Роза на зимнем ветру - Эйби Шэна - Страница 30

• Предыдущая
• 30/56
• Следующая

Роберт залился краской до корней светлых волос, Эйден тихо заржал. Даже Вреден явно смутился.

? Зубов, миледи, – вышел из положения Годвин. – нее были великолепные белые зубы.

Она понимающе усмехнулась.

– Хотела бы я познакомиться с этой женщиной.

– Это знакомство, миледи, доставило бы тебе не малое удовольствие, да вот беда – живет девица в Лондоне, далековато отсюда.

Глаза Соланж заискрились смехом.

– Какая жалость! Впрочем, когда-нибудь я, быть может, поеду ко двору и непременно отыщу эту примечательную даму. Можно ли сказать ей, друг мой, что прислал меня ты?

– Ни в коем случае, если только не хочешь, чтобы она вышвырнула тебя за дверь! – расхохотался Эйден, и все присоединились к нему.

Остаток дня прошел в такой же веселой дружеской болтовне. Правда, сама Соланж говорила мало. Больше слушала, радуясь возможности узнать о той жизни, которую Дэймон вел без нее все эти годы.

Было очевидно, что люди Дэймона необычайно преданы ему. А по тому веселому зубоскальству, что царило вокруг, было ясно и то, что они не столько слуги, сколько друзья. Он смеялся и перешучивался с ними, но, безусловно, именно он был вожаком этой стаи, и все решения всегда оставались за ним. «Ему подчиняются, потому что верят», – подумалось Соланж. Он был человеком действия. Он был вождем.

И он ничего не принимал на веру. Он внимательно изучал обстановку, осматривал каждую долину, каждый лесок. И остальные следовали его примеру. Это было со всем не похоже на отношения Редмонда с его дружиной. Его уважали, потому что боялись. С ним тягались силой лишь затем, чтобы еще больше польстить господину. Благодарение богу, больше никогда Соланж не придется слышать славословий в честь графа.

Настала ночь. Отряд расположился у подножия не большого холма. Воины быстро расседлали своих скакунов. Соланж устроила себе постель подле Иоланды, вежливо отказавшись от предложенных Годвином и Эйденом шкур. Она завернулась в плащ и почти мгновенно заснула.

Когда все затихли, Годвин завел с Дэймоном разговор о положении в Вульфхавене. Дэймон отвечал отрывисто, то и дело подбрасывая ветки в костер.

– Почему бы тебе не перенести ее поближе к огню? – поинтересовался Годвин, заметив, что Дэймон беспокойно смотрит на спящую Соланж. – Там она замерзнет.

– Ей это не понравится, – пробурчал Дэймон.

– Она не проснется, – настаивал Годвин.

Дэймон кинул очередную ветку в костер и подошел к Соланж. Она свернулась калачиком, подложив руку под голову вместо подушки. Под капюшоном на голове у нее по-прежнему был берет.

Дэймон осторожно опустился на колени и обеими руками поднял Соланж, стараясь двигаться плавно, чтобы случайным рывком не разбудить ее. Она даже не открыла глаз, только вздохнула и прижала голову к его груди. Дэймон поднес Соланж к огню и остановился в нерешительности, не в силах выпустить ее из своих рук.

– Что ж, милорд, пойду-ка я охранять наш лагерь, – тихо сказал Годвин. – Доброй ночи.

Он поднялся и неспешным шагом двинулся к границе лагеря.

Дэймон поглядел ему вслед, затем перевел взгляд на лицо Соланж, мирно спавшей в его объятиях, и направился к своему ложу из шкур. Этими шкурами он думал укрыть Соланж, когда она уснет, но сейчас, не разжимая объятий, он осторожно опустился вместе с ней на мягкое ложе. Попытался освободить руки – Соланж во сне что-то пробормотала и сердито нахмурилась, не открывая глаз. Он сделал вторую попытку – та же сердитая гримаска. Выхода не было. Если ее сейчас разбудить, она не скоро сможет заснуть. И Дэймон осторожно улегся рядом с Соланж, чтобы согреть ее. Чтобы защитить ее от нее самой.

Он лежал на боку, и ее теплая спина прижималась к его груди. Одну руку Дэймон подложил под ее голову, другой натянул на них обоих шкуры. Не открывая глаз, Соланж перехватила эту руку и крепко прижала к своей груди. И с губ ее сорвался еле слышный удовлетворенный вздох.

Соланж проснулась с чувством какой-то неясной потери. Она была укрыта шкурами, и, судя по всему, кто-то ночью перенес ее поближе к огню. Соланж была благодарна неведомому благодетелю, так как ночи стали очень холодными. И все-таки странно... Чего-то ей не хватало...

Было еще совсем рано. Рассвет окрасил золотисто-розовым вершины деревьев. В лесу, приветствуя новый день, перекликались дрозды.

Соланж села и потянулась. Воины сидели в отдалении на поваленном бревне и, негромко переговариваясь, грызли сухари. Увидев, что она проснулась, Дэймон поднялся и подошел к ней. Волосы его гладкими волнами па дали на плечи, обрамляя смуглое лицо. У Соланж вдруг перехватило дыхание – она вспомнила тот миг в Кале, когда Дэймон растирал ее руки. Сейчас он смотрел на Соланж испытующе, между бровей залегла тревожная складка.

Он молча протянул ей сухарь. Соланж поблагодарила.

?Как тебе спалось? – поинтересовался Дэймон.

?Очень хорошо, спасибо, – ответила она. В стылом утреннем воздухе дыхание срывалось с их губ облачками пара.

Дэймон нахмурился, развернулся и зашагал к своим людям.

Этот человек оставался для Соланж загадкой. После вчерашнего поцелуя ей казалось, что Дэймон и впрямь испытывает к ней какие-то нежные чувства. Но спустя два часа он снова держался вежливо, но отчужденно. Соланж никак не могла понять, в чем дело. Его поцелуй был восхитительным. Она едва не умерла от нестерпимого блаженства...

Надо выбросить из головы эти пустяки. Ведь Дэймон уже явно позабыл о том, что случилось вчера. И хотя его равнодушие болью отзывалось в сердце, надо было готовиться к дороге. Жуя черствый сухарь, Соланж проверила сбрую Иоланды...

Только через два дня пути Соланж поняла, что отряд едет в неверном направлении. Она слишком долго готовилась к этому путешествию, чтобы не заметить ошибки. Желая увериться в своей правоте, она то и дело сверялась с расположением звезд, а потом сравнивала их с высотой солнца и направлением, в котором они ехали. Отряд не так уж далеко свернул с правильной дороги, но из-за этой промашки они, в конце концов, проедут мимо Айронстага. Не сказать ли об этом вслух? Даже странно, что люди Дэймона, явно опытные солдаты и путешественники, не заметили такой погрешности. Соланж предположила, что среди всех одна она умеет определять путь по звездам.

В довершение всего, погода грозила вот-вот перемениться к худшему. Соланж уже ощущала во рту знакомый привкус железа – признак скорого снегопада. Кончики пальцев немели, также предвещая ненастье. Нельзя было допустить, чтобы отряд попал в снежную бурю только потому лишь, что нужно щадить мужскую гордость. Очень скоро им понадобится убежище. Надо срочно переговорить с Дэймоном и убедить его свернуть на верную дорогу.

Тем же вечером, поужинав жареным фазаном, Соланж не стала, как обычно, укладываться спать. Вместо этого она подошла к Дэймону. Он сидел в одиночестве, глядя на звезды, покуда его люди бурно спорили из-за последней порции фазаньего мяса.

– Милорд, могу я поговорить с тобой?

Звездный свет посеребрил ее волосы, озарил волшебным сиянием лицо, влажно мерцал на губах. Дэймону нелегко оказалось прямо смотреть ей в глаза – чересчур жива была память о том поцелуе, о жаркой податливой плоти, о долгой невинной ночи, которую они провели в объятиях друг друга и которой Соланж совсем не помнила. Он ничего не ответил, лишь кивнул головой в знак согласия.

– Дэймон, я даже не знаю, как бы это помягче сказать...

– В чем дело?

Соланж наклонила голову, чтобы заглянуть в его глаза.

– Кажется, мы сбились с дороги, отклонились к западу. Я не хотела говорить об этом при остальных, но если мы и дальше будем ехать в неверном направлении, то не успеем вовремя добраться до Айронстага.

Дэймон знал, что рано или поздно Соланж непременно заметит неладное. Она всегда была наблюдательна. Сам Дэймон предпочел бы, чтоб это случилось гораздо позже.

– То есть как? ? спросил он непонимающе, чтобы потянуть время.

– Здесь уже зима. Скоро пойдет снег. Нам лучше добраться до Айронстага прежде, чем обрушатся первые метели. Сбившись с пути, мы потеряли немало драгоценного времени. Теперь его придется наверстывать. У нас в запасе всего четыре дня.

• Предыдущая
• 30/56
• Следующая