Секрет для соловья - Холт Виктория - Страница 19

• Предыдущая
• 19/113
• Следующая

Такова была Венеция: темные мрачные переулки, где люди поджидают своих врагов – и вот уже блеснул нож… затем звук упавшего в воду тела, и все кончено; прекрасный залитый солнцем город с сахарными дворцами и поющими гондольерами; Дворец дожей и мост. Вздохов, рядом с которым стояли тюрьмы, где преступники подвергались изощренным пыткам.

Но ведь это мой медовый месяц! Прочь из головы мрачные мысли! Я замужем за человеком, которого очень люблю. Я счастлива!

Мне очень нравились маленькие магазинчики Венеции, и я могла часами находиться там, перебирая выставленные товары. Часто Обри оставался на площади в каком-нибудь кафе, где потягивал вино, пока я одну за другой обходила местные лавочки. Он смеялся над тем удовольствием, которое я при этом получала – его, разумеется, магазины не влекли с такой силой.

Мне очень нравились искусно сделанные браслеты и ожерелья из полудрагоценных камней, вышитые бисером ночные туфли и носовые платки, шелковые шарфы и фишю.[3]

Я сказала Обри, что собираюсь привести домой подарки отцу, Амелии и Стивену.

– Целиком полагаюсь в этом на тебя, – ответил мне на это Обри. – Ты, как выясняется, любительница ходить по магазинам.

Мне действительно казалось очень заманчивым обойти решительно все венецианские лавочки в поисках того, что, по моим представлениям, доставит удовольствие нашим родным.

Дни летели быстро. Я вдруг с испугом осознала, что в нашем распоряжении осталась всего лишь одна неделя.

Однажды во время утренней прогулки мы, как обычно, пришли на площадь, где частенько сидели за чашкой кофе и грелись на жарком итальянском солнце. Это уже стало нашим привычным занятием. Как правило, мы устраивались за столиком под голубым полосатым тентом и оттуда наблюдали за прохожими и пролетавшими мимо голубями, ожидавшими, что люди бросят им какие-нибудь крошки.

Пока мы неторопясь пили кофе, в кафе зашли мужчина и женщина. Вначале они показались мне смутно знакомыми, а потом я окончательно узнала их.

Женщина остановилась.

– Да ведь это Обри! – воскликнула она. – И… мисс Плейделл.

Обри поднялся.

– Филлис? Вилли?..

Филлис и Вилли! Как мне помнилось, я раньше не слышала их имен, а знала этих людей как капитана Фрилинга и миссис Фрилинг.

Миссис Фрилинг без остановки затараторила:

– Кто бы мог подумать! Только вообразите – здесь, в Венеции… А что вы тут делаете?

– Проводим медовый месяц.

– О Вилли, ну разве это не чудесно! И мисс Плейделл… Простите, оговорилась – теперь ваше имя миссис Сент-Клер. Какой замечательный сюрприз!

– Вы тоже должны выпить кофе, – предложил Обри.

– С удовольствием выпью чего-нибудь.

За нашим столиком было два свободных места, и они сели рядом с нами.

Миссис Фрилинг изменилась. Глаза ввалились, она сильно исхудала, и выглядит гораздо старше, чем мне запомнилось. Ее мужа я видела редко и плохо помнила, как он выглядел раньше.

– А что вы здесь делаете? – поинтересовался Обри. – Наверное, отдыхаете?

– Дорогой мой, вся жизнь – это сплошной отдых.

– Очевидно, вы в отпуске, капитан Фрилинг, – предложила я.

Миссис Фрилинг наклонилась ко мне и положила свою руку на мою.

– Отныне никаких отпусков! Никаких обязанностей! Никакого полка! Мы наконец-то освободились от всего этого, правда, Вилли?

Казалось, капитан Фрилинг чувствует себя немного не в своей тарелке.

– Я оставил службу, – ответил он мне.

– Неужели?

Никаких дальнейших объяснений от него не последовало, и я поняла, что было бы бестактным настаивать.

– Мы теперь будем жить на родине, – начала тараторить миссис Фрилинг, – вместе с родственниками Вилли. Во всяком случае, до тех пор, пока не определимся, что делать дальше. И потом, это так хорошо для детей! А сейчас мы отдыхаем, потом поедем в Англию. Не так ли, Вилли, дорогой?

– Вы, наверное, прекрасно проводите время, – поддержал беседу Обри. – Как давно в Венеции.

– Три дня.

– А, совсем недавно. Вот почему мы до сих пор с вами не встречались. Но Венеция не так уж велика, и надолго спрятаться здесь невозможно.

– Я чрезвычайно рада, что мы встретились. Подумай только, Вилли, как было бы досадно, если бы мы так и не столкнулись! И вдруг, можно сказать, в мгновение ока… А через три дня мы уезжаем.

– А мы – в конце недели, – сказал Обри.

– Я могла бы оставаться здесь месяцами, – продолжала миссис Фрилинг.

Она с улыбкой обернулась ко мне.

– Да и вы, наверное, тоже. А как вы находите жизнь на родине? Впрочем, это праздный вопрос – наверняка она доставляет вам наслаждение.

– Вы, должно быть, скучаете по Индии? – спросила я.

– Ни капельки! – запротестовала миссис Фрилинг. – Счастлива, что, наконец, вырвалась оттуда. Иногда по ночам меня там мучили кошмары. И потом эти местные… У них часто такой зловещий вид. Никогда не знаешь, что у них на уме и что они могут сделать через минуту.

– А какова судьба няни ваших детей?

– Айи? Ну да, она ведь, кажется, была когда-то вашей няней? Она поступила на службу в другое семейство – по-моему, к Леймон-Джоунзам. Дети были от нее в восторге. Когда они прощались с ней, устроили настоящую сцену.

– Она действительно очень хорошая няня, – с чувством произнесла я.

– А еще мы побывали во Флоренции и Риме, да, Вилли?

Вилли подтвердил сообщение своей жены.

– Это просто восхитительно! Какие дворцы! А картины! И тот чудненький мост… как же он называется?.. Ты не помнишь, Вилли? Ах да – Понте Веккио. Магазины – это что-то неописуемое!

Капитан Фрилинг беседовал со мной, а Обри занялся разговором с миссис Фрилинг. До меня долетали обрывки их беседы, в то время как капитан спрашивал меня о моем отце – как ему нравится служба в Военном министерстве после многолетнего пребывания в Индии. Он также сообщил, что очень тоскует по армии, но надеется, что ему удастся найти что-нибудь подходящее на родине. Да и для детей так лучше. Ведь все равно рано или поздно их пришлось бы отправить в школу, а это чрезвычайно тяжелое испытание для малышей – возможно, я помню свой собственный опыт в этом отношении.

Пока капитан излагал мне свои взгляды на службу в армии, воспитание детей и Индию, до меня донеслись слова миссис Фрилинг, сказанные вполголоса:

– Дамиен в Венеции.

– Моя семья живет в Вустершире, – продолжал капитан. – Мы пока живем все вместе в фамильном поместье. Это поистине чудесный край.

Я сказала, что совсем не знаю его, и капитан перевел разговор на другую тему. Он спросил о палаццо Тоналетти. Я начала было описывать наше обиталище, но в это время миссис Фрилинг посмотрела на часы и объявила, что им пора идти.

Мы пожали друг другу руки, и они ушли.

По дороге домой Обри заметил.

– Все-таки мир тесен. Подумать только, что мы встретили их здесь, в Венеции!

– Интересно, почему он ушел в отставку.

– Наверняка решил, что существуют и другие возможности для карьеры.

– Обычно военные люди так не думают.

– Вот слова, достойные дочери солдата! Но ведь не все же могут подвизаться на столь доблестном поприще!

– Я имела в виду, что выйти в отставку отнюдь не просто. Но об этом лучше спросить отца. Наверное, мы еще не раз увидим Фрилингов.

– Может быть. Хотя они через день или два уезжают.

В его голосе не чувствовалось энтузиазма по поводу этой возможной встречи, что меня очень порадовало.

– Да и мы скоро уезжаем, – со вздохом заметила я. – Ах, Обри, это было так чудесно! Как ты думаешь, был ли еще у кого-нибудь такой же восхитительный медовый месяц?

– Ну, разумеется, нет! – с готовностью подтвердил он.

Мы рассмеялись и, взявшись за руки, вошли в мраморный холл нашего палаццо.

С тех пор мы ни разу не говорили о Фрилингах. Мне казалось, что Обри придерживается того же мнения, что и я, а именно – что нам вовсе не обязательно искать встречи с нашими знакомыми. Высказанное ими пожелание непременно встретиться, пока мы все находимся в Венеции, в моем представлении была просто одной из тех неопределенных фраз, которые люди произносят скорее из вежливости, чем выражая осознанное намерение. Через два дня после встречи с Фрилингами Обри спросил, когда я собираюсь отправиться за покупками. Мне ведь хочется сделать подарки нашим родным – так почему не пройтись по магазинам прямо сейчас?

• Предыдущая
• 19/113
• Следующая