Моя дорогая Кэролайн (Мой нежный граф) - Эшуорт (Эшворт) Адель - Страница 46

• Предыдущая
• 46/47
• Следующая

Брент дважды постучал в дверь и вошел в кабинет барона Сизефорда — тот самый кабинет, где около семнадцати месяцев назад началась его новая жизнь.

— Входи, мой мальчик, входи, — добродушно произнес Сизефорд, медленно поднимаясь с кресла, стоявшего за его письменным столом. — Я ждал тебя.

Брент тихо усмехнулся и закрыл за собой дверь.

— Все мужчины ушли, и я решил сделать то же самое. Барон подошел к дубовому шкафчику, взял с верхней полки две рюмки и потянулся к бутылке.

— Портвейн?

— Благодарю.

Брент решительно подошел к одному из кресел и тяжело опустился на мягкое кожаное сиденье, не боясь помять вечерний костюм. День был долгим, рождественский обед недавно закончился, и у него появилась прекрасная возможность побеседовать с тестем с глазу на глаз.

— Кэролайн сказала, что вы собираетесь в Америку, — весело сказал Сизефорд, наливая в рюмки спиртное.

— Мы отплываем в апреле, — отозвался Брент, — и пробудем там почти все лето. Я хочу навестить сестру и ее мужа, увидеться со своим новорожденным племянником. Если Кэролайн захочет, я отвезу ее в Колумбийский университет.

— Отлично, — одобрил Сизефорд, медленно подходя к Бренту с рюмками. — Как девочки? Сегодня мне не удалось как следует на них посмотреть: вокруг было столько женщин!

В голосе Брента звучала отцовская гордость:

— Розалин быстро усваивает уроки. Я наконец нашел гувернантку из Уэльса, которая несколько лет присматривала за глухим ребенком. Кэролайн показала мисс Дарси наш алфавит и жесты, которые мы используем для общения с девочкой. Эта женщина уверена, что Розалин скоро научится читать.

— Читать? Вот уж не думал, что глухого ребенка можно научить читать! — Сизефорд опять сел в свое кресло. — А как мои внучки?

Брент отхлебнул вина.

— Леди Маргарет похожа на Кэролайн, а леди Лили — на меня, — похвастался он с довольной улыбкой. — Уже не за горами время, когда они начнут ползать.

— Возможно, они будут такими же одаренными, как и их мама.

— Во всяком случае, они будут такими же красивыми.

— Я очень рад, что ты заботишься о моей дочери, Уэймерт. Ты счастливый человек.

— Конечно, — согласился он, радуясь, что у него наконец-то появилась возможность обсудить вопрос, который не давал ему покоя несколько месяцев. Поставив рюмку на стол, он небрежно откинулся на спинку кресла и прямо посмотрел на старика: — Вы заранее все это спланировали, не так ли, Чарлз?

Барон едва заметно приподнял брови.

— Нет, не так.

Брент отказывался верить в то, что его встреча с Кэролайн была просто случайностью. Кэролайн тоже не верила в подобные совпадения. Обсуждая это на протяжении последних недель, они пришли к выводу, что ее отец с самого начала подстроил так, чтобы Кэролайн вышла замуж за племянника Альберта Маркема.

Заметив его замешательство, Сизефорд улыбнулся.

— Твоя жена — не единственная моя дочь, Уэймерт, — тихо заметил он. — Это была идея Стефани.

Брент открыл рот от изумления.

Барон Сизефорд гордо расправил плечи.

— Я люблю своих дочерей, Уэймерт. У каждой из них особый характер. Джейн упряма и независима, Мэри-Энн общительна и кокетлива, Кэролайн остра на язычок и невероятно умна, Шарлотта робка и мила, а Стефани… — Он усмехнулся и покачал головой. — Стефани хитрая девчонка, которая до сих пор не научилась держать язык за зубами.

Сизефорд прищурил глаза и понизил голос до шепота: — Я должен тебе кое-что сказать, Уэймерт. Я никогда не говорил этого ни одной живой душе. Надеюсь, это останется между нами.

— Я слушаю, — тихо проговорил Брент.

— Я очень привязан ко всем своим дочерям, но Кэролайн — самая любимая. Ее сестры пошли в маму — красавицу, с которой я прожил около двадцати лет. Но Кэролайн не похожа на других. Она унаследовала мой характер, мою внешность и мой способ мышления. — Он резко откинулся на спинку кресла и махнул рукой. — Знаю, родители не должны любить кого-то больше, и я пытаюсь быть ровным со всеми, но каждый раз, когда я смотрю на Кэролайн или разговариваю с ней, меня охватывает гордость: я вижу в ней самого себя.

Брент молча потянулся к рюмке. Ему был очень интересен этот разговор. Сизефорд вздохнул.

— Года два назад Стефани пришла ко мне и сказала, что Кэролайн собирается учиться в Нью-Йорке. Естественно, я пришел в ярость, ведь она затеяла эту поездку без моего ведома. Кроме того, я ужасно расстроился. Мне не хотелось расставаться с Кэролайн на несколько лет. Да, ей было уже двадцать пять, и она была вполне самостоятельной девушкой, но кто знает, что может случиться с молодой дамой, которая всю жизнь просидела под крылышком у родителей и вдруг захотела учиться в чужой стране, где у нее нет ни одного знакомого? Я не мог отпустить Кэролайн, но не знал, как ее удержать.

Он вдруг засмеялся.

— У Стефани есть одна удивительная способность: она точно знает, что и когда надо сказать. Она дала мне полминуты на то, чтобы переварить эту новость, а потом лукаво сказала: «Кажется, у меня есть идея, папа». Она уже все обдумала! Как я понял, она посвятила меня в планы Кэролайн только потому, что у нее уже созрел хитроумный замысел.

Он глотнул портвейна.

— Стефани стала думать, как удержать Кэролайн в Англии, и придумала выдать ее замуж. На различных светских вечеринках она задавала вопросы — невинные, как казалось окружающим, ведь ей было совсем мало лет — о подходящих женихах. В конце концов она узнала, что мисс Полин… — Он с любопытством взглянул на Брента. — Как ее фамилия?

Брент попытался скрыть свое удивление.

— Синклер.

— Точно. Итак, она узнала, что мисс Синклер недавно щелкнули по носу. — Сизефорд быстро взглянул на зятя. — «Щелкнули по носу» — это ее выражение, Уэймерт.

— Я в этом не сомневаюсь, — протянул Брент. Сизефорд глубоко вздохнул.

— Стефани осторожно выяснила, что бывший ухажер мисс Синклер — сын светской дамы, а ее брат — известный ботаник. В продолжение следующего месяца она посетила кое-какие мероприятия и узнала не только то, что ты холост, финансово стабилен и титулован, но и то, что ты племянник Альберта Маркема.

— Просто невероятно! — пробормотал Брент, покачивая головой.

Сизефорд допил свой портвейн и, довольный, откинулся на спинку кресла.

— Вот тогда-то Стефани и пришла ко мне со своей идеей. Сначала я не хотел выдавать дочь за человека, который никогда не оценит ее, но у меня не было выхода. Я размышлял несколько дней, и любовь к дочери перевесила угрызения совести. Я решил по крайней мере взвесить такую возможность.

С проворством, не свойственным его возрасту, барон Сизефорд вскочил и начал ходить по комнате.

— Меня беспокоило то, что ты был на войне. Я не знал, вернешься ли ты живым, но в конце концов предположил, что с тобой ничего не случится. Я решил за тобой проследить…

— Что? — удивился Брент.

Старик скрестил руки на груди и смущенно опустил голову.

— Прости, Уэймерт, но я должен был узнать твой характер… и оценить твою личность. — Он быстро обернулся. — Или ты хотел, чтобы я начал расспрашивать незамужних женщин, которые целыми днями перемывают косточки всем английским холостякам? Если бы я сидел сложа руки, Стефани сама раздобыла бы сведения о тебе, а ее возможности ограничены разными вечеринками. Согласись, я не мог отдать свою дочь какому-нибудь повесе.

Брент провел ладонью по лицу и, не в силах больше сидеть в кресле, тоже встал, подошел к окну и уперся руками в подоконник, разглядывая холодный сад.

— Узнав, что ты благородный и образованный человек из хорошей, уважаемой семьи, я понял, что ты подходишь Кэролайн, — продолжал Сизефорд. — Идея Стефани начала обретать очертания.

— И вас не смутила моя незаконнорожденная дочь? — спросил Брент, обернувшись к барону. — Ведь вы наверняка узнали о ее существовании.

Сизефорд фыркнул.

— Это-то беспокоило меня меньше всего. Ты не первый джентльмен, который поступил подобным образом. И я знал, что это не расстроит Кэролайн. Другие дамы на ее месте упали бы в обморок от такого известия, но только не она. — Он покачал головой. — Когда ты вернулся с войны, больше всего меня волновало, как свести вместе мужчину, занятого работой и лошадьми, и женщину, увлеченную своими растениями.

• Предыдущая
• 46/47
• Следующая