прикоснулся к ее щеке.

— Коннор, не нужно, — прошептала она. Пожалуйста.

— А потом я взял флакончик из твоих рук, капнул себе на пальцы и провел по твоей шее…

Натали прикрыла глаза.

— Не нужно… Нет…

Она говорила это потому, что так было нужно, а совсем не потому, что хотела этого. Она жаждала его прикосновений, она хотела чувствовать тепло его дыхания на своей шее…

Он взял в ладонь ее грудь, и она, прикрыв глаза, застонала.

— Натали, — прошептал он. — Любимая, желанная…

— Нет. — Она отпрянула от него и встала. Нет.

Коннор почувствовал, как от желания у него свело в животе.

— Почему? Ты ведь моя жена. — Была, — ответила она и выбежала из комнаты.

Когда он снова проснулся, в комнате было темно, и только в углу горела одинокая лампа.

Он сел, глубоко вздохнул, с усилием встал на ноги и медленно побрел через холл к ванной.

— О господи, на кого я похож, — тихо сказал он, глянув на себя в зеркало.

Под глазами — черные круги. На лбу — швы.

Левая рука перебинтована. Хорошо, что головная боль слегка утихла…

Он вымыл руки и плеснул несколько пригоршней воды на лицо. Потом побрел через холл в сторону кухни, где горел свет.

• Предыдущая
• 26/31
• Следующая